«Потрясающе! Аид прекрасен!» — восхитился Кирилл.
«Мрачно тут как-то», — буркнул Артём в ответ, — «Виз тут дышать не опасно?»
Он и так знал, что атмосфера Иномира пригодна к дыханию, но предпочёл переспросить.
«Атмосфера Аида полностью пригодна к дыханию», — сухо подтвердил компьютер.
Артём скомандовал разблокировать шлем, чтобы подышать полной грудью. Забрало открылось, в ноздри немедленно ударил «свежий» ветер. Воздух был сух, как в пустые, и стерилен, как в медицинском кабинете. Тут не было никаких знакомых запахов, а тишину нарушали лишь лязг брони, бормотание спутников и шелест ветра по песку.
Лю Син приблизилась.
— Добро пожаловать в страну багровых туч, мистер Белов, — проговорила китаянка, оглядываясь по сторонам.
— Вы здесь уже были?
— Физически — нет, но двести часов в симуляторе дают хорошее представление о местности.
Она хотела ещё что-то сказать, но за спиной раздался неприятный голос Генри Мартина.
— Хватит щёлкать клювами, красотки, пора за дело! — прорычал американец. — Этот чёртов корабль сам себя не разгрузит!
— Ублюдок, — тихо прошипела в его адрес китаянка.
— У вас есть причина недолюбливать этого парня? — спросил Артём.
В глазах Лю Син проблеснули молнии.
— У меня найдётся тысяча причин. Но вас это не касается!
— Хорошо, как скажете. Но он прав, надо разгрузить корабль…
Китаянка надела шлем и молча пошла к грузовому отсеку корабля.
— Сержант Ларри, как далеко мы от терминала? — обратился к чернокожему американцу капитан Гомез.
— Два с половиной километра, сэр… Эээ… Вон туда… — Он замялся, подбирая направление, но на Аиде не было классического севера и юга, поэтому сержант просто махнул рукой в нужную сторону.
— Что в эфире? — обратился капитан к Ральфу.
Немец почесал рукой в затылке и угрюмо ответил.
— Тихо, только писк приводного маяка. Я пытался установить связь с Омегой и Титаном, но никто не отвечает. На аварийной частоте тоже штиль.
Отряд приступил к разгрузке грузового отсека. Поимом оружия они везли запас провизии, компактный ядерный реактор, большой бур и другие инструменты и оборудование на случай, если придётся вести спасательные работы на Омеге. С перевозкой всего этого добра им помогали три колёсные платформы роботов-мулов.
Перегрузка заняла около часа. Всё это время Розенберг пытался связаться с научной базой, но было тщетно. Отряд не мог сразу отправиться к научной станции. До неё было около полусотни километров. Для начала им необходимо было добраться до терминала возле перемещателя и обзавестись более быстроходным транспортом.
Закончив с погрузкой, отряд выстроился в цепочку и побрёл в нужную сторону. В броне они могли бы преодолеть это расстояние минут за десять-пятнадцать, но гружёные колёсные платформы не могли ехать с такой скоростью по песку.
Через четверть часа на горизонте показалась гиперсфера. Здесь, в Аиде, она отличалась от земной и выглядела огромной ртутной каплей. Кирилл пояснил, что сфера Аида имеет иную размерность, поэтому и выглядит не, так как земная. Неподалёку от неё располагалась знакомая эстакада со столом и направляющей "пушкой" для ракетоплана. Рядом со стартовым комплексом раскинулись кубоиды построек терминала.
По приказу Гомеза Розенберг пытался связаться с дежурным персоналом станции на всех доступных частотах. Но ответом было гробовое молчание.
Артём включил режим увеличения и стал разглядывать окрестности. Казалось, терминал был абсолютно безжизненным, хотя внешние световые маячки на крышах комплекса продолжали мигать голубыми огоньками. Значит, энергосистема станции была в порядке.
— Пусто. Провалились они что ли? — пробурчал Генри.
— Не будем забывать, они могли подвергнуться нападению. Оставим мулов тут. Мисс Дебрё, Лужин и Розенберг останетесь здесь. Я и Мартин осмотрим стартовую площадку ракетоплана. Камрад Белов и сержант Уайт пойдут к главному зданию, но внутрь не входить! Мисс Син, вы отсюда прикроете нас, — скомандовал Алехандро. — Всё понятно?
