— Какой? — спросил он.
— Ну вот этот?.. — начал я и осёкся.
Стук бубна пропал, словно и не было. Но ведь я же его всё-таки слышал или мне померещилось?
Глава 17
Шум крыльев
Спали мы в эту ночь плохо. В глубине неба ещё бродили смутные отблески битвы, было душно, как перед грозой. Мальчишки жались друг к другу и вздрагивали во сне.
К чести наших наставников — Чиена и Йорда — оба остались сидеть у костра. Они наблюдали за небом и зарослями кустарника, опасно подступавшими к лагерю со стороны гор.
Если бы у меня была такая возможность — я б его вырубил, этот кустарник. Но со здешними топорами и мальчишками в качестве рабсилы — затея выглядела сомнительной.
Чиен и Йорд негромко спорили: у вайгальцев бытовало совсем другое понятие о небесном и подземном мироустройстве. И фехтовальщик пытался втолковать упрямому Йорду, что призрачный ящер — скорее хтоническое создание, чем посланник Эрлика.
— Драконов создал Эрлик, — не соглашался Йорд. — Разве мог быть мир — раньше богов?
— Мог, мог, — смеялся Чиен. — Кто-то ведь создал богов?
Оказывается, фехтовальщик был ещё и философом.
Я пытался вслушиваться в разговор, но уж больно устал. Отрубиться сразу мешало нервное напряжение. Но в конце концов молодой организм Камая взял своё, и я крепко уснул.
Спор продолжался и во сне. Только говорили уже не Йорд с Чиеном, а далёкие призрачные голоса:
— По древним легендам ящер — самый первый бог нашего мира!
— Или демон?
— Или демон. Кто мог его разделить? Ведь иных богов ещё не было!
— А кто его создал?
— Может, сама земля?
— А землю кто создал?
Крик Йорда выдернул меня из этого бредового сна:
— Кто такие? Стоять!
Я подскочил — спали мы одетые и с оружием — у кого что было. Выхватил меч. А уже потом проснулся.
Жарко светило солнце — мы проспали рассвет.
Мальчишки тоже подскочили, хватаясь за ножи и палки. Чиен потягивался, зевая. По его ленивой высокомерной усмешке я понял — свои!
Впереди, видно, шли разведчики. Йорд не узнал их в лицо, да и я не узнал. Но следом из кустов вывалился Симар со своим огромным мечом, и я выдохнул, вбрасывая драконий клинок в ножны.
Вернулись люди Айнура. Шамана, наверное, привезли. Сейчас прояснится и с духом волка, и со страшной битвой в небе над лагерем.
Шаман — именно тот человек, который способен решить шараду, в которую мы вляпались. Особенно учитывая тихий и почти потусторонний стук шаманского бубна, который я слышал.
Обернувшись к парням, я нашарил глазами заспанного Тоша:
— Займись порядком и костром! Отправь мальчишек за водой и к Шонку за мясом! — велел я и пояснил, в ответ на растерянные взгляды парней. — Это свои идут. Айнур вернулся.
— С шаманом? — сразу спросил Игель.
— Наверное.
— То-ош! — хрипло заорал Йорд, направляясь к нам. Он явно хотел продублировать мой приказ.
— Да понял уже! — крикнул парень и побежал к юрте колдуна, будить младших.
Старших-то за водой не пошлёшь — сами пошлют в далёкий перуанский город. А воды нужно было много, как и мяса. Сейчас к нам нагрянут голодные и прожорливые собратья по оружию.
Я огляделся. В лагере после боя с ящером бардак был лютый. (Хотя… разве это был бой? Скорее, ящер нагуливал аппетит.) Но так или иначе — ветки нужно было собрать, а безголовое тело несчастного Касана завернуть с почестями в шкуру какого-нибудь приличного зверя (главное, не баранью) и ждать вердикта колдуна, что будем с ним делать.
Тело можно было похоронить, сжечь, повесить на дерево. Игель сказал, что всё это — подходящие похороны для воина. Но как поступать в данном конкретном случае он не знал.
Старшие парни, посовещавшись, отправили Нагая в юрту к стражникам: у них имелась неплохая шкура марала. А сами отправились рубить свежий лапник — мертвецу была нужна приличная его рангу подстилка, да и нам тоже.
