несколько псиоников, собравшихся в один отряд, окажутся такой серьезной проблемой.
Вдруг он почувствовал, что тело подхватила невидимая сила и начала поднимать в воздух. Влад вырывался изо всех сил, терпя боль от шипящей, прожигающейся, и восстанавливающейся кожи. Тщетно, сила сдерживания оказалась слишком велика.
— Ты заплатишь, Краус. — Услышав предсмертные психические вопли подчиненных, Баритас взъярился.
Он удерживал Влада телекинезом на расстоянии сотни метров. И казалось, вообще не испытывал напряжения.
Глава 88
Любопытной Варваре
Чудовища, не сумев освободить хозяина, чьи конечности скрутило и переломало будто сухие ветви, бросились к потусторонним. Вот только невидимая сила схватила и их.
Гончие распались на аниму, пытаясь освободиться от контроля, однако сделали себе только хуже.
Невидимые телекинетические тиски сжали энергетический субстрат в черные, словно ночь, сферы. Лишь феникс оказывал сопротивление. Клекотом он распространял ударные кольца жара, прорывая оборону.
— Не зазнавайся, птенец. — Баритас, окруженный изумрудными молниями, вскинул обе руки, сжимающие нечто невидимое. А затем рванул их в разные стороны.
Фениксу оторвало крыло вместе с плечевым поясом и большим куском плоти, отчего тот издал болезненный крик.
Удивительно, но пламенное тело, разделенное едва ли не напополам, мгновенно восстановилось в ослепительно-белой вспышке.
— Как такое возможно? — Наложница, отбросившая намерения телепортироваться после предсмертных криков собратьев, вытаращила глаза.
Она не могла поверить, что кто-то обладает столь извращенной способностью к восстановлению.
Жрица не знала, что фениксы — мифические существа, чьей основной характеристикой является возрождение.
Им не нужно заживлять раны, достаточно переродиться. Разумеется, это тратило сил больше, чем простая регенерация, однако эффект куда внушительнее.
«Больно! Как же больно!!!»
Влад не мог даже кричать, лишь хрипло булькать.
Руки и ноги завязало узелок, а скрученную шею готовилось переломить. Изо рта вывалилась густая кровь, состоящая из анимы. Еще до возвращения в энергетическое состояние она испарилась, соприкасаясь раскаленной лицевой пластиной сильвера.
— Давай посмотрим, откуда у тебя такая странная сила. — Баритас, прижавший феникса к стене телекинезом, подлетел к Краусу.
Он небрежным движением пальцев сорвал шлем, после чего положил ладонь на облысевшую, обезображенную ожогами голову.
Боль, нарастающими волнами накатывающая на тело, вдруг отступила.
Влад словно окунулся в прохладную воду после суток, проведенных посреди раскаленной пустыни. Он заозирался по сторонам.
«Земля?»
Неведомо как Влад оказался на окраинах Новосибирска. Посреди некогда густого леса, ныне напоминающего пустошь черных сталагмитов. Впереди родной город, а вот позади…
За пеленой едва уловимых колебаний, островное плато, окруженное озером кислоты. А на вершине возвышается город с костяными стенами и высокими зданиями, выполненными из того же материала.
«Это место… Город Ночи — скрытое измерение, где обитают сверхъестественные существа Земли. Откуда эти воспоминания? Я в подсознании?..»
— Верно, Краус. — Баритас, появившийся словно из ниоткуда, усмехнулся. Он перевел взгляд с Влада на полупрозрачную стену, за которой скрывался костяной город. — А это, должно быть, твой секрет.
Окутавшись изумрудными молниями, потусторонний шагнул к барьеру. Он приложил руку, к стене, а затем, с легким сопротивлением, продавил ее, будто резину воздушного шара.
— Примитивная иллюзия. — Оказавшись на той стороне Баритас щелкнул пальцами.
Картина лесов, плато, города и даже неба рассыпалась. Она исчезла, растворившись во тьме. А на ее месте появилась гигантская, занимающая воистину ужасающее пустое пространство, тройная спираль.
Рядом с совершенным геномом Баритас выглядел космонавтом, оказавшимся на околоземной орбите. Крошечный муравей перед неизмеримо огромным космическим телом.
— Какое… чудо… — В глазах потустороннего вспыхнуло восхищение.
Он ладонью потянулся к невероятному существованию, как вдруг почувствовал что-то ненормальное.
Внимание, пристальный взгляд, заставляющий душу выворачиваться наизнанку.
Баритас поднял голову и увидел нечто ужасающее… Колоссального двуглавого змея, выплывшего из вершины совершенного генома.
Вместо чешуи — хитиновые пластины, толщиной несколько сотен километров. Из сочленений бьет изумрудный свет, озаряющий темноту небытия.
Само тело, едва ли наполовину показавшееся из генома, не уступает по размерам луне. В кислотно-зеленых глазах чернеют крестообразные зрачки. Такие же как у потустороннего Влада. А на приплюснутых головах растут изогнутые рога.
