class="p1">— Вместе с экипажами, — закончил его мысль Григорий. — Понял вас, товарищ подполковник. Вы мне лучшие самолеты, я вам — подготовку в ночных полетах. Как говорится, взаимовыгодный обмен. Ладно, согласен.
— Вот и хорошо! — Шепорцов с облегчением выдохнул и посмотрел на штурмана полка. — А первым с тобой вылетит майор Рутолов. Так что, можешь начинать готовиться. Обговорите с ним все, решите, что требуется. Если возникнут какие-то проблемы, он поможет. Да, указания соответствующие я уже отдал.
— Кощей, видишь что-нибудь?
Дивин недовольно фыркнул.
— Пока нет.
«Бостон» встал в неглубокий вираж и описывал круги над районом, где по данным разведки разместилась батарея фашистских дальнобойных орудий. Бомбардировщик кружил уже минут двадцать, но земля внизу словно вымерла. Ни огонька, ни звука.
В принципе, если хорошенько подумать, то все вполне объяснимо. Батарея, на которую нынче охотился экспат, была перед началом сражения на Курской дуге придана второй танковой армии фрицев. А теперь вот откатилась с отступающими войсками на запад и поддерживала их оборону из глубины.
Тяжелые полевые пушки большой мощности 17 cm K. Mrs.Laf являлись предметом законной гордости немецкой артиллерии. Согласно штатам, отдельная батарея располагала тремя пушками, семью тягачами и другими транспортными средствами. Личный состав: три офицера, три десятка унтер-офицеров и почти две сотни рядовых. Орудия обладали выдающимися баллистическими характеристиками.
Но главное, что персонал подобной батареи от рядового до командира представлял собой весьма сплоченный коллектив профессионалов, которые вовсе не собирались совершать ошибки и подставляться под удар с неба. Судите сами: стоимость одной пушки — около ста тысяч рейхсмарок. То есть, примерно столько же, сколько стоит одна «пантера». Два двенадцатитонных тягача для нее — это еще сотня. Итого весь комплекс обходится немецкой казне в двести тысяч. Недешевое такое удовольствие. Поэтому применяют такие орудия весьма аккуратно и доверяют не абы кому.
Тем более, что пушка позволяет с легкостью доставать цели на расстоянии в тридцать километров, а семидесятикилограммовый снаряд создает зону сплошного поражения в радиусе двадцати пяти — тридцати метров. А на открытой местности и того больше. Значит, требуется гораздо меньше снарядов для достижения нужного результата, чем орудиям меньшего калибра. Поэтому схема работы батареи примерно такова: один пристрелочный снаряд, затем очередь еще из трех –четырех и все, спрятались. Потом свернулись и ушли на запасную позицию. И там вражины сидят тихо-тихо.
К тому же, противников, способных достать позицию батареи дальнобоев, практически нет. Разве что советская авиация. Но вот скажите на милость, станете вы рисковать, когда все козыри находятся в вашей колоде? Вряд ли. Да и командование бережет такую силищу как зеницу ока. И обычно надежно прикрывает и средствами ПВО, и ночными истребителями.
Собственно, экспат уже встретился с парой «церштереров». К счастью для него, «мессеры» не обнаружили крадущийся бомбардировщик. Но кто сказал, что на земле где-нибудь поблизости нет радиолокационной станции, которая с удовольствием подскажет своим летчикам, где искать противника. Другое дело, что за штурвалом «бостона» находится пилот, для которого ночь вовсе не является помехой. И потому неожиданной атаки у фрицев явно не получится. Неприятный и смертельный для них сюрприз в виде залпа крупнокалиберных пулеметов бомбардировщика — вполне. А внезапности — хрена лысого!
На самом деле, ситуация патовая. Найти, а затем еще и уничтожить батарею довольно проблематично. Обвалованные орудийные дворики, расположенные на расстоянии в двести — двести пятьдесят метров друг от друга, сделаны так, что исключают поражение их осколками при бомбежке по площадям. А боезапас к пушкам размещен так, чтобы не представлял никакой угрозы. Плюс отменная маскировка. Ищи хоть до морковкиного заговенья.
В общем, даже, если повезет, и обнаружишь немчуру, то надо исхитриться и влепить бомбу непосредственно в орудие. То есть, все равно, что попасть десятикопеечной монеткой в горлышко бутылки с расстояния метров в пятнадцать. Ага, легче легкого!
