— Да уж, не хоромы, — разочарованно сказал Бурхес, оглядывая небольшой двухэтажный дом за невысокой оградкой, высотой мне по пояс.
Дом был в тупике улочки, и выглядел на фоне своих соседей бедновато. По документам здание было размером шесть на шесть метров, и площадка около дома приличного размера, метров двадцать на двадцать. Всего, как я прочитал, тут площадь земли пятьсот тридцать квадратных метров. На участке выделялась конюшня, размером с дом, но ниже раза в два, небольшая крытая беседка и разрекламированный батут. Росли во дворе и пяток фруктовых деревьев. Из домика выглядывал любопытный паренёк моих лет, а к воротам спешил рослый детина, одних черт лица с этим парнем, очевидно, отец отпрыска. Да, Ирман говорил, что там постоянно семья живёт их трёх человек.
— Граф Гарод Кныш? — уважительно поклонился мне детина, скорее утверждая, чем спрашивая. — Меня Арфанием кличут. Мы закупные, но уже на вас переписанные.
— Да, а тебя, я вижу, уже бывший хозяин предупредил? — сказал я, выходя из дилижанса и оглядываясь.
— А чего забор такой невысокий? — спросил Бурхес, который был всё ещё недоволен подарком.
— Высокий тут без надобности, на ночь улочка закрывается, а в соседях — два судьи, маг и сотник гвардии, дураков нет, к нам лезть, — пояснил мужик. — Да и собак на ночь выпускаю, они в конюшне живут, лошади там бывали только, когда бывший хозяин приезжал с друзьями и подружками.
Пока кучер разворачивал наш дилижанс, мы с Бурхесом прошли в дом. Там настроение у старика сразу изменилось. Дом, что называется, был для тусовок. Достаточно дорогая мебель в одном большом зале — два удобных кожаных дивана, два глубоких кресла, тоже из кожи, но не черной, как диваны, а белой, и три маленьких столика на колёсиках.
Внимание привлекало огромное витражное окно из цветного стекла, выходящее на другую сторону участка, целиком состоящую из открытого бассейна. Там забор был метра в три высотой, очевидно, от нескромных взоров. Выйти на другую сторону участка к этому бассейну можно было только через это самое окошко, высотой от пола до потолка. В нём виднелась специальная дверка для этого, тоже стеклянная. В углу комнаты стоял камин, явно рабочий. На первом этаже находились только уборная и небольшая кухонька. А на втором было две комнаты для «разврата», другого слова и не подобрать. Одна чуть больше, вторая поменьше. В каждой были широкая кровать, застеленная алым и черным покрывалами, сортир и ванна из мрамора, которая располагалась прямо в комнате, ничем не загороженная. На потолке виднелись вычурные магические светильники, а из мебели были лишь такой же небольшой столик, который мы видели внизу и пара шкафов, платяной и буфет. Бурхес осмотрел бутылки вина и признал, что вкус у моего соученика отменный.
— Господин баронет любил тут отдыхать с подругами, — пояснил Арфаний за спиной.
— Неплохо, — резюмировал я, выходя на улицу. — Сына видел твоего, а жена где? И вы где сами-то живёте?
— Живём мы в конюшне, небольшая комната там есть, а в дом заходим только для готовки и приборки, да ещё заглядываем в погребок, бывший хозяин нам доверял закупки продуктов и прочего, — пояснил мужик, немного замявшись.
— Мне тоже понравилось, но забор надо со всех сторон высокий сделать, нечего сюда заглядывать, — заметил мне мой маг.
— А жена-то где? — без задней мысли спросил я, желая познакомиться со всеми моими крепостными.
— В конюшне она, — тяжело вздохнул Арфаний и крикнул. — Лазария, выйди во двор!
Дверка конюшни отворилась, и во двор вышла жена кучера. Мы с Бурхесом разом замолчали.
Глава 29
Глава 29
Сказать, что женщина была прекрасна, значит, ничего не сказать. Плавные изгибы тела не могло скрыть длинное в пол платье, которое облегало шикарные бедра и ноги, узкая талия, стоящая грудь, которую тоже платье скрыть не могло, ну нет тут лифчиков ещё. Правильное красивое лицо аристократки, не меньше. И такое сокровище Ирман переписал на меня?