В лагере стало тихо. Разведчики растворились в подлеске, а Чиен балагурил с Симаром.
По доносившимся репликам я понял, что воины Айнура тоже наблюдали битву волка и ящера в ночном небе. Они всю ночь спешили к нам на выручку. Симар — так и вообще бежал впереди всех.
Чиен тут же стал руками показывать ему, какой огромный ящер на нас напал. И как мы с ним лихо разделались. Симар аж стонал от досады.
Я не стал мешать фехтовальщику вешать лапшу на уши товарищу по оружию. Симару было полезно послушать чужое хвастовство. Он и сам в этом собаку съел.
А вот лапши бы я сейчас и сам навернул. С превеликим удовольствием. Но на завтрак будет мясо и немного ячменя. Зерно у нас и так было на исходе, Незур обещал докупить.
Я облизал губы. Лапши хотелось ужасно. Но где ж её взять?
Нагай притащил мне на освидетельствование шкуру: пойдёт или нет? Я кивнул. А что было делать? Если не та, пусть валят всё на меня, отобьюсь.
Из леса появилась первая группа воинов. Ярен, волчонок, что шпионил за нами и чуть всех не перетравил, увидел Лойчена и замахал ему радостно.
Старшие переглянулись и понеслись навстречу бегом. Они забыли зло. Тем более, отравить-то не удалось. Хотя, если б не Бурка…
Где он, мой дикий приятель? Что с ним? Куда увёл его призрачный горбатый волк?
И почему, если сам дух появился снова, он не привёл назад ни наших крылатых волков, ни моего друга? Будь с нами Бурка с его чутьём и умением драться, может, мы и не потеряли бы одного из младших мальчишек.
Да и Касана мне было жалко. Хоть воин оставался врагом под печатью подчинения, бился он смело. Это стражники перетрусили. Тем и убереглись.
Я вспомнил, что хотел послать Ярена, чтобы он ещё раз связался с людьми Маймана и Ичина. Нам нужны были крылатые волки для обучения. Да и — чего скрывать — для охраны лагеря тоже.
Касан-то погиб, а из стражников — охрана демонстративная. Разве что, на карауле постоять, пока нас будут резать.
— Ярен! — крикнул я. — Иди сюда! Багай, Лойчен — все идите!
Парни подошли, я изложил задачу, и они закивали. Связи с дежурными волками были более-менее налажены, нужно было только добраться до условленного места.
— Может, вечером? — спросил Ярен. — Я тоже хочу с вами позаниматься. Меч даже толком держать не умею, а надо бы. Можно мне, а?
Парень заглянул мне в глаза, и я кивнул. Пары одному из парней как раз не хватало. За эти дни мы потеряли троих.
Ярен обрадовался, начал рассказывать мне, что условленное место — не так уж и далеко. Если бегом вместо ужина — можно вернуться до темноты.
Юный волк так хотел научиться владеть мечом, что готов был лечь спать голодным.
Это было чертовски приятно. Если бы в моём мире подростки так хотели учиться, мы точно построили бы социализм или даже чего получше.
Симар, расстроенный тем, что ящера мы прогнали без него, улёгся у костра на спину и громко захрапел. «Ну — баба с возу, кобыле легче», — подумал я, помня про шумность, бестолковость и разрушительную инициативность этого матёрого воина.
Основные работы по лагерю были уже закончены, а основной отряд Айнура ещё не показался из леса, когда из юрты Шасти выбрался вчерашний дедок — бодрый и весёлый.
Он уже нацепил на спину свою огромную берестяную корзину. Наверное собрался домой.
Шасти вышла за ним следом. Стала говорить о чём-то, указывая рукой на тело Касана возле костра.
Я прислушался:
— Помоги, дедушка Тин? — просила она. — Ты же знаешь, как правильно их всех упокоить.
Подошёл к деду.
— А что, он и в самом деле знает похоронный обряд? — спросил я у Шасти.
— Получше многих! — отозвалась она.
— Но Айнур обещал привести шамана с горы Мерь, — напомнил я.
— О! — обрадовался дедок. — Шаман — хорошо! Пускай шаман работает, а я вам потом ещё ежевику принесу за ночлег и ужин! Уж больно душевно мы вчера посидели!
— Где? — удивился я.
— В моей юрте, — быстро ответила Шасти. — Дедушка Тин мне сказки рассказывал.