Истинная форма того, во что превратил себя потусторонний Влад, потрясла Баритаса. Он попытался сбежать, однако проекция разума, введенная в сознание Крауса, не могла сдвинуться с места.
Одна из голов монстра раскрыла полную острых зубов пасть. В следующее мгновение Баритас оказался в ней.
Огромное космическое расстояние между телами не существовало для чудовища. Пасть захлопнулась, и древний правитель Манункти исчез навсегда.
Задыхающийся Влад очнулся, и вновь ощутил небывалую агонию. Сквозь помутневший разум и корку восстанавливающихся глаз он разглядел пустое лицо Баритаса.
Оба упали на пол, не сдерживаемые телекинезом.
— Кван’кхан! — Испуганный крик одного из стражей сменился воплем.
Освободившиеся из-под контроля гончие набросились на потусторонних, и начали рвать их.
Психическая сила жрецов не шла ни в какое сравнение с монархом. А попытка телепортироваться вела прямиком в паутину Спарассиды. Безысходная ситуация.
Клекот феникса, чье тело проплавило стометровую дыру в стене комплекса, разошелся кольцами жара.
Барьеры потусторонних продержались едва ли пару секунд, прежде чем их обуглило и обратило в разлетающийся пепел.
— Мы уже умирали, грязный калтаури! Мы не боимся! — Глядя на Крауса, с треском восстанавливающихся костей поднимающегося на ноги, наложница грозно крикнула. Она изо-всех сил сдерживала пламя, при этом проводя какие-то манипуляции со своим ай-би. — Кван’кхан будет отмщен!
С сомнительным обещанием барьер распался. Девушку поглотило пламя. Ее огромная психическая сила вместе с жизненной и духовной энергией желтыми искрами полетели к фениксу.
Влад же стоял над стариком, обезображенным лицом выражая насмешку.
— Любопытной Варваре на базаре… щас узнаешь, урод. — С яростью он обрушил стопу на Баритаса, размазывая голову по металлическому полу, с которого волны битвы снесли слой почвы.
Но даже так клокочущий гнев не отступал. Влад снова и снова топтал тело, превращая его в фарш. Пока, наконец, не отпустило.
Анима багровыми щупальцами поплыла вниз, соскребая останки и вливая во Влада громадное количество энергии, содержащейся в древнем владыке манункти.
Глава 89
Взрыватель
Чудовища, сожрав всех потусторонних, вернулись в тело. Они оставили хозяину лишь размозженный по полу труп старика.
Большую часть психической энергии поглотил совершенный геном. Но даже так в теле Баритаса осталось достаточно Шоа, чтобы Влад скорчился, объятый изумрудными молниями.
Мощная сила разума готова была вырваться наружу. Однако он не позволил осуществить сброс излишков, направив разрушительную энергию на перегородку в подсознании.
Все это время инициатива восстановления воспоминаний шла с той стороны, настало время изменить непродуктивную концепцию.
«Получается».
Окунаясь в мельтешащие образы, вспышками озаряющие сознание, он сжал кулаки.
Онемевшие от изумрудных молний рецепторы не позволили ощутить боль, так что пальцы до крови вжались в ладонь. Но столь смехотворные повреждения не могли повлиять на владыку анимы.
Раны восстанавливались так же быстро, как обожженная кожа и волосяной покров.
Чем дольше Влад удерживал брешь, созданную наплывом психической энергии, тем больше воспоминаний он возвращал:
Месяцы учебы в университете, сдача экзаменов экстерном, попытки избавиться от двух надоедливых друзей, навязывающих ненужные социальные взаимодействия.
Лишняя психическая энергия закончилась, когда ему исполнилось семнадцать лет.
К возрасту, когда большинство призывает удачу на перед экзаменами, Влад уже имел докторскую степень по фармакологии, и две кандидатские, по биологии и химии.
Для защиты докторской он написал достаточно емкий труд, по методологии корректировки нейрофизиологических процессов фармацевтическими препаратами.
Он вывел последовательность наиболее эффективных действий на пути создания лекарств, способных влиять на фундаментальные нейрофизиологические процессы.
Сам при этом доработал формулу препарата, позволяющего сократить продолжительность эффективного сна до трех с половиной часов.
— Какой же я все-таки молодец. — Погладив себя по отросшим волосам, Влад начал срывать с тела остывающую броню.
Сильвер пришел в негодность. С такими повреждениями он уже не подлежит восстановлению. Разве что на переплавку сгодится. А ведь хороший был экзоскелет.
По крайней мере, свидетели его потусторонних сил устранены. Цена, уплаченная за это, вполне приемлема.
Голышом выйдя из огромной дыры, проплавленной телом феникса в куполе НИК, Влад втянул прохладный воздух.
Свежесть, приправленная радостью достижения цели, бодрила тело и дух.
