И тут я понял, что зря не взял свой трофейный нож. Кастет хорош, чтобы бить — это ударно-раздробляющее оружие. Для нанесения резанных ран он не приспособлен. Но он металлический, а это уже кое-что. Это первое выполненное условие. Осталось кровь…
Я оглядел пещеру в поисках того, чем можно порезать или хотя бы проколоть руку. Может, камень какой заточенный. Или ритуальный нож где завалялся — пещера-то ритуальная.
Ничего подходящего около алтарного камня не увидел.
— Там… — сказал сэнсэй Макото и показал глазами на стену, за которой в прошлый раз слышался грохот. — Возьми там…
Я взял факел и подошёл к стене. Точнее, к скале, потому что пещера была вырублена в скале.
Так вот, прямо в центре стены, на высоте моих глаз из стены торчала рукоятка меча. Скорее всего катаны. Клинок был вогнан в камень по самую гарду.
И я нашёл источник цветочного аромата — он шёл как раз места, где в скалу был воткнут меч.
Я даже присвистнул от неожиданности.
— Привет, король Артур! — прошептал я, берясь за рукоятку.
Но это только в сказках и легендах герой потянул за рукоятку, и вытащил меч из камня. На деле же катана даже не шевельнулась.
Дёрнул сильнее — безрезультатно. Ещё раз — тот же эфферкт.
Вспомнил, как приказал камню сдвинуться и попробовал точно так же приказать мечу:
— Вылезай!.. Доставайся!.. Иди сюда!..
Я отдавал приказы, кричал, дёргал, но катана крепко сидела в камне и никак не поддавалась.
Вернулся к сэнсэю ни с чем.
— Видимо, я не тот защитник, которого вы ждали, — сказал я лежащему передо мной, умирающему старику.
— Тот, — уверенно сказал сэнсэй Макото. — Отбрось сомнения. Собери всю свою прану, объедини и попробуй ещё раз.
Второй раз к торчащей рукоятке я подходил уже не как герой сказок, а как взрослый мужик, перед которым поставили задачу, эту задачу нужно выполнить.
— Отбросить сомнения, говоришь, — пробормотал я, осматривая место, где катана входила в скалу.
Было такое ощущение, что меч просто воткнули в масло — так плотно сидело лезвие в камне. Не мудрено, что я не смог даже пошевелить его.
Но раз задача стоит, то нужно искать решение, а не отговорки.
Как собирать и объединять свою прану, я не знал. Но я хорошо знал, что значит собраться перед боем, настроиться на победу. Я хорошо знал, что такое боевой настрой. Когда ты единая боевая единица. И хрена кто тебя сломает! Меч достать? Да легко!
Я потянул за эфес и лезвие легко вышло. Как будто я только что не бился с ним, как последний идиот.
Это была катана. Прямая рукоять обтянута полосками натуральной кожи, образующими перекрещивающиеся узоры. Поверх кожи в несколько витков проходила шёлковая лента. На гарде — с обоих сторон рисунок — змея, кусающая себя за хвост. Лезвие длинной сантиметров восемьдесят, чуть изогнутое. Ширина сантиметра три, толщина — примерно полсантиметра. И волнистая, чётко выраженная по всей длине линия закалки…
Меч был прекрасен!
Я прикоснулся к лезвию пальцем, и на моментально рассечённой коже тут же выступила полоска крови.
* * *
Авторская рубрика «Всё для лайков, всё для комментов»
Когда-то в школе, насмотревшись кино, майор мечтал стать настоящим самураем. Он даже пытался повторить стойки и удары. Но никто из друзей не поддержал его увлечения. И катана навсегда осталась болью майора.
Глава 20
— Значит, всё-таки ты смог, — заулыбался сэнсэй Макото.
— Что? — повернулся я к нему улыбаясь, как дурак.
Это что получается, на самом деле сэнсэй не был уверен, что мне под силу вытащить клинок? Но как ловко он меня смотивировал! Вот старый лис!
Я подошёл к алтарю.
— Вот. Есть металл и есть кровь. Металла даже два… — я достал из кармана кастет.
Пока доставал, тоже испачкал его кровью.
— Очень хорошо! — прошептал сэнсэй Макото.
Из внешних уголков его глаз потекли слёзы.
