женщины.
– У меня нет оснований сомневаться в ее способностях.
Хабболд, казалось, слегка сгорбился в кресле.
– Придется доложить постоянному секретарю. Будет расследование. Он постарается разобраться своими силами, ему не хочется, чтобы тут ошивались придурки из МИ-пять. – Хабболд покачал головой. Боится, понял Дэвид, что происшествие поставят ему в вину, и это незадолго до отставки. Хабболд встал и печально улыбнулся. – Ладно, спасибо. Естественно, это должно остаться между нами.
Он вышел.
С минуту Дэвид смотрел на дверь, потом потянулся за сигаретой. Дело могло принять серьезный оборот. Впервые он проявил беспечность. Опасность подступала со всех сторон. А Кэрол – что будет с Кэрол? Неужели он утопит и ее?
С межведомственным курьером он отправил записку Джеффу: нельзя ли встретиться после работы и пропустить по стаканчику где-нибудь поблизости от министерства, часов в пять? Ответ гласил: «Да, конечно».
Когда Дэвид вышел из здания, туман был все еще густым, машины и автобусы крались через него, толпы служащих выливались из дверей своих учреждений и быстро растворялись в окутавшей город пелене. Он встал на ступеньки у входа и принялся ждать. Через минуту появился Джефф – с трубкой во рту, одетый, как и Дэвид, в черное пальто и котелок. Джефф выглядел усталым и, как всегда, немного помятым.
– Давай пройдемся по Трафальгар-сквер, – сказал Дэвид. – У меня есть новости.
Джефф посмотрел на него:
– У меня тоже.
Они пошли по Уайтхоллу, неспешно шагая среди массы народа. Дэвид думал о евреях, о пойманных, перепуганных людях, сбившихся в кучу неизвестно где, пока обитатели Лондона как ни в чем не бывало возвращаются домой. В отдалении послышался звон Биг-Бена.
На площади почти что образовалась пробка. Газетчик на углу выкрикивал:
– «Ивнинг стандард»! Железнодорожники грозят новой забастовкой!
– Попробуем перейти на ту сторону, – предложил Джефф. – Там должно быть спокойнее.
Мимо проковылял старик, кашляя от резкого привкуса смога, – пугающий, надрывный звук. Они осторожно пересекли дорогу, стараясь пробираться между стоящими машинами, проскочили перед станционным автобусом с урчащим двигателем. Пассажиры устало выглядывали из окон, покрытых каплями конденсата. Мальчишка в фуражке школьника задорно показал им язык.
На просторном бетонном острове в центре Трафальгар-сквер было малолюдно. Колонну Нельсона едва было видно. Они побрели по широкому кольцу мостовой, рядом с еле ползущими автомобилями.
– Есть плохие новости от Бена Холла из психиатрической клиники, – сказал Джефф.
– Насчет Фрэнка?
– Да. Ближе к вечеру нам сообщили… Короче, он пытался повеситься.
– О господи… – Дэвид остановился.
– Неудачно. Он воспользовался крюком от картины в стене, но тот не выдержал веса тела. – Джефф вздохнул. – Давай-ка не будем здесь стоять. Фрэнка поместили в комнату, где он не может причинить себе вреда. Боюсь, это обитые мягким стены и смирительная рубашка. – Джефф брезгливо скривился.
– Бедный чертяка Фрэнк. – Дэвид глубоко вздохнул. – Что теперь?
– Фрэнка надо вытащить оттуда. Наверху хотят, чтобы мы оба участвовали. Сейчас они прорабатывают детали. Это может означать еще одну поездку в Бирмингем, Дэвид. В ближайшее время.
– Господи. – Дэвид посмотрел на друга. – Слушай, у меня проблема. – Он рассказал Джеффу о документе, который положил не в ту папку. – Хабболд намерен инициировать расследование.
– Есть что-нибудь, ведущее напрямую к тебе?
– Нет. Доступ к папке имели несколько человек. Но всех нас допросят. И когда не получат ответа, обратятся к службе безопасности. Хабболд этого не хочет, но долго увиливать ему не удастся.
Джефф остановился. Трубка погасла, и он пожевывал мундштук. Они были рядом с постаментом, где стоял на задних лапах один из громадных бронзовых львов, охраняющих Нельсонову колонну – уходящую ввысь стену из мокрого, покрытого сажей гранита. На другой стороне стали потихоньку двигаться машины.
– Дела принимают довольно-таки скверный оборот, да? – произнес Джефф с натянутой улыбкой.
Дэвид кивнул:
– Мы всегда знали, что такое может случиться.
– Это еще не все, – сказал Дэвид. – Вчера Сара попала в стычку. Полицейские уводили группу евреев, и несколько человек сели на улице, преградив им путь, в том числе Сара. Вмешались «джазовые мальчики», и обстановка вышла из-под контроля.
Джефф кивнул:
– Наши люди слышали, что депортация не везде прошла гладко.
– Все не так просто. Погибли люди. Среди них – знакомая Сары.
– Господи! Сару арестовали?
– Нет. Нескольким евреям удалось сбежать, и одна пара помогла ей скрыться. Студенты. Но она в сильном потрясении. Ее подругу убили, а мужу сказали, будто с ней случился сердечный приступ, прямо на улице. Власти пытаются замолчать происшествие. Но сами все это так не оставят. След может привести к Саре. – Дэвид помолчал. – Я теперь в опасности, Джефф.
Ему пришла в голову шальная мысль: вдруг Сопротивление поможет им с Сарой исчезнуть, быть может, выехать из страны вместе с Фрэнком? Прежде чем будет раскрыт его главный секрет – что он наполовину еврей.
– Тут нет твоей вины, – сказал Джефф.
– Отчасти есть, – возразил он уныло. – Я перепутал документы.
Джефф остановился и взял его за руку:
– Перестань винить себя во всем. Это главная твоя слабость, она всегда была свойственна тебе, ты же знаешь.
– И что, черт побери, мы будем делать?
Джефф упрямо выпятил челюсть:
– Найдем телефонную будку. И позвоним Джексону.
Рано утром во вторник Гюнтера разбудил телефонный звонок из офиса Гесслера: ему велели лично явиться к штандартенфюреру в восемь часов. Одеваясь, он надеялся, что дело сдвинется с места и они смогут без помех доставить Манкастера в Сенат-хаус.
У него оставалось несколько минут, и он включил телевизор – послушать новости. Про евреев с воскресенья не сообщали ничего. Показывали репортаж с русского фронта: английский репортер вел трансляцию с базы «Фау-3» где-то в Северном Поволжье. Невдалеке на заднем фоне виднелась пусковая установка с огромной ракетой. Пошел обратный отсчет на немецком, затем «Фау-3», изрыгая из-под хвоста языки пламени, с низким протяжным ревом устремилась в небо. Камера следовала за ракетой, пока та не превратилась в точку и не исчезла. «Эта ракета направляется к одному из русских городов в Западной Сибири, – заговорил репортер. – При виде такого зрелища любой задастся вопросом: неужели есть нация, пусть даже такая упрямая и фанатичная, как русские, способная сопротивляться этим постоянным атакам?»
Гюнтер поморщился. Он знал, что, какой бы серьезный ущерб ни причинила ракета какому-либо сибирскому городу, военная промышленность русских рассредоточена по десяткам мест в необъятных сибирских лесах, и многие из них вообще находятся вне радиуса поражения «Фау-3». Он подошел к окну и выглянул. За ночь туман рассеялся. На противоположной стороне улицы располагался газетный киоск. У его двери виднелась сделанная из дерева фигура мальчишки-нищего, больного полиомиелитом: обе ноги в
