предстояло все это преодолеть своими руками и ногами.
Я обратил внимание на напарницу. Та намертво вцепилась в перила и была бледна больше обычного. Похоже, высота и грязь были ее худшими страхами. Собравшись вместе, они образовали настоящее комбо.
— Ну все, ты меня вынудила, — произнес я.
Перехватил ее запястье, болевым приемом заставляя отпустить перила. Тут же подхватив ее на руки, я спрыгнул с платформы. Секунда невесомости, и мы с отвратительным чавканьем погрузились в грязную жижу.
— Фух, — вздохнул я, вынырнув на поверхность.
Оглядевшись, я увидел, что Фиделия еще не справилась. Дернув рукой, я нашел её и потянул наверх, помогая девушке продраться сквозь густую грязь. Наконец вынырнув, та начала судорожно вдыхать, насыщая легкие воздухом. А после разразилась совсем не аристократической тирадой.
— Поползли, — дернул я ее за руку. — Еще немного, и все закончится.
Кивнув, девушка стиснула зубы и начала грести руками. Помогало это не очень, основные усилия вновь приходилось делать мне. А у нас над головами раздавался голос Хоука.
— Работа в паре — это удобный формат для государственных магов, действующих в усложненных ситуациях, — вещал Хоук. — Это облегчает атаку и защиту, а также повышает выживаемость.
Он замолчал, а я, державший этого хитреца в области зрения, успел заметить резкое движение. Тут же реагируя на него, схватил Фиделию и без предупреждения погрузил ее под воду и нырнул сам. В следующий момент мне по плечу прилетело палкой, которую Хоук швырнул, но грязь смягчила удар.
Я вынырнул и, не сдержавшись, вернул орудие преподавателю, целясь в голову. Тот с легкостью перехватил его, однако я и не рассчитывал, что удар достигнет цели. Всего лишь одарил сержанта грязью из его же болота.
— Ишь ты, наловчился, — хмыкнул тот, невозмутимо стерев брызги со щеки. — Так, на чем я остановился?
Лекция о тактике и целесообразности работы в парах возобновилась. Мы же с Фиделией в это время продолжали ползти по шею в грязи. Несколько томительных минут, и наконец-то я зацепился за доску, вытаскивая нас из грязи.
Через финишную черту мы с Фиделией попросту рухнули и растянулись на дощатой площадке, восстанавливая дыхание.
— Итак, — вновь послышался менторский голос Хоука. — Какие ошибки вы можете отметить?
Мои однокурсники задумались. Наконец, нашелся первый смельчак:
— Девка — это обуза, — послышался голос Кира. — Идти с ней — все равно, что на смерть!
Тут же послышались возмущения среди женской половины курса. Кажется, Киру нажелали много «хорошего».
— Тишина! — резко оборвал их Хоук и уже чуть тише добавил. — Немного не так, но зерно истины здесь есть. Кто правильнее сформулирует?
Так и продолжая лежать, я поднял руку.
— Работать надо с надежным напарником, господин наставник, — произнес я. — Иначе будет еще сложнее, чем в одиночку.
— Чертовски верно! Примите это к сведению, — рассмеялся Хоук, и его голос вновь налился командирскими нотками. — Следующая пара, на исходную!
Начался следующий акт пыток, называемый общим физическим развитием. Пока очередная двойка плюхалась в грязи, Хоук наконец соблаговолил расстегнуть ремень, связывавший меня и Фиделию, после чего мы, не глядя друг на друга, разошлись в стороны.
Несмотря на довольно жесткий стиль, уроки у Хоука пролетали быстро. Более того, с высоты своего опыта я признавал, что они действительно полезны для юных магов.
Наконец, ближе к обеденному времени мы, промокшие и продрогшие, потянулись к замку. Грели только мысли о горячем душе, чистой одежде и плотном обеде. Вторым уроком числилась история, которая после полосы препятствий выглядела не как занудный предмет, а как сеанс релаксации.
Жизнь в Хардене потихоньку входила в спокойное русло… которому вскоре предстояло быть разрушенным.
* * *
В кабинете декана Грейс Коннорс стояла тишина. Замерев, хозяйка смотрела в артефакт дальней связи. Её лицо выдавало напряжение, тревогу и легкую растерянность.
— Да, Грейс, — из артефакта послышался голос ректора. — Говори сразу и по сути. Время дорого.
— Нас приглашают на осеннее Открытие, — кивнув, четко произнесла она. — И в списке приглашенных есть девчонка-полуторница и…
— … и наш Двойка, — закончил за нее ректор. — Присутствуй там одна или отправь отказ. Слишком опасно.
— Если бы все было так просто, я бы не беспокоила тебя, — вздохнула Коннорс. — Я не знаю, откуда исходила инициатива, но совет попечителей надавил. Мы обязаны быть.
Несколько секунд стояла тишина. Пребывавший на связи ректор обдумывал услышанное.
— И меня вызвали к аномалии, значит, — произнес он. — Как вовремя…
— Думаешь, что-то готовится? — тут же спросила Коннорс.
— Не исключено. Хотя, может, и приступ паранойи, — невесело усмехнулся Блекторн.
— Так что нам делать? — спросила декан.
— Если у нас нет выбора, то надо подготовиться, — ответил мужчина. — По поводу самого мероприятия не мне тебя учить. Думаю, тут ты знаешь, что делать.
— Уже, — кивнула Коннорс.
— Отлично, — поддержал ее Блекторн. — А вот по поводу мер безопасности… Мальчика надо защитить. Его потеря обернется крахом.
— Я займусь этим, — начала было декан, но была перебита:
— Нет. Тебя обязательно отвлекут, — ответили он. — Кто еще есть в Хардене из боевиков?
— Райвиз, Клауд… — начала было перечислять Коннорс.
— Клауд недавно из аномалии, и вновь его сила подросла, — тут же ухватился за имя ректор. — Кроме того, он действительно умен. Пусть будет телохранителем.
— Слушаюсь, — кивнула Коннорс. — Честно говоря, я также была за его кандидатуру.
— Вот и хорошо, — кивнул ректор.
— А с девчонкой от аристократии? — уточнила женщина.
— Этой едва ли что-то грозит, — добавил ректор. — И да, подготовь парня. Обернем проблему себе на пользу. Пусть начинает поднимать репутацию Хардену.
— Разумеется, — кивнула Коннорс.
— Тогда я отключаюсь, — произнес Блекторн. А затем его голос потеплел. — Ты справишься, Грейс.
— И тебе удачи, Альфред, — ответила декан.
На этом их разговор прервался.
— … начиная с этого времени в Евразийском содружестве действует конституционная монархия, — говорила блеклого вида женщина лет сорока. — Кто скажет, что это означает?
Она выжидающе посмотрела на класс. Обычно в таких случаях Фиделия не теряла случая блеснуть знаниями, но, судя по виду девушки, в этот раз ей было лениво. Неудивительно — история была не самым интересным
