- Берегись! - рявкнул Охотник. - И не Творите, что бы ни случилось!
Дэмьен быстро обернулся. Посвященный прикрывал рукой глаза, как если бы защищал их от солнца. Но Дэмьен ничего не видел. Сензи и Сиани, похоже, тоже были в замешательстве. Что внезапно открылось взору посвященного, что вдруг так ярко вспыхнуло перед ним?..
- Дьявол! - расслышал он шепот Сиани; женщина первой поняла, что случилось.
Низкий рокочущий гул наполнил окружающий воздух - это было землетрясение, очень близкое и очень скверное. Проклятие! Только не сейчас! Скала над головой содрогнулась, и Дэмьен почуял, что лошадь под ним дрожит, нервно отзываясь на полу ощущаемые, полуугадываемые сигналы, идущие от земли. Он судорожно вцепился в поводья, но ничего не мог сделать, совершенно ничего. Они были отданы на милость Природы, а она не знала жалости. Он пытался подтолкнуть свою лошадь хоть на шаг ближе к стене утеса, но либо животному не нравилась его стратегия, либо оно было уже так охвачено ужасом, что просто не понимало команд. Дэмьен решил, что безопаснее пойти пешком, и перебросил ногу через седло. Внезапно скальная стена над головой с грохотом раскололась, и осколки камня величиной с человеческую голову посыпались на тропу справа от него. Он не отважился закончить маневр, чтобы животное не сбросило его, но и в седле было опасно - падавшие осколки барабанили по нему, как градины, он отчаянно пытался удержать управление и хоть как-то успокоить испуганную лошадь. Но никакие привычные слова и жесты не помогали - быть может, животное лучше хозяина понимало опасность их положения или Фэа вливало ужас Дэмьена в сознание его лошади, так что в ней бушевал человеческий ужас вдобавок к своему. А может, гигантская волна земной Силы, что ослепила Джеральда Тарранта, была способна умножить все их эмоции, так что любое логическое решение захлестывал первобытный страх.
Что-то тяжелое ударило Дэмьена. Острый осколок камня глубоко рассек макушку, как будто он налетел на стену или стена налетела на него. Одновременно что-то чудовищно тяжелое свалилось на него, вышибло из седла и швырнуло вместе с лошадью на дорогу. Только дороги больше не было. Ноги его лошади судорожно ударили по тому месту, где должен был быть камень, и провалились в пустоту. Растрескавшаяся скала распадалась - и они оба кувырком полетели вниз. Сквозь кровь, заливавшую глаза, Дэмьен увидел, как река яростно ринулась им навстречу. Он чувствовал, что тьма охватывает его, и все в нем отчаянно протестовало, все в нем жаждало жить, потому что потерять сознание сейчас означало умереть, только и всего. Голова раскалывалась от боли, руки не слушались, он как-то умудрился освободить ноги и развернуться так, чтоб животное упало первым, а он на него. Они ударились с такой силой, что вода хлестнула на стены ущелья. Лошадь пронзительно взвизгнула от боли и бешено забилась, когда они достигли дна. Сверху лавиной сыпались камни, а Дэмьен изворачивался, стараясь не попасть под удары копыт. Потом течение подхватило его и он ушел под воду; ледяная вода обожгла рот, когда яростная река со всего размаха швырнула его на скалы - раз, другой, еще раз. Он пытался дотянуться хоть до какой-нибудь зацепки, удержаться, бороться с течением, но его пальцы встречали только гладкий камень и соскальзывали, оставляя его во власти волн. Он смутно сознавал, что течение тащит его все глубже, очень глубоко, тащит на стремнину и вниз. Легкие уже разрывались от боли, он старался не дышать, пытаясь сориентироваться. Но вокруг царил полный хаос, взбаламученный ад ледяной воды и камня, в котором не было ни направления, ни порядка. Он плечом проехал по дну, содрав кожу. Удар был так силен, что почти вышиб последний воздух из легких; в миг отчаяния он совсем уж собрался было Сотворить что-нибудь, чтоб спасти себя, но земля еще тряслась, грохот землетрясения слышен был даже под водой, а значит, любое Творение означало смерть. Только глупец мог решиться на такое.
Или мертвец.
Он попытался сосредоточиться, частью сознания понимая, что Творение погубит его, и страшась этого, и зная вместе с тем, что если он ничего не сделает, то наверняка погибнет. Река была слишком сильна, чтобы бороться. Ему требовался воздух. Кроваво-красные звезды вспыхивали перед глазами, легкие разрывались в конвульсиях, но он плотно сжимал губы, собираясь с силами для Творения. Он цепенел от холода, и вместе с тем его бил странно жаркий озноб. Неужто это уже смерть? Нет, еще чуть-чуть. Овладеть энергией...
И тут что-то с силой рвануло его. От толчка, не сдержавшись, он выдохнул последние капли воздуха, и прежде чем он смог остановить себя, вода ринулась в легкие, унося его жизнь. Но что-то крепко держало его за ремень и тащило за собой. В глазах вспыхнули кровавые искры. Сильная рука мертвой хваткой вцепилась в его запястье. Его снова дернули вверх, и он, захлебываясь, взрезал поверхность реки, вода хлынула из носа и рта, его беспощадно рвало, а над речными бурунами его держала чужая рука, едва ли не холодней, чем вода, холодней реки и ледяного ветра и всех его страхов, вместе взятых. Его тащили через ледяное течение, он пытался помочь, отталкиваясь ногами. Хватка на его запястье была крепка, словно каменный монолит; рука, что тащила его, была центром его вселенной, единственным, что он видел, пока красные звезды медленно растворялись во тьме, пока легкие наконец прочистились и с болью втянули в себя долгожданный воздух.
Он посмотрел вверх и увидел лицо Тарранта, подсвеченное лунным светом. На нем застыла напряженная гримаса, волосы облепили скулы, как мокрые водоросли. Бурлящее течение грозило утащить их обоих назад, вглубь, но стальная хватка не отпускала Дэмьена, тянула вверх, дюйм за дюймом, пока он целиком не оказался над водой. Священник судорожно хватал воздух, пытаясь непослушными губами выговорить хоть что-то... "Спасибо!" Или "Благодарю Тебя, Господи!" А может, "Какого черта ты медлил?". Но это отнимало слишком много усилий у дыхания; он пытался справиться с собой, раскрывая рот, как выброшенная на песок рыба, а высокий человек поддерживал его, и течение свирепо клокотало у их колен.
- Этот прошел, - обронил Охотник. - По крайней мере, один. - Он подразумевал первый толчок. Судя по силе землетрясения, их могло быть несколько. Много. Это могло затянуться на несколько дней. - Надо идти.
Священник попытался кивнуть и почувствовал, что его голова сейчас лопнет от саднящей боли. Что-то красное заливало его левый глаз.
- Зен... Сиани... - Он попытался обернуться, чтобы разглядеть позади тропу, по которой они шли, и силуэты, что еще цеплялись за полуразрушенный уступ. И уловил отблеск лунного света на волосах Сиани, различил долговязую фигуру Сензи. Оба спаслись. Слава Богу. Люди виделись смутно, скрадываемые расстоянием, которое было больше, чем он ожидал; река, должно быть, протащила свою жертву довольно далеко вниз по течению, прежде чем Таррант ухитрился его поймать. Он посчитал лошадей - по крайней мере попробовал, ведь темные фигуры сливались на таком расстоянии в кровавые пятна, перетекали друг в друга, и ему показалось, что одной недостает. Но чьей? И что она везла? От ответа могла зависеть их жизнь.
