Краски окончательно потемнели, и свет ушел из мира. Слингер уснул.
Индеец ворочал лопатой и швырял уголь в топку. Фриско узнал его. Это был семинол, знакомый Трикси. Он находился здесь не просто так. Стрелок уже который день сидел, наглухо запечатанный в железной бочке, в недрах машинного отделения яхты Альвареса. Третьи сутки он медленно умирал от жажды и слабости.
— Эй, ты, — зовет Фриско индейца. — Эй ты, Койот… Буйвол… как тебя.
Фриско, он же Джошуа, колотит в бочку слабеющей левой рукой. Правая его по-прежнему не слушается. Пепел не мог стрелять. Он до сих пор не может поверить, как коварно его провела Трикс. Откуда она знала?
Впрочем, что тут знать. Она сама назначила свадьбу, она понимала, что он может показаться на яхте. В конце концов, не он ли сорвал три ее последние попытки сочетания законным браком?
— Эй, ты, — снова зовет Пепел. — Как тебя? Я знаю, тебя прислала Трикси… Триксепочтекайотль. Я не могу умереть. Ты должен меня спасти.
Индеец-семинол откладывает заступ и подходит к его бочке. Он заглядывает сквозь решетчатую крышку.
— Да, — говорит он наконец. — Я тебя спасу. Но ты должен выбираться.
— Я не могу открыть эту бочку, — говорит Фриско. — Она открывается только снаружи.
— Здесь нет никакой бочки, — говорит индеец. — Змеиный бог разгневался. Тебя укусила змея. Но я успокоил его. Он больше не гневается.
— Нет бочки? — спрашивает Джош. — В каком смысле, нет бочки?
Он понимает, что индеец прав. Бочка уже позади. Он стоит рядом, на нетвердых ногах, и пухлый семинол бережно обнимает его за талию.
— Оставь, я сам пойду, — говорит Фриско, но понимает, что не может ни идти, ни говорить по-настоящему, только сипеть едва-едва слышно.
Семинол тащит его мимо топки, мимо двигателей, по железному помосту через машинное отделение.
— Ну-ка, стой, — говорит Пепел. — А где Кочерга? Он… Альварес забрал ее.
— Твой револьвер с тобой, — отвечает индеец. — Дон тио Рамирес его не забирал. Он даже забыл сапог.
— Ага, — говорит Пепел. Он лезет в карман левой рукой и достает палку динамита. Он специально захватил ее с собой и припрятал на черный день. — Тогда вот еще. Как будем… как будем идти мимо топки — брось это в огонь, пожалуйста.
Пускай ему не удалось сорвать свадьбу — по крайней мере, Альварес славно заплатит за свою невесту. И чертова яхта, в чреве которой Фриско просидел трое суток без питья и воды, наконец пойдет ко дну.
Семинол изучает палку динамита с сомнением.
— Хорошо, — говорит он наконец.
Когда они тащатся мимо следующей угольной печи, он швыряет палку динамита в огонь.
БАБАХ! Динамит вспыхивает молнией и гремит будто гром.
Палуба встает дыбом. Пока они добираются в шлюпку и отплывают от тонущей яхты прочь, Пепел едва может хранить равновесие. Он всё время падает, но семинол терпелив.
— Что это за тварь была? — спрашивает он.
— Какая тварь? — не понимает индеец.
— Невидимая.
— А, эта. Это Тлалок. Бог дождей, туманов и слёз. Нам нужно уходить от него. Он хочет сожрать тебя.
Они отчаливают прочь, и чёрные воды смыкаются над яхтой. Фриско впервые понимает, как удачно спасся и отомстил Альваресу.
Он снова отчаянно хочет жить.
Он знает, что сможет разыскать Трикс опять, и снова, и снова. Рано или поздно.
Был уже, видимо, полдень, когда видения отступили, и к Пеплу хотя бы частично начало возвращаться здравомыслие. Он всё еще был в нескольких местах одновременно: сейчас он лежал в каноэ, а в следующий миг как будто парился в ванне, с бутылкой виски в одной руке и Трикси в другой.
Их каноэ скользило под серым небом по черным водам неподвижной горной реки и разрезало их надвое будто острый нож. Масса зелени нависала и слева от них, и справа: зеленая лавина соснового леса, катящаяся вниз по каменным кручам, ниже нее — плющ кудзу, диковинные цветы, деревья и камни, перегруженные зеленью, лоснящиеся от массы зеленых листьев.
Каноэ правил индеец, и это был ацтек, а не семинол. Ацтек был знаком Пеплу, и без кровавых ран на лице. Ревущий Буйвол.
— Если ты Буйвол, — произнес Пепел непослушным языком. — Тогда объясни мне: почему?
— Я согрешил, дон тио Пепел, — ответил индеец. — Это всё я виноват. Сестра не хотела отпускать меня, а я пошел. Я украл у нее ключ, и змеиный бог разгневался на меня. Но это хорошо, что он наказал тебя, а не меня. Ты не можешь умереть, а я могу.
— Да нет же, черт возьми, — проговорил слингер. — Объясни мне, почему. Почему всё вокруг… дьявол побери… так похоже… на Флориду?
Это была правда. Река и раньше была широкой, мутной и неподвижной, будто флоридские глинистые плёсы. Пепел уронил в нее левую руку, и холодная тихая вода ласкала ему пальцы. Она была реальной. Изменившийся лес тоже был реальным: столетние сосны по берегам стали попадаться реже, а лиственные деревья и скалы стояли целиком погребенные под стеной зеленого плюща кудзу. Ядовитых расцветок лилии, цветущие в затонах и запрудах, а также эпифитные цветы на замшелых древесных стволах усиливали сходство с флоридскими джунглями еще более.
«Не хватает только невидимых аллигаторов», — подумал стрелок, опять теряя хрупкую связь с реальностью.
Он впервые нашел ее, когда Трикс поехала в Виннипег, суровой зимой двухтысячного. Он уже не бесправный помощник на итальянской дорожной каторге. Он личный ассистент и телохранитель самого Капо Марио. Лоуренс Майкл Мэй не так давно отбыл из Чикаго прочь, и Джош тоже засобирался в дорогу.
И вот он нашел ее, ценой долгих миль, пройденных по сугробам, ценой слабости, голода и многих обморожений.
Он снова лежит в чугунной ванне с горячей водой, и Трикси обтирает его раны.
— Ты стал сильнее, — говорит она и промокает мокрой теплой губкой его растрескавшиеся губы, плечи.
Джошуа лежит, едва в силах даже пошевелиться. Рядом с лоханью пиликает радио.
— Ты из ацтеков, — говорит он. — Мне сказали, ты из ацтеков.
— Из почтеков.
— Ацтеки помогли мне тебя найти.
— Все мои братья помогут тому, кто назовет мое настоящее имя. Ты справился хорошо.
Он болезненно сглатывает.
— Все эти годы… все мили… меня вела только одна мысль: зачем?
— Ш-ш. — Она прикладывает пальцы к его губам.
— Зачем… если ты хотела, чтоб я пришел, зачем продала меня и Майка в рабство?
— Я не продала вас. — Трикс улыбается. — Я обменяла вас на билет и праздник для меня. Я отдала вас учиться быть сильными. Ты стал сильным — и пришел.
— Что все это значит? И что ты делаешь тут, среди… среди снега? Зачем ты… пряталась внутри этого лося? Внутри канадского лося, Трикс, серьезно?..
