Рассуждая таким образом, Багиров пришел к очевидному выводу: если он не найдет способ выбраться отсюда, то, вероятнее всего, человечество еще долгие годы не узнает о существовании на Марсе уникального артефакта, скрывающего не одну-единственную конкретную технологию, которую можно извлечь, исследуя структуры найденных микрочипов, а тысячи загадок, ответы на которые содержала аппаратура данного комплекса.
Чувствуя себя все так же скверно, он принял еще одну капсулу стимулирующего препарата и встал с решительным намерением искать выход.
Направляясь к дальней стене зала, откуда сочился красноватый свет, Багиров не предполагал, что за его спиной в посещенном несколько минут назад отсеке в данный момент с мелкой вибрирующей дрожью оживали те самые каплеобразные аппараты, которые зафиксировал сканер под ломкой коркой минеральных отложений, покрывающей приборные панели.
Древним устройствам, сконструированным для работы в экстремальных условиях, было достаточно тех импульсов излучения, что исходили от сканирующих систем.
Они очнулись, миллионолетнее забвение закончилось, и компактные модули, распрямив суставчатые лапки, распределились по двум камерам, скрупулезно исследуя состояние их содержимого.
К чему должен был привести этот процесс, ведали лишь создатели древней конструкции.
Сектор освоения корпорации «Фон Браун». Центральный офис колониальной администрации…
Решая, как поступить, Келли задержался у окна в конце длинного коридора. Было начало шестого, мысли и чувства постепенно успокаивались. Бледный марсианский рассвет уже прогнал сумрак, и прожектора, освещающие парковочную площадку у офиса корпорации, гасли.
Марк посмотрел на свой «Дэйш» и вдруг заметил, как медленно поднимаются ворота подземного гаража, откуда бесшумно выехал патрульный вездеход. Спустя минуту по ступеням легкой, торопливой походкой спустился Дитрих Фридман. К удивлению Келли, он сам сел на место водителя, и вездеход, тронувшись с места, покатил к выезду с территории офиса.
«А я — то чего боюсь?» — подумал Марк, решительно отворачиваясь от окна. Цепляться за свою должность он не собирался, хотя и привык к ней. Для него все выглядело намного проще, чем мог представить себе ну, хотя бы тот же Фридман. Для людей, прилетевших на Марс по контракту, иерархическая пирамида корпорации представлялась неким Олимпом, все поклонялись горстке чиновников, стоящих у вершины, и сами стремились попасть туда, путая в своей душе карьеру со смыслом жизни.
Их можно было понять, но у Марка имелась своя независимая психология, он не страшился потерять должность, его родиной являлся Марс со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Покинув здание офиса, он пошел к своей машине.
Пусть попробуют остановить. В душе все же гнездилась обида, ситуация, хоть и неординарная по меркам колониальных будней, явно была предлогом, поводом для обвинений в его адрес. Глупо предполагать, что начальник службы безопасности станет лично контролировать или пуще того — сопровождать каждую поисковую партию, покидающую пределы терраформированных земель. Для этого был выделен конкретный сотрудник… Здесь мысль осеклась — не хотелось тревожить память погибшего.
Тихо чавкнул пневмоуплотнитель двери.
Генри вопросительно повернул голову:
— Куда, Марк?
— За вездеходом. Зафиксируй его маяк через корпоративный спутник. По дороге поговорим.
— Мне вовсе не обязательно включаться в корпоративную сеть, неожиданно ответил Генри, выруливая с парковочной площадки. — Дитрих поехал в усадьбу Дейвида Мошера.
— Откуда такая уверенность?
Генри включил защиту от прослушивания и дл страховки перешел на инфракрасный порт обмена данными, работавший на коротких расстояниях, когда между двумя устройствами не было серьезных преград. Искра индикатора на височном импланте Келли изменила свой цвет, став пурпурно-красной.
— Я сравнил ДНК Фридмана с архивной базой данных системы доступа.
— Он что, раньше бывал на Марсе?
— Да, четверть века назад.
— И кто же на самом деле наш новый колониальный управляющий?
— Это Майлер фон Браун, собственной персоной.
* * *
Сектор концерна «Новая Азия»…
В лаборатории было тихо и пусто. Бесшумные процессы, протекающие в недрах компьютерных терминалов, отражались лишь в периодической смене узоров, сотканных из контрольных огней на множестве приборных панелей.
Раннее утро. Сонный покой.
Компьютерная система продолжала подбор вариантов подключения для исследования содержимого чипов.
В другом здании комплекса, где располагались помещения медицинских служб, по коридору подземного уровня, семеня на механических лапках, проворно передвигались три каплеобразных аппарата. Они попали сюда вместе с телом убитого диверсанта, некоторое время находились в холодном помещении морга и вот, найдя лазейку в вентиляционной системе, выбрались в главный коридор уровня.
Едва заметные точечные выходы сенсорных систем посылали незримые и неслышные импульсы, сканируя чужеродные постройки.
Они двигались наугад, в поисках тех устройств и связанного с ними программного смысла существования, который был заложен в них миллионы лет назад.
Генри абсолютно верно подметил, что технологии, примененные при конструировании этих маленьких, безобидных с виду устройств, никак не согласовывались со структурой микрочипов, которые Багиров и Штиммель собрали с доступных поверхностей древней, впрессованной в скалы конструкции.
Они принадлежали разным эпохам, и тот, кто подсунул азиатам кусочки кремния, с легкостью заплатив за это тремя человеческими жизнями, не имел ни малейшего понятия о скрытой в недрах скал полости, которую обнаружил Багиров.
Три «путешественника» достигли массивных ворот, юрко проскользнули между ногами дремлющего в своей бронированной будке охранника и, без труда взобравшись по отвесной стене, вновь исчезли в системе вентиляции.
В лаборатории на одном из контрольных дисплеев, предназначенных для отчета перед людьми, внезапно побежали строки машинных кодов.
По-видимому, кибернетическая система сумела найти правильное сочетание контактов для подключения к микрочипам.
Удивительно, они все оказались совершенно одинаковыми, несли аналогичный набор функций, главная из которых была на редкость примитивна: чипы не являлись вычислительными устройствами — это были обыкновенные блоки памяти, содержащие один и тот же набор программ.