Когда экспат обдумывал предстоящий вылет, то он предложил Рутолову взять РРАБы — ротативно-рассеивающие авиационные бомбы. Своего рода кассетные бомбы, только еще начального уровня. Для Дивина, разумеется. На вооружении ВВС РККА находились три их разновидности: весом по 250, 500 или 1000 килограмм. В каждой кассете не одна сотня мелких бомб. При падении бомба раскручивалась и буквально засеивала приличный район суббоеприпасами. Применение такого оружия существенно увеличивало шансы накрыть проклятую батарею. И могло если не уничтожить, то, хотя бы, повредить дорогостоящие орудия. Мало ли, какие уязвимые места есть в каждой пушке? Те же накатники, к примеру.
Майор сомневался. В его представлении Дивин за счет своих способностей должен был влет обнаружить позицию фашистов и метким соколиным ударом разнести ее в клочья. Ага, как в анекдоте про замолчавший из-за отсутствия патронов пулемет и его наводчика-коммуниста. То есть, просто взять и разбомбить, не заметив никаких препятствий. И как не старался Григорий объяснить Рутолову, что ночное зрение — это не волшебная палочка, до того доходило с трудом. Вот, если бы, в придачу к умению видеть в кромешной темноте прилагалась бы возможность определять тепло живых существ…
В общем, сейчас в бомбоотсеках и на внешних узлах находились обычные фугаски. И экспат справедливо опасался, что особого результата их вылет не принесет. Разве что, случится какое-нибудь чудо. Вроде разведенного по причине холодной ночи костерка прямо у орудия. Смешно. В идеале было бы совсем хорошо, если следом за самолетом Дивина шла бы эскадрилья «бостонов», которая могла тупо вывалить смертоносные «гостинцы» по разведанным целям…эх, мечты, мечты.
— Кощей, теряем время.
— Ну так сам попробуй их найти, — огрызнулся Григорий на очередное замечание Рутолова. — Не видишь что ли, они нас явно засекли и молчат, как рыбы.
— И что будем делать?
Экспат задумался. Прикинул различные варианты, сверился с картой и решительно взялся за штурвал.
— Пойдем на запасную цель.
— На станцию? — обрадовался штурман. — Дело. Если повезет, эшелон накроем. Вдруг там сейчас боеприпасы разгружают. Или горючее — шикарный костерок запалили бы.
— Поплюй, — осадил его Дивин. И добавил с коротким смешком. — И по дереву постучи. Здорово будет, если там хоть кто-то окажется. Немцы, знаешь ли, не идиоты и учатся быстро. После того, как я на «горбатом» два поезда под откос пустил, они стерегутся. В общем, завязываем с пустой болтовней.
Пока шли до узловой станции, в голову экспату пришла занятная мысль. А что, если в следующий раз при подходе к району, где прячется проклятая батарея, не только выйти к нему с запада, но и поиграться с дроссельной заслонкой и имитировать звук движков «юнкерса»? А что, вполне рабочая схема — видел и, самое главное, слышал пару раз, как ребята из АДД [14] такими фокусами забавлялись. И в их умелых руках родные советские моторы выли почти, как фрицевские. Эх, жаль, что только сейчас сообразил — глядишь, нынешний вылет оказался бы куда результативней. Ну да что уж теперь-то, надо сделать по уму в будущем.
— Эх, кольчужка маловата! — пробормотал Григорий, когда они достигли нужного места.
— Ты чего «Невского» цитируешь? — удивился в своей кабине Рутолов. И настороженно осведомился. — Или заметил что-то? Так не томи, поделись.
— На станции не один эшелон, — не стал выделываться Дивин. — Повезло нам, товарищ майор, сразу пять стоит.
— Да ладно! — присвистнул Рутолов. — Слава Ленину! А что за эшелоны, с чем?
Экспат легонько наклонил самолет и вгляделся в землю.
— Боюсь ошибиться, — медленно проговорил он, — но три явно пассажирских, с живой силой. Еще один с платформами грузовыми. Скорее всего, танки на них. Или самоходки. А последний…нет, не пойму. Далеко, да и сети над ним маскировочные натянуты. Все, что угодно может быть.
— Какой будем атаковать? — азартно спросил Рутолов.
Дивин еще раз внимательно осмотрел станцию. Решение требовалось принимать незамедлительно, так как гитлеровцы явно услышали кружащийся над ними бомбардировщик и забегали, как ошпаренные. Так провозишься и точно со «сто десятыми» схлестнешься. Но, что хуже на порядок, после первых взрывов наверняка включат прожекторы и начнут долбить зенитки. Сейчас-то гансы выжидают, надеются, что русский не заметит их и шарится просто наобум.
— Цель — танки, — решил, наконец, Григорий. — Фрицы частенько на броне канистры с топливом возят, так что не исключено, что они от осколка полыхнут.
— У нас ФАБы, Кощей, —
