Шорро ловко подцепила корону кончиком хвоста и набросила её на голову. Магический предмет немедленно изменил размеры под неё. Двигаясь по-змеиному, она забралась на трон, свернулась в кольцо, посмотрела по сторонам, задумалась. Взгляд её остановился на убитом супруге. Она покачала головой. Вздохнула. Обернулась назад и выкрикнула:
— Прислуга! Выходите.
Появились ящеры. Их цвет снова менялся, и на белых телах появлялись металлические узоры. Первым делом Шорро организовала погребение Линдосса.
Климат в землях драконов снова изменился. Вместе со снежинками с неба стали падать редкие серебристые частички, а по земле побежали металлические прожилки. Стало чуть теплее, и болото Урро, хоть и осталось холодным, перестало замерзать. Он проводил много времени на дне, вспоминая, как он хоть и недолго, но был королём.
Несколько дней спустя, далеко на севере, на границе земель демонов, Нильс и Тирлаэль достигли стены миазмы. Они остановились перед ней, и эльфийка снова спросила, как они пройдут сквозь неё. Нильс улыбнулся, поднял меч, и использовал новое умение, которое открылось ему в последнем бою. Меч вспыхнул пурпуром и Миазма… расступилась.
Они прошли вглубь земель, отбились от нападений животных, растений и деревьев. Ему пришлось остановиться, когда Тирлаэль попыталась вдохнуть Миазму, чтобы убедиться, не несёт ли она магические силы. Оказалось, что нет, но магические энергии людских земель остались доступны.
Нильс хмурился. Он помнил, что в землях демонов была крепость. Он помнил, как они должны были встретиться с её отрядами, отбиваться от них. С большим трудом он вспомнил название: Таальшазерк.
Они не встретили ни одного демона и ни одного отряда на пути, лишь животных, растений и насекомых. И Нильс беспокоился. Он беспокоился и ускорял шаг. Он шёл в "Сердце тьмы", там, где его ждал последний бой, после которого он в своих снах не видел ничего.
Глава 62
???
Четыре демона стояли в огромном зале. Облицованные полированным чёрным камнем пол и стены тянулись вдаль. Огромные колонны поднимались ввысь. Полотна из дорогой ткани спускались с них, с тщательно нанесёнными на них эмблемами и гербами. Огромные витражи из осколков кристалла поднимались от земли до высокого, в десятки метров потолка. Они изображали битвы. Высоко, над центром зала начиналась настройка со вторым этажом витражей.
Четыре демона преклонили колено в огромном тронном зале, перед величественным троном из камня, на котором сидел Повелитель. Повелитель Демонов, Повелитель Тьмы. Один из демонов посмотрел вверх. Он носил богатые одежды, расшитые серебром, золотом и мифрилом, с вставками из чёрной ткани. Пурпурный камень висел на подвеске на его шее, а его глаза скрывала чёрная повязка с демоническими письменами, непроницаемая на вид. Демон заговорил:
— Вестник Жатвы, Иншерис, приветствует сильнейшего и всех и желает многих тысяч лет правления.
Он смотрел снизу вверх на Повелителя и широко, счастливо улыбался. Как будто это было величайшее событие его жизни. Демон продолжил:
— Во имя Повелителя, ради процветания демонов, мы провели Малую Жатву. Больше двух тысяч слабых и бесполезных неудачников отправились на людские земли.
Демон погрустнел.
— Им не удалось убить человеческого мага, но в наших рядах теперь стало меньше мусора. Колыбель восполнит потери, со временем.
Демон, Иншерис, говорил и говорил. Улыбка не сходила с его лица, но по лбу его струился пот. Стоявшие за ним демоны чуть пошатывались, и один из них, казалось, вот-вот упадёт. Они носили дыхательные маски с Миазмой. Повелитель же молчал.
Повелитель сидел на своём троне и не двигался — великан ростом выше четырёх дворфских метров, если он встанет. Тёмный шлем скрывал его лицо, и в прорезях шлема не горели глаза. Толстые латные доспехи надёжно защищали тело. Они были выкованы — из тёмного неизвестного металла, над которым долго ломали голову демоны кузнецы. Они в один голос утверждали, что это не адамантин. Огромный меч стоял неподалёку от повелителя — опирался рукоятью на трон.