— Так точно, — откликнулись военные.
Гражданские нехотя повиновались. Все понимали, что капитан отдал разумное распоряжение.
«Эх, жаль, я не с вами», — посетовал Кирилл по мыслесвязи.
«Успеешь ещё! Будь начеку!»
Группа разделилась, и они стали приближаться к постройкам терминала.
Впереди их ждала неизвестность…
_____________
[1] Хочешь мира, готовься к войне (лат.). Крылатое латинское выражение, принадлежащее римскому военному писателю Флавию Вегецию.
[2] Один из девизов корпуса морской пехоты США — «Гун хо», работать вместе.
[3] Отлично (исп.).
Глава 5. Есть кто живой?
Терминал перемещателя. Аид.
После распределения обязанностей, спасательный отряд приступил к обследованию терминала. Капитан и морпех отправились осматривать стартовый стол ракетоплана, чтобы убедиться, что он исправен, поскольку тот был единственным средством возвращения домой для всех людей. Белов и Уайт отправились обследовать подходы к главному зданию терминала, а Син, вооружившись снайперской винтовкой, осталась прикрывать их тылы и присматривать за учёными.
Они шли медленно, оставляя позади цепочки тускло светящихся следов на песке. Спустя некоторое времени пары разделились. Артём с Ларри приближались к зданию. Большой серебристый короб на стальных сваях безжизненно возвышался над багровыми песками. На крыше кубоида вращалась антенна, габаритные маячки мигали, но больше никакого движения не наблюдалось.
Когда до здания оставалось полсотни метров, Артём поднял правую руку, дав сигнал напарнику остановиться.
— Сержант, минуту. Что-то мне здесь не нравится, — обратился он к американцу, прислушавшись к голосу интуиции.
Ларри послушно остановился, взяв наизготовку винтовку.
Артём сосредоточил все свои рефлексы и чутьё в кулак, что называется, включил инстинкты. Так их учили в разведшколе, когда готовили к службе в Заслоне, доверяться своему внутреннем зверю. И этот зверь подсказывал, что-то здесь было не так.
«Эй, Виз, как дела? Мне здесь не по себе. Тревожно. Ты что-нибудь чуешь?»
«Фиксирую повышенный радиационный фон. Опасности не представляет», — бесстрастно ответил компьютер.
«Тут дело в чём-то ещё…»
— Капитан, как у вас дела? — перешёл он на открытый канал связи.
— Всё нормально. Мы почти у цели. Никого не видно, всё тихо. А у вас? — отозвался Гомез.
— И у нас чисто. Только фонит немного. Мне здесь не нравится, что-то нечистое…
— Не нравится ему… Подойдите ближе, осмотритесь. Если у тебя кишка тонка, это сделает Ларри, — встрял в разговор Мартин. — Эй, сержант, покажи русскому, как Дядя Сэм умеет работать!
Уайт повернулся в сторону Артёма, приготовившись что-то сказать, но Белов жестом попросил его не двигаться. Внутри всё сжалось в пружину. В эфире раздался треск и шипение помех.
— Эй, парни, что у вас там происходит? — продрался сквозь шум помех голос Лужина, — Вы в порядке? Что это за шум в эфире?
«Командир, фиксирую двукратное усиление радиационного фона», — пробубнил в голове голос Визиря.
Артём огляделся по сторонам, но ничего не происходило. Шум пропал так же внезапно, как появился.
— Снова всё чисто. Может, рация барахлит? — заговорил Гомез, — Ральф, проверь станцию.
— Уже, капитан. С железом всё в порядке. Я не понимаю, откуда эти помехи, — озадаченно ответил немец.
Артём сделал несколько шагов вперёд.
— Ладно, давай продолжим. Может быть, это и правда мелочи, — нехотя сказал Артём, но ощущение напряжения внутри не пропадало.
Через несколько минут они подошли к главному входу терминала. От серебристого кубоида под углом в сорок пять градусов спускалась труба шлюзовой камеры. Люк рукава был закрыт. Рядом на стене висел терминал, зелёный огонёк которого мигал, как бы приглашая внутрь.
Артём попробовал толкнуть люк, но тот не поддался. Он попробовал нажать кнопку вызова интеркома, но никто не ответил. Казалось, терминал был брошен.
