не медведи с росомахами — разберутся и выпустят.
А я втихую сидел и сокрушался насчёт упущенного золотого дна местного ручья… Макарова тоже жалко было, пригодился бы… ну да всё, что ни делается, то к лучшему, как говорит одна народная поговорка. Хотя есть и альтернативное мнение — всё, что ни делается, к худшему, но мы сделаем вид, что её не существует, верно?
— Жалко, что золотишко на том острове осталось безхозным… — вслух выразил я свои сожаления, на что довольно неожиданно ответила Людочка:
— Вы пока у костра сидели и караулили, мне не спалось, так я взяла и прогулялась по ручью вверх…
— И? — продолжил я.
— И забрала тот самородок — место я хорошо приметила… а рядом ещё два нашла, фонариком себе подсвечивала.
— Ну ты герой, — ответил я, — точнее героиня. Покажи…
И она вытащила откуда-то из района груди три этих маленьких золотистых камешка.
— Грамм на пятьдесят потянут, — взвесил их в руке Сергей, — по нынешним ценам чёрного рынка полторы, а то и все две тыщи. Ну тогда и у меня для вас будет маленькая новость…
— Что это ты подстроил аварию нашего самолёта, а на самом деле ты завербован корейской разведкой.
— Не, не всё так грустно, — улыбнулся он, — просто мне тоже не спалось, пока вы у костра сидели, и я прогулялся на тот пляжик, где мы дрова брали…
— И? — не смог придумать ничего нового я.
— И забрал с собой Макарова — мало ли какие случаи впереди встретятся, огнестрельное оружие никогда не помешает.
— Правда что ли? — округлила глаза Люда, — покажи?
Сергей вытащил краешек пистолета из-за пазухи и она успокоилась.
Выходит, что мы теперь и при бабле, и при волынах, — констатировал я, — только что мы будем делать, если господа корейцы нас обыщут при сходе на берег?Об этом я как-то не подумал, — помрачнел лицом Серёга, — но я так полагаю, что нам еще долго до их порта плыть, подумаем подороге.Идти, — автоматически поправил его я, — а не плыть — моряки очень не любят этот термин. Плавает по их мнению только дерьмо, а корабли и суда ходят.Да какие вопросы, — не стал спорить Сергей, — идти, значит идти. Надо бы выяснить, куда нас всё-таки везут — тебя они вроде старшим назначили, вот и выяснил бы, — закончил он свою мысль.Думаешь, обделаюсь и не выясню? — ответил с ухмылкой я, — да это мне как два пальца об асфальт.
Я передвинулся к задраенному на все кремальеры люку в переборке этого десантника и побарабанил в него. Ждать пришлось недолго, через десяток секунд люк открылся и в нём нарисовался суровый корейский десантник с М-16 поперёк груди.
— Нвога пил-ясео (чего надо)? — сурово спросил он меня.
— Улино едило келлиего иссебника (куда нас везут)? — сказал ему я.
Тот опять задраил люк, но буквально через минуту вернулся и пояснил, что везут нас в город Согвихпо, провинция Чеджудо. Там типа у них база. Я вернулся к своим друзьям, к которым присоединился капитан Ираклий, и честно пересказал им ответ бравого десантника.
— Что-то я слышал про это Согвихпо… — задумался Ираклий, — о, вспомнил, это ж на острове, где у них самый большой корейский аэропорт. Где-то посередине между Кореей и Японией. Мы изучали крупнейшие аэропорты мира на каких-то курсах.
— А если ты такой знаток, — вклинился в его речь я, — то объясни, как они с этого острова на материк попадают… вообще довольно странная идея устраивать аэропорты на островах.
— Скоростные суда какие-то возят, если я всё хорошо помню, — вяло отвечал Ираклий, — полчаса и ты в столице республики Корея.
— Всё равно странно… — зациклился я, — а нас зачем на этот остров тащить? Они же не самолёт, а корабль, могли бы сразу в Сеул или куда там…
— У них свои причины могут быть, — рассудительно заметила Люда и тут же добавила, — а вообще прикольное у нас путешествие намечается. То необитаемый остров, то обитаемый и сразу с аэропортом международным.
— Да уж… — только и смог выдавить из себя Серёга, — прикольнее не бывает… интересно, дадут нам там связаться с советским консулом или нет?
— Должны, — не очень уверенно ответил Ираклий, — хотя после недавнего инцидента с их боингом всё возможно.
— А кстати-кстати, — встрял я, — совсем даже и непонятно, что там с этим КАЛ-007 в итоге приключилось… мы же все видели, как они целыми и невредимыми в Елизово приземлились. А новостей с тех пор никто не слышал.
— Так пойди и попроси у этих ребят приёмник что ли, раз ты старшим назначен, — предложил капитан, — сразу и узнаем все новости.
Что-то меня тут слишком сильно шпыняют моим старшинством, подумал я, но спорить не стал и опять постучал в переборку. Открыл тот же самый солдатик… он долго слушал мою сбивчивую речь про приёмник, а потом коротко бросил «Гумдзи (запрещено)». Ну на нет и суда нет, подумал я — придётся обойтись без новостей.
— Неа, ничего не вышло, — сказал я всей честной кампании, — не дадут они нам приёмника.
— Хоть бы воды выделили, про жратву я уж не заикаюсь, — пробурчал Сергей.
— Да есть вода, — ответил я, — вон в той бочке до середины налито, я пробовал, не отравишься.
Сергей встал, проверил бочку, зачерпнул ладошкой воду и выпил.
— Ну хоть что-то полезное есть…
— Друзья, — неожиданно для самого себя сказал я, — а давайте споём что ли, всё веселее будет переносить тяготы и лишения…
— Чего петь будем? — спросила Люда.
— Да хоть вот это:
От качки страдали зэка, ревела пучина морская,
Вдали нам светил Согвихпо, столица Чеджудского края!
И Люди мигом подхватила:
Будь проклята ты, Чемульпо, что названа черной планетой!
А закончил за неё уже я:
Заедешь по рельсам в депо, оттуда возврата уж нету!
Конец второй части
