рассчитайся!
Многие оказались сообразительными и выстроились как нужно, чтобы подгадать своих друзей, чтобы заселиться с ними в комнату. Мы тоже не зевали и вскоре нас — Костю, Генку, Володю и меня, — уже заселяли в седьмую комнату. Молодов конечно же просек это, но лишь улыбнулся — мол, молодцы, быстро сориентировались.
— Сейчас — размещение. Потом ужин и отдых. А завтра начинаем усилено тренироваться.
— А что именно будем делать? — спросил Артем.
Он, как оказалось, попал в компанию к Костареву и еще парочке парней сомнительной наружности. Не понятно, то ли специально он так сделал, то ли ошибся с расчетами.
— Много чего, — ответил Молодов. — Проще сказать, чего не будем, хех! Упор на физподготовку. Она будет разнообразной. Отрабатывать будем все группы мышц. Техническая подготовка так же в приоритете. Есть у нас тут стены, имитирующие и скалы, и лед, и сыпучие поверхности — гравий, скальник, пыль. На всем специфика разная — будем тренироваться. Техника страховки…
— Мы умеем! — буркнул Генка.
— Знаю, что умеете, — спокойно ответил Молодов. — Дубинин в этом плане хорошо все знает. Заодно и покажете мне, что умеете. Много предметов будет у вас — знание гор, медицинская помощь, основы геологии. В общем, та же школа. Так что не думайте, что сбежали от нее сюда!
— И что, в тетрадках тоже писать все будем? — проворчал кто-то из толпы.
— Нет, тетрадки нам не обязательны. Тетрадки в горы не возьмем, там они — лишний груз. Вот сюда записывать будем, — он постучал себя пальцем по виску. — Но конспектировать теорию — не запрещаю. Еще один немаловажный предмет — психологическая совместимость участников. Вот тут, ребята, держитесь. Сложный это урок. А может быть и испытание даже. Но не мне вас пугать, вижу есть у вас тот, кто с этим справляется лучше меня.
Все хохотнули, понимая, что Молодов имеет ввиду Кайрата Айдыновича.
Тренер хлопнул в ладони.
— На этом вводная часть закончена. По комнатам. Завтра предстоит сложный день вашей новой жизни.
«Еще одна новая жизнь? — улыбнулся я про себя. — Не слишком ли много для одного меня?».
Молодов ни единым своим словом не соврал. Мы провели спокойную ночь в своих комнатах — уснули сразу, едва легки, потому что сильно устали за день пути. А уже с утра начались испытания.
Нас поднял в пять тридцать громогласный рев, раздающимся в коридоре. Как оказалось, это был гимн Советского союза. Только вот динамики были настолько старыми, что звук больше напоминал хриплые завывания загнанного зверя.
И первой проблемой стало посещение душевой комнаты. Там сразу же образовалась огромная очередь и давка. Добраться до умывальника не удалось — пришел Молодов и бодро скомандовал выходить на плац. Теперь слово «казарма» приобретало все больше свое истинное значение.
Зарядка. На удивление она прошла хорошо, и лесной чистый воздух тому способствовал. Разминка. Растяжка. Бег. Подтягивания. Приседания. Кровь разогнать по телу оказалось очень приятно, а прохладный утренний ветерок только взбодрил еще больше.
Потом все, кто не успел привести себя в порядок, поспешно двинули умываться — через десять минут ожидался завтрак.
Там, в душевой, я и столкнулся с Костаревым.
Он был в окружении своей свиты, которую успел за столь короткий отрезок времени вновь сформировать вокруг себя. Среди них был и Артем. Остальных я не знал, видимо они занимались в параллели. Чем же Костарев подкупил их? Тем, что знает того, кто вершит нашими судьбами?
Парни стояли особняком, чуть дальше своего лидера, словно были не с ним. Но я видел, как после каждой фразы Костарева они хищно и одобрительно ухмыляются. В этот момент они напоминали мне стаю шакалов.
Первым разговор начал Костарев. Весьма странно начал.
— Ты знал, что юридически мы находимся на территории, подконтрольной только Министерству обороны Советского союза? — произнес он. — Так что если здесь произойдет убийство, то расследовать его будут военные прокуроры?
— К чему это ты?
— К тому, что есть у меня один знакомый военный прокурор. Он такой рассеянный. И вряд ли сможет найти истинного убийцу. Если я, конечно, об этом попрошу.