Бурхес встрепенулся и стал моложе лет на сорок. А я по малолетству только рот открыл. Впрочем, тут же и закрыл. Видел я девочек не хуже, взять моих жен, например. Но там была молодая красота юных дев, а здесь тяжёлая, женская, бьющая не по мозгам, а сразу в пах. И действительно, в штанах сразу стало тесно, а Лазария добила меня понимающей улыбкой и взглядом немного ниже пояса. Знает ведь, какое впечатление производит на мужиков!
— Повезло тебе, дядя! Не жена у тебя, а цветок! — искренне сказал я. — Как же сын у тебя всего один с такой женой? И как хозяин продал вас мне?
— И не говорите, граф! Сам не понимаю, чего мне так повезло в жизни, а детей… не хочет она больше рожать. А я не настаиваю, — с тяжёлым вздохом сказал Арфаний. — Дочка это графа нашего от крепостной, получается она и сестра сводная бывшему хозяину Ирману. Вот он и продал нас от соблазна. Мать её умерла, а так бы свободные уже были бы.
— Чудное дитя, откуда ты? — елейным голосом сказал старик, явно не слушая нас.
— Отстань от неё, сластолюбец! — приказал я и мы поехал в школу.
Успеть я успел и даже пообщался с Ирманом.
— Отличный домик! И место хорошее, — спасибо за подарок!
— Да я себе новый уже купил, этот маленький для больших компаний, а за новый я пятнадцать тысяч отдал золотом! — похвастал Ирман.
— Неплохо! У меня тут есть ещё дом, кроме того, в котором живу. Надо бы наведаться туда, я его сдал в аренду за две тысячи золотых, — тоже похвалился я. — Слушай, там сестра твоя сводная…
— Понравилась? — весело перебил меня Ирман. — Огонь баба! Но мне нельзя, отец не поймёт, сестра есть сестра. А какая она нам сестра? Мать у неё крепостная была, а у нас графиня!
— А муж ничего не скажет, если…, — начал я.
— Муж сделает всё, что она скажет, но я не пробовал подкатывать, говорю же, отец против был, — перебил меня Ирман.
Сон был насыщен эротическими видениями, и я выспался плохо. «Надо кого-нибудь сегодня поискать на вечер, — мрачно думал я. — Вот хотя бы Онатель эту», — размышлял я, сидя на её уроке, за что и получил заслуженные в «награду» минус два балла за невнимательность.
Мечты мечтами, а жизнь внесла свои коррективы, после обеда у нас был экзамен по развитию тела, что-то вроде нашей физкультуры. После него ни о чем, кроме кровати, думать не хотелось, и не только мне. Я был вторым после Псабона, но далось мне это нелегко. Бег я выиграл, силовые упражнения — стал вторым, и в состязании на выносливость к боли тоже не смог первым стать, второй после того же здоровяка Псабона. Тем не менее, двадцать восемь баллов плюсом, и я надежно на первом месте в общем зачете школы. Как-то экзамены подкрались незаметно! Вроде чуть больше пяти месяцев всего учимся, а уже экзамены. Когда поступал в школу, говорили, что обучение будет от шести до семи месяцев. Обманули? С другой стороны, мне, поднявшему столько рангов за время обучения в школе, грех жаловаться.
— Гарод ты как с другой планеты к нам попал! — неожиданно верно сказал мне Шашин после моего вопроса о сроках обучения. — Через месяц начнётся вторжение в Теократию, ждем, когда император эдикт о сборе армии озвучит. Хотя тебе что переживать, наследников у тебя пока нет, ты только выставишь армию от своего графства, сколько там, от двухсот жителей один воин вроде?
Сижу на уроке и считаю, я попал в этот мир меньше года назад, десять с половиной месяцев, женился и завел детей через два-три месяца после попадания. Значит, Ольче рожать меньше, чем через полтора месяца, а она первая. Блять, не математик я. Ольче рожать меньше чем через месяц, а если точнее, через пять дней после завершения обучения и экзаменов! Потом Пьон через месяц и Мила… забыл… Тьфу, папаша называется! Так, заново.
Попал 1 июня пусть… Это я на земной манер месяца называю.
Мой день рождения и императора 15 июля значит…
Потом свадьбы в столице с Ольчей и дома у Пьон…
