– Я предлагаю все же напасть на поселения Змей…
– Нет, – перебил Бореол. На совете ему пришлось применить весь авторитет, отстаивая свою точку зрения и остужая горячие головы. Многие командиры предложили не ограничиться победой в битве. Хотели вырезать Змей от мала до велика, дабы в будущем не выросло поколение, способное нанести хоть какой-то вред Рысям. Бореол прекрасно понимал желание соплеменников, только не мог согласиться с подобным шагом. И не потому, что ему было жаль женщин и детей. Все было гораздо прозаичней. Он опасался, в нынешних условиях дать союзу лишний повод совершить с Рысями такое же ужасающее деяние – это во-первых; и во вторых – сначала нужно сломить сопротивление вражеского войска, а уж затем детально планировать дальнейшие шаги, исходя из сложившейся ситуации и появившихся возможностей. Как раз этого понять большинство собравшихся на совете и не хотели.
«Поэтому вождь я, а не кто-то другой», – подумал Бореол.
Его размышления прервали возникшие посторонние звуки где-то вдали. Густая растительность гасила их, и определить направление и дальность даже тонкий слух измененного был не в состоянии.
Дурные предчувствия сдавили грудь, дыхание участилось, а кровь по жилам словно потекла быстрее. И скверное ожидание оправдалось. Магический фон резко изменился. Ворожба, будто лопнувшие нарывы, вспухла сразу во множестве мест. Отголоски творимого колдовства волнами разнеслись по округе.
К крикам добавились вопли боли и отчаяния. Не осталось никаких сомнений – битва началась, и, как ни печально, не по правилам, принятым Рысями.
– Мой вождь! – Подбежал вестовой с ошалевшими глазами. Тем не менее страха в воине Бореол не ощутил и удовлетворенно кивнул, показывая, что внимательно его слушает. – Передовые и фланговые отряды подверглись нападению!
– Засада, – констатировал очевидное Богур. – Ждем твоих приказов, вождь.
Убежавшие ранее тучи недолго радовали нас своим отсутствием. Всему виной поднявшийся ветер, вернувший их на место над нашими головами. Вместе с небесной хмарью пришел и мелкий противный дождь, начавший упорно мочить одежду и испортивший настроение.
Я окинул взглядом свой небольшой (хотя смотря с какой стороны смотреть), но громыхающий на все окрестности караван. Семь телег с возницами, семеро всадников, три десятка големов не первой свежести, прущие своим ходом и создающие ощущение непобедимости, и конечно же Долора со своим невеликим скарбом, умостившаяся в одной из телег.
Ни одна разбойничья шайка, если они тут водятся, не осмелится напасть, не имея в запасе пару сотен стрел и болтов с вложенными в наконечники мощными заклинаниями. А так как закупить такие дорогостоящие боеприпасы ни одна лесная братия не в состоянии, то опасаться вроде бы нечего… Только вот скоро начнутся земли Маргрона, а он тот еще бандит, с большой буквы. И соответствующее вооружение, скорее всего, имеет. Что самое плохое – как-то пробраться незамеченными у нас вряд ли получится. Двигаться прежним путем нереально, попросту телеги не пройдут, а по дорогам тащиться все равно что кричать на каждом повороте: «Вот они мы!» Хотя с такой-то скоростью хода и издаваемым големами грохотом даже кричать не понадобится.
Я еще раз осмотрелся: люди ежились под плащами от холода, глаза злые и уставшие, лошади еле переставляют ноги. Скоро начнет темнеть. Надо бы скомандовать привал на ночь, развести костер, согреться и чуточку обсушиться. Идеальный вариант найти крышу над головой. К сожалению, на пути постоялых дворов нет. Чем ближе к территориям измененных, тем меньше желающих бродить по здешним местам, да еще в такую пору. Как следствие, строиться тут невыгодно, тем более до ближайшей деревни часа два-три ходу. Правда, толку от деревни, когда приняли решение, к неудовольствию нанятых возниц, населенные пункты объезжать стороной. Зачем лишний раз светиться? Авось случится чудо и удастся проскользнуть. Лично я в это не верил и трясся в седле в ожидании неприятностей.
Рядом пристроился Хитрец. Черныш презрительно фыркнул в сторону чужого коня и встряхнул гривой. Я прижал колени к корпусу и успокаивающе похлопал своего скакуна по шее. Ну не любит он никого. Иногда мне кажется, что и меня просто терпит, изредка радуется, и все.