Я смотрел, как слёзы прокладывали дорожки из глаз в уши, и мне захотелось вытереть, но я не решался прикоснуться к лицу сэнсэя.
А он смотрел на меня и плакал. И он был счастлив.
Успев немного испачкать кровью катану и кастет, я таки сунул обрезанный палец в рот и мысленно приказал крови: «Хватит!»
А сэнсей Макото лежал и не сводил восторженных глаз с катаны. Мне даже показалось на миг, что он взял бы, нет — выхватил бы у меня меч, но у него не было сил поднять руку.
Убедившись, что кровь больше не течёт, я спросил у сэнсэя:
— Что дальше?
Сэнсэй немного приподнял свою ладонь и приказал:
— Порежь! — в его глазах мне почудился хищный блеск. — Напитай клинок моей кровью…
Я уже было поднял катану, но вдруг понял, что категорически не хочу этого делать! Это мой меч! И я ни с кем не собираюсь делиться! Никто не смеет прикоснуться к моему оружию!
Вспыхнувшее чувство было настолько сильным, что я непроизвольно отступил.
— Я кому сказал, режь! — снова приказал сэнсэй.
На этот раз в его голосе прозвучала властность и почти неприкрытая ненависть. Ненависть к человеку, который посмел сопротивляться.
Да, я по-прежнему видел перед собой умирающего старика. Но в то же время я чувствовал его силу. Это так не вязалось, что моя интуиция, вопившая до этого об опасности, наконец ткнула меня носом: «Вот, смотри! Ничего не замечаешь?»
— Сэнсэй, — спросил я, убирая катану за спину. — Как получилось, что вы выжили? На пещеру же напали демоны. Я позавчера на стене видел одного, вы бы против них не выстояли…
Про то, что я видел ещё и Аргха… более того, что он практически живёт со мной в одном теле — я решил не говорить. Сэнсэй не показывал, что видел и его тоже, вот и не буду говорить о нём — меньше знаешь, лучше спишь.
Но старик не ответил на мой вопрос. Он требовательно протянул руку:
— Дай меч! Нужно закончить ритуал!
В его движении больше не было немощи. Скинул маску дряхлого старика?..
Мне это очень не понравилось. Он что, за дурака меня держит, что ли?
— Что за ритуал? — спросил я, отступая на шаг.
— Ритуал призыва воина, болван! Не понимаешь, так не лезь! Дай катану!
Я отступил ещё на шаг и ответил:
— По уставу не положено передавать личное оружие другому человеку.
— По какому такому уставу, идиот?! — разозлился сэнсэй и вдруг сел.
Поднялся, словно и не умирал только что и сел.
Я автоматически выставил катану перед собой и ответил:
— По уставу вооружённых сил Российской Федерации! — И процитировал: — При ношении и использовании оружия военнослужащие обязаны обеспечить его сохранность и исключить доступ к нему посторонних лиц. Сэнсэй Макото, или вы мне сейчас расскажете, что происходит, или я… — Я довернул кисть и направил лезвие на сэнсэя.
— Щенок! — зашипел старик. — Я так долго готовился к этому ритуалу, просчитал всё! И ты хочешь мне всё испортить?
— К чему вы готовились? — спросил я, продолжая держать катану, направленной на сэнсэя.
— Это должен быть мой меч! Мой и только мой! — выдал сэнсэй.
О как! Ну это мы ещё посмотрим…
— Почему именно ваш? И почему именно этот? Почему не любой другой? У воинов на стене есть неплохие катаны… — как бы между прочим поинтересовался я.
Сэнсэй легко соскочил с алтаря и медленно пошёл вокруг меня, словно выискивая слабые стороны.
Слабые, твою мать, стороны! Да они все слабые!
Я не умел обращаться с мечом. С ножом — да! С ножом я обращался виртуозно! Бесшумно снять часового — легко! Но меч — не нож. Меч предназначен для другого.
Однако некоторые навыки владения ножом вполне можно перенести на меч. Вот только тело у меня было не моё, а нетренированного подростка, и времени на тренировку и отработку приёмов и техник никто мне не дал.
Сэнсэй шёл крадучись, скользил… Я видел движения опытного воина, а не старого храмового послушника. И это крепко не вязалось с той информацией, которая по поводу сэнсэя у меня была. А я очень не люблю, когда информация настолько не стыкуется.
