id="id15">
Своё обещание Голубев выполнил. Вся команда на следующей неделе пойдёт в увольнение с ночёвкой и «без отметки». Этот бонус был практически самым желанным в курсантской среде.
Ещё бы, сам запах «городской свободы» более привлекателен, чем аромат портянок, хлорки в санузле и заднего двора столовой. Но и к такому антуражу привыкаешь.
Перед таким длительным отсутствием в училище, естественно, проводится качественный, доходчивый и очень долгий инструктаж.
Сначала старшина роты Мозгин дал свои напутствия в свойственной ему угрожающей манере.
— Слушать сюда, сынки. Плавание это хорошо, но вот увольнение с ночёвкой это опасно. Приму каждого завтра вечером строго по описи — двое глаз, рук, ног. Если понадобится, то и «там» проверю наличие, — сказал Мозгин, сделав замах в сторону паховой зоны Червеня.
Андрюха от неожиданности только ойкнул и закрылся от предполагаемого удара.
— И не ищите мне приключения на ваши пятые задницы… эээ, то есть точки!
После старшины слово взял Голубев. Его речь была не менее пламенной.
— Мои юные друзья, убывая в увольнение, помните, что вас там поджидают опасности похлеще, чем на войне. Не каждый может справиться с соблазном не злоупотребить вкусняшками из местных кондитерских, алкоголем собственного производства и вниманием женского пола.
— А почему женского пола, Сергей Юрьевич? — поинтересовался Костя.
Бардин уже долгое время водил «близкую» дружбу с Зоей. С той, с которой познакомился на посиделках у Светы, когда Артём сделал ей предложение.
Девчонка была с небольшим пафосом, но в целом, хорошая. Сегодня, как говорил Костя, ему обещали сюрприз романтического характера.
— Потому, Бардин, что ситуации у нас повторяются каждый год одни и те же. Курсант самовольно оставляет свою часть, гуляет в парке или набережной, и находит самую красивую девушку у которой самый здоровый муж или парень. После этого курсант пытается доказать ему, что, несмотря на свой полутораметровый рост, он больше подходит этой даме и получает заслуженные переломы, ссадины и увечия.
Смысл всех подобных инструктажей всегда сводится к тому, что необходимо просто сидеть дома и никуда не выходить. Если хочешь выпить, то попроси закрыть тебя, заколотить окна и забаррикадировать балкон. А утром, чтобы пришли и разбудили.
У меня планы на этот период были не грандиозные, но весьма большие. Женечка заканчивала на школьной практике в субботу в обед. О своём увольнении, до вечера следующего дня, я ей не говорил. Так что мне хотелось сделать Жене приятный сюрприз. По пути забежал в магазин, купив торт «Сказка», а также слёзно упросил цветочника татарской национальности продать мне охапку разного цвета гвоздик за символические 3 рубля. Привлёк его мой орден на кителе.
— Ай, командыр! У теба вот красный звезда, я клянусь, у дяди сестры моей тёти по отцу, вот есть такой звезда точно. Ты можь знаешь его… ааа, откуда, знать тэбе…
— Ну, ты мне скажи, может, знаю или слышал.
— Да откуда? Султан он, Амет-Хан. Да и нэт его. Погиб давно. Тоже летчиком был…
Странный получился разговор. Немного взгрустнулось даже. Этот цветочник вряд ли мне поверит, что я прекрасно знаю, кем был Амет-Хан Султан.
Дважды Герой Советского Союза, ветеран Великой Отечественной войны, заслуженный летчик-испытатель СССР. На его счету было порядка 30 воздушных побед в борьбе с летчиками «Люфтваффе».
Как жаль, что этому человеку я не смогу уже и в этой жизни пожать руку. Он погиб в 1971 году в испытательном полёте.
— Ваш родственник настоящий герой. Вы можете им гордиться, — сказал я, пожимая цветочнику руку.
— Ай, знаю, что герой. Себя бэриги, лётчик! — похлопал он меня по плечу.
Двор школы с крайним звонком стал резко наполняться школьниками разных возрастов. Кто-то по-младше забавлялись игрой в догонялки. Старшие весело обсуждали различные подростковые темы, розыгрыши и, конечно, же учителей.
Смотришь на всё это, и понимаешь — в мои школьные годы ещё всё было примерно также, а потом весь мир скрючился в позе вопросительного знака, упираясь в яркий экран мобильного телефона. Основная масса таких вот разговоров после школы будет связана в основной массе с виртуальной жизнью.
Одно останется неизменным — курить и прятаться от посторонних глаз будут по-прежнему. Пацанов будет приходить погонять грозного вида учительница, дёргая парочку, особо разговорчивых и патлатых, за уши. Затем начинать грозить какими-то подсобными работами или вызовом родителей в школу. С курящими девочками, если такие есть, будет только беседа. Но не в этом времени. Сейчас за это попадают в полный игнор у мужского пола. Хотя и в этот момент парни будут гнуть турники, играя в «лесенку» из подтягиваний. Как сейчас, например.
В моё время многие начнут бросать эту пагубную привычку, переходить на электронные сигареты, электрические трубки и всякие там противнопахнущие парогенераторы, которые вредны не меньше, чем обычные сигареты, а может даже больше.
Вывод — зачем начинать, если потом всё равно придётся бросить? Даже и пробовать не стоит.
— Товарищ курсант, вам помочь? — послышался за моей спиной бархатный голос Женечки, а нос учуял знакомый цветочно-сладостный аромат её духов.
Повернувшись к ней, я не смог отвести влюблённых глаз от этой красавицы. Причёска каре, а светло-русые волосы завиваются в лёгкие локоны. Расстёгнутый тонкий плащ цвета молочного шоколада. Под ним блузка цвета «фуксия» и юбка-футляр в клетку, приталенная тонким ремешком.
— Помощь не нужна. Уже нашёл, кого мне нужно, — сказал я, целуя Женю в губы.
Хоть мы и не виделись всего неделю, но страстные поцелуи начались прямо в лифте. Поставив коробку с тортом на бетонный пол рядом с квартирой Жени, я аккуратно обнял её за талию, и медленно стал расстёгивать ремешок поверх юбки.
— Сережа, соседи увидят, — смеялась она, пытаясь открыть дверь.
— Да, давай помогу, чтоб нас не успели увидеть.
Как только дверь захлопнулась, Женя повернулась ко мне, и сразу вцепилась в мои губы мёртвой хваткой. Когда снимала с меня китель, то чуть было не оторвала пуговицы.
— Ммм, похоже, мы с тобой очень соскучились друг по другу, — сказал я, сбрасывая с неё плащ и продолжая избавлять от одежды, которая сейчас была лишней.
— Конечно. Родители только что на дачу уехали, а будут только завтра.
— А я тоже могу до завтра побыть. Мне с ночёвкой дали увольнительную, — продолжал я целовать её шею, попутно развернув её к себе спиной.
Её рука спустилась уже ниже моего пояса, расстёгивая мою ширинку. А мне всё было мало. Я жадно и страстно покрывал поцелуями её плечи, аккуратно добравшись до нежной и упругой груди.
Подхватив Женю на руки, отнес её в спальню и уложил