Повелитель молчал и не двигался уже много лет. Что бы не говорили еретики, он был жив. Он по-прежнему излучал сокрушающую мощь, от которой даже у сильнейших демонов начинали дрожать колени. По-прежнему его высокий замок на горном пике обходили стороной все животные и чудовища демонических земель. По-прежнему кружили хороводом облака над вершиной его замка. Здесь было очень мало миазмы — она струилась тонким слоем по полу, но не поднималась высоко над ним, будто она тоже, склонялась перед повелителем. Поэтому небо здесь теряло привычный фиолетовый цвет и становилось синим — в редкие дни, когда в облаках появлялся просвет.
Этому чувству всесокрушающей мощи и радовался Иншерис, Вестник Жатвы. Когда-то давно он считал, что может стать сильнейшим демоном, развиться. Когда-то давно он даже сомневался в силе Повелителя — до тех пор, пока не увидел закованную в латы фигуры лично, и понял, что не достигнет такой силы никогда. Повелитель оказался недостижимой вершиной, он был сильнейшим из всех демонов, и Иншерис, ни секунды не сомневаясь, принёс клятву верности. С тех пор всех сомневающихся, всех еретиков, что шептали будто повелитель мёртв или не демон вовсе, Иншерис лично отправлял на Жатву. Назад они не возвращались.
Иншерис говорил и говорил, перечислял состояние дел в демонических землях, размер армий королевства, отчёты по крепостям. За ним пошатывался коленопреклонный демон, что не выдерживал давление чудовищной силы и нехватки Миазмы. Иншерис говорил и говорил и надеялся, что хоть раз фигура ответит ему. Пошевелится, и скажет слово. Встанет с трона и поведёт их в бой, с огромной армией, что сметёт всех недостойных с этого континента.
Закончились темы для отчёта. Он рассказал всё, что мог и пришло время уходить назад, но Иншерис всё ждал. С улыбкой и надеждой, чёрной повязкой он смотрел на могучую, несокрушимую фигуру, и надеялся, что хоть в этот раз, Повелитель что-то скажет ему. Но повелитель молчал.
Иншерис осторожно вздохнул, встал, почтительно поклонился и собрался уходить, когда в воздух пришёл в движение. Колыхнулся тонкий слой миазмы на полу, дунул ветерок, он превратился вихрь, а дневной свет за витражом будто потускнел. На его плечи как будто свалилась гора и попыталась придавить к полу. Иншерис упал на колени снова, упёрся руками в пол. Демон из его свиты, тот, что пошатывался, упал на пол и захрипел.
Повелитель открыл глаза.
В прорезях чёрного шлема загорелись два оранжевых светящихся глаза без зрачков. Они уставились на Иншериса и тот вздрогнул. Неужели? Дрогнул тяжёлый доспех, с шумом посыпался с него редкий песок. Иншерис ругал себя, что они не почистили доспехи Повелителя должным образом — демоны прибирали в замке, но боялись тревожить его единственного обитателя. Давление усилилось снова.
— Этот Вестник… приветствует сильнейшего. Я готов… выполнить любую… волю… — прохрипел Иншерис. Мощь была невероятной.
Повелитель не сказал ничего. Он медленно повернул голову в сторону и посмотрел в окно, на равнины за огромными витражами и рисунками на них. Он смотрел в небо, в хоровод из облаков. Иншерис проследил за взглядом, но в небе не увидел ничего. Повелитель повернулся к нему снова и уставился на Иншериса и его группу.
— Любое приказание! Собрать армии? Готовиться в поход? — всполошился Иншерис.
Но Повелитель молчал. Медленно и неторопливо он приподнял свою руку, коротким движением показал на дверь, выход из тронного зала. Иншерис закивал.
— Этот Вестник желает долгих тысячелетий правления сильнейшему! — снова сказал он и заторопился к выходу.
Его прогоняют. Значит так надо. Значит, время для большого похода ещё не пришло. Он может ждать, ждать сколько потребуется. Он уже увидел взгляд Повелителя и больше ему не нужно ничего.
Два сопровождавших демона подняли упавшего третьего, и потащили к выходу. Иншерис торопливо шёл за ними, и оглядывался назад. Повелитель следил за ним оранжевым взглядом.