— Ты смешон, — произнес я. Хотел добавить «и мерзок», но сдержался. — Своими глупыми детскими угрозами о том, что у тебя есть связи, ты вызываешь только смех.
Моя попытка спровоцировать Костарева не возымела успеха. Он хитро спросил:
— Думаешь, я блефую?
— Думаю, что тебе пора пить таблетки — что-то ты разбушевался.
А вот это подействовало. Костарев задышал чаще, ноздри его начали подрагивать. Так-то лучше, из равновесия я его вывел. Теперь осталось понять, что он намеревается делать. И опередить его.
— Хочешь поговорить?
— Хочу раз и навсегда решить наш вопрос.
— Разве он не решен? Думаю, уже все давно сказано и понятно.
— Мне не понятно! — сквозь зубы поцедил Костарев.
— Хочешь драться? Прямо здесь? Своих помощников тоже поможешь подсобить? Только имей ввиду, что бить я буду всех. Хоть раз, но синяк под глазом или другую метку оставлю. Догадываешься зачем? Вижу, что догадываешься. А вот твои ребятки что-то тормозят. Отметки и синяки — это доказательство того, что вы все тоже участвовали в потасовке. И белый билет для дальнейшего отбора. Вас всех отправят обратно домой.
— И тебя отправят, — злобно прошипел Костарев.
— Только твоим слугам от этого легче не станет. Ведь так?
Я глянул на Артема. Тот потупил взор. Я попал в самую десятку. Никто не хотел возвращаться назад. За чьи-то внутренние не понятные склоки никто страдать не желал.
Костарев обернулся, злобно зыркнул на свою свиту. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но разумно промолчал. Повернулся ко мне.
— Сегодня вечером. За казармой, где туалет. Ты и я. Один на один. Решим вопрос раз и навсегда.
— Как тебе будет угодно, — ответил я, хотя и понимал, что это ловушка.
Наверняка там будет сам Кайрат Айдынович сидеть и ждать того, как я явлюсь туда, нарушая правила лагеря и распорядок.
Ловушка. Вполне ожидаемая и простая. Возможно, придуманная даже самим Кайратом Айдыновичем. Если это так, то я был о него более высокого мнения. Мог бы что-то и более изощренное сделать. Впрочем, если эта схема действенная, то зачем все усложнять?
Прилюдно отказываться от вызова на дуэль было нельзя. Его либо принимают, либо, поджав хвост, бегут. Я выбрал первый вариант. И нужно как можно скорей продумать все варианты развития событий.
Сейчас же — тренировки.
Я двинул на плац.
Начинались основные занятия. Толпа вывалила приличная, но все быстро были распределены на несколько групп, которые отправили покорять стенки. Молодов, придерживаясь какой-то своей традиции, заварил себе в алюминиевую кружку крепкий чай и сел на лавочке. Он лениво наблюдал, как мы штурмуем тот или иной маршрут и делал каждому замечания.
— Давайте, покажите, чему вас научил Дубинин. Выкладываемся! Не шлангуем! Я хочу видеть ваш потенциал. Вот ты, да ты. Как фамилия? Хорошо, Леша Носков. Только вот так руку не кидай, Леша Носков, мышцы повредишь. Мягче. Вот так. Молодец! А вот ты, да. Слава Горбенко? Хорошо, вижу у тебя большой потенциал. Далеко пойдешь. Без замечаний, так и продолжай. А ты. Как фамилия? Как? Пупеев? Пузеев? Значит так, Пузеев, руки у тебя крепкие, вижу. Только это не значит, что нужно нам инвентарь ломать. Нежно. Как с девушкой. Хорошо.
Я выкладывался по полной. Сначала преодолел первый маршрут, самый легкий. Потом пошел на второй. Он оказался гораздо сложней первого, но и его я победил. Потом третий.
А вот тут пришлось повозиться. Стенка была построена хитро, и имела минимально число зацепов. Но даже не это заставляло меня раз от раза срываться вниз и повисать на страховке.
— Не могу я третий маршрут пройти! Хоть убейся — не могу! Приходится на четвертый немного залезать, чтобы карниз этот проклятый с боку обойти, — с досадой выпалил я, потирая стертую в кровь ладонь. — Там карниз слишком большой, сдвиг у него, наверное, на метр, а то и больше.
— Точно, — кивнул Молодов. — Метр, так и есть.
— Невозможно такой взять!
— Никто не может, — спокойно ответил тренер. — На то и расчет.
— Как это? — не понял я.
Такого ответа я явно не ожидал.
— Это специально мы сделали