– Тут неподалеку древний курган находится. За ним можно разместиться, и со стороны дороги мы станем не так заметны. К тому же там ельник, под ветвями легко укрыться, спасаясь от этот мерзопакости. – Бран поморщился, видать, и выдержка измененных дает сбои.
* * *
Почему-то я представлял себе курган едва ли не горой, доминирующей над местностью. На поверку курган оказался пусть и большим, но обычным холмом, покрытым в это время года пожелтевшей вымерзшей травой и голыми кустарниками. Причем холм оказался ниже, чем соседствующие с ним деревья. При детальном рассмотрении обнаружилась вызвавшая мой интерес каменная лестница, ведущая на вершину. Время и непогода не пощадили труд древних строителей, и во множестве мест ступени частично разрушились, частично сгладились, словно пытались слиться с местностью, хотя до полного выветривания им было еще далеко. Подъехав вплотную, заметил очередное несоответствие с моим пониманием природных процессов. Мне думается, лестница должна быть не просто разрушена природой, а скорее занесена за столетия почвой, превратившись в ничем не примечательный участок склона.
– Что тут было? – поинтересовался у десятника. Бран Хитрец, в чем давно убедился, неизменно оказывался эрудированнее, чем многие знакомые мне по здешней жизни люди, но Фиш все же родился неподалеку от этого района, может, слышал чего. Обычно о таких местах народная молва долго гуляет. Даже из легенд, сказаний и небылиц можно вычленить крупицы стоящей информации. Да и попросту интересно послушать историю, а то скучно. Тут же никаких развлечений нет. Разве что мозоли лечить на седалище после длительного нахождения в седле.
Десятник еще не успел сформулировать ответ, как Хитрец уже взял слово:
– Это гробница князя Крата. Известная личность в прошлом. Уже пара тысячелетий миновало, как помер он.
– Люди говорят, леса тутошние плохие, – вставил реплику десятник и по заведенной привычке, крякнув в усы, продолжил: – Стараются миновать курган поскорее. Говорят, страх здесь обитает.
– Князь темной магией баловался и, как пишут в некоторых читанных мной книгах… – После этих слов я с легким удивлением посмотрел на Брана. Как-то не задумывался раньше, что измененные владеют грамотой и могут интересоваться историческими хрониками. Впрочем, чему удивляться – неграмотный маг или колдун не приобретет достаточного могущества без знаний. Забавна оказалась реакция Фиша на высказывание Хитреца. Десятник так на него вытаращился, словно колдун только что мир на его глазах поддел посохом и перевернул. – …настолько погряз и пропитался тьмой, что люди решили его прах похоронить подальше от поселений, – как бы не заметив нашу реакцию, продолжал повествовать Бран. – Я и сейчас чувствую слабые эманации скопившейся Силы глубоко под землей.
– Темная магия? Что еще за темная магия? – заинтересовался я, впервые услышав это словосочетание.
Измененный нехотя пояснил:
– Обычно маги и колдуны оперируют Силами стихий, пусть и принципиально разными методами. Иногда, как в вашем случае, господин барон, своими или чужими резервами. И пусть некоторые маги считаются проклятыми, по сути, используемая ими Сила темной не является. Зато маги, наподобие князя Крата, совсем другой разговор. Чтобы быстро получить дополнительную каплю могущества, они приносят жертвы далеким от благоволения к людям богам и сильным потусторонним сущностям.
– Та ладно! – удивился я. Чего-чего, а в серьезность существования богов, как неких разумных сверхсуществ, я, выходец из развитого технологического мира, не особо верил. Справедливости ради отмечу, и в магию раньше не верил. Так что окончательные выводы пока делать не буду. Кто его знает, как мой новый мир на самом деле устроен… – Оставим данную тему для будущих разговоров за чашкой горячего терка. Вы езжайте, начинайте обустраивать лагерь, – решил я за всех.
Любопытство звало подняться на вершину. Не получится открыть для себя что-то новое, так хоть с высоты осмотрюсь. Пока туда-сюда, и время пролетит, костры разведут без моего участия. Почему нет? Могу пожелать полентяйничать?
Не дожидаясь возражений от своих подчиненных, спрыгнул с Черныша, кинул поводья десятнику и начал подъем. Никто мне не препятствовал и отговорить не пытался. Ну, вздумалось моей милости размять ноги и побыть наедине со своими умными мыслями. Так на то и барон, чтобы думать за всех. Я так считаю. Хе-хе.
Поднимался минуты три, не спеша, внимательно выбирая, куда ступить. Ноги после седла подрагивали, не хватало еще сверзнуться вниз по неосторожности и сломать себе что-нибудь нужное.
