Двести будущих стрелков-магов уже имелись, причем здесь даже обошлось без участия Наргара. Когда молодые сэты узнавали о том, что в гурте будут выдавать уже успевшие наделать шума новые стрельны, они без лишних раздумий бежали на поиски моих парней и с дрожащими руками спрашивали – можно ли еще записаться? И чуть ли не разрывали себе улыбками рты, когда им говорили, что пока еще можно.
– Вот там по центру будут лежать стрелки с переделанными стрельнами. – Я указал на участок примерно посредине ближнего к нам края луга. – Их роль решающая. А вон там, – чуть приподняв руку, я ткнул пальцем в ту же середину края, только теперь южного, – там по центру линии будете лежать вы. Сколько у нас патронов на новые стрельны?
– Пять телег. – Рунг нахмурил брови. – Даже не знаю – сколько по количеству это будет. Но много, мин аржант. Их изготовлением сейчас занимается и стар и млад, причем уже почти во всех селениях. В Тиглиме даже шесть складов переоборудовали под это дело.
– Ульгар, а когда вы выступили из Тиглима? – спросил я у сына Наргара, вспомнив его вчерашние слова про пушки.
– Пять дней назад, – ответил тот и сразу сообразил. – Значит, полдекады осталось, а не декада. Так это они говорили, что сюда привезут через декаду. Возможно, уже и выехали. – В его глазах заплясали чертики. – Двадцать четыре орудия! Это же сила!
– Рано пока радоваться, – немного охладил я его пыл. И в самом деле, вдруг Мангр подойдет к реке уже завтра?
Но ни на следующий, ни на послеследующий день Мангр не появился. До обеда я все так же продолжал учения и корректировал нюансы. Теперь слева было решено оставить всего тысячу. Вторая была добавлена к пяти основным, которые примут бой, а мы с десятком Рунга пролазили полдня между кустарников, беспрерывно кастуя «ямы». И к вечеру довольно большая территория слева от места предполагаемой битвы представляла собой лицо человека, больного оспой. Наверное. Если смотреть сверху.
Мысль о том, чтобы посмотреть сверху, напомнила о Чуке и Геке, а заодно и о Курнаке. Лучший друг погибшего Альгара до сих пор сидел без дела возле Арлара, время от времени передавая весточки с гонцами. Правда, за время моего пребывания здесь был всего один гонец, но то письмо, которое он привез, явно говорило о том, что Курнак конкретно заскучал. Шесть листов, исписанных мелким почерком, и в основном об одном и том же по кругу. «Жду приказов, мост не разрушаю, Чук и Гек чувствуют себя отлично, недавно тренировал их скидывать «взрывы», нефилимы их раздери! Не всегда кидают куда надо. Нужно немного денег на восстановление двух небольших построек. Так, сарайчики. Ничего страшного. Как там мой сын? Как несет службу?»
Письмо мне читал Рунг, так как я делал это еще не очень хорошо.
– Слушай, а что там с другими виарами? – спросил я, когда он закончил.
– Растут, – коротко ответил тот, видимо устав ворочать языком почти час. – Дядя Курнак там совсем от безделья с ума сошел. Скоро целые книги начнет писать, – все же добавил он недовольно и бросил листы на массивный темный сундук, стоявший в углу палатки.
– Вот как раз, чтобы он с ума не сошел, надо новых виаров тоже к нему перевезти, пусть учит. – Я обернулся на скрип двери и приветственно кивнул вошедшему Ульгару. – Что там в штабе?
– Ничего особенного. – Сын старшего сэта Тиглима махнул рукой и скривился. – Ненавижу Канурга. Старый идиот. Все пытается убедить отца, что ты, Ант, ведешь нас всех к погибели. Так бы и пристрелил эту сволочь.
– Думаю, твой отец мудрый сэт и вряд ли его слушает. – Я указал жестом на стул. – А вот насчет пристрелить – это ты зря. Я к тому, что болтай поменьше о таких вещах. Мало ли что может случиться, а тогда все обвинения падут на тебя.
Рунг хмыкнул и, поднявшись, подошел к выходу. Откинув полог, выглянул наружу.
– Дождь, наверное, будет, – проговорил он задумчиво и, обернувшись, добавил: – Гроза будет.
– Хм. А если во время боя случится сильный ливень? – Я невольно усмехнулся. – Из старых стрельн никак же не выстрелить.
– Были такие случаи, – с готовностью ответил Ульгар, присаживаясь. Стул под ним тихонько скрипнул, и он уставился вниз, настороженно разглядывая ножки. – И не раз. Краснорожие во время ливня пытались взять некоторые поселения. Не помню какие…
– Не помню какие, – неожиданно зло перебил его Рунг. – Сидите там в своем Тиглиме. Конечно, на вас краснорожие боятся идти не во время Семихода. Мин аржант, – он поглядел на меня, – ну, мы же давно уже все стрелки. Наловчились и во время ливня. Прикрывать хорошо надо, чтоб вода не попала. А если попадет…
– И чего это мы в Тиглиме сидим? – теперь уже Ульгар перебил его. Оторвав взгляд от подозрительных ножек, он с вызовом уставился на моего десятника.
– Так, парни, отставить. Это приказ. – Я поднялся и потянулся за картой, лежащей на другом краю стола. – Давайте лучше еще раз подумаем. Я вот все не знаю, куда определить тысячу верховых. Поставить справа или в резерве оставить?
На самом деле я уже давно решил оставить их в резерве и в самый ответственный момент кинуть на поле боя. Верховых у нас было всего полторы тысячи, и пяти сотен на правом фланге хватало вполне. Сколько верховых будет у Мангра, я не знал, но надеялся, что большую их часть мы сможем уничтожить еще в самом начале или, по крайней мере, остановить «ямами». На внутренней сходке со своими стрелками-магами, которые теперь все были десятниками, я дал шестерым по новому плетению и приказал за три-четыре дня изучить и раздать дальше. Модернизированные «срезни» второго круга, «линзу», «кулак Адхара» второй круг, «молнию» третьего, тем, кто уже владел вторым кругом этого заклинания, «ямы» третьего и, разумеется, воздушный «щит». У большинства он был и так, но не выше второго круга. «Взрывы» сэты уже давно не использовали для атаки противника, считая это неблагородным поступком, а потому и «щит» этой ветви изучали лишь для проформы в учильнях. Дав третий круг этого плетения Рунгу, добавил к приказу: а эту штуку чтоб уже завтра знали все. Ветвь вам знакомая, раз уж «взрывы» изучаете. Потом десятники раздадут «щит» своим подопечным. В идеале к приходу Мангра владеть им должен каждый стрелок-маг.
Сам же я продолжал по вечерам стремиться к общему магистралу. Закончил с «щитом» Порядка, подналег на плетение Хаоса, дабы не тянуть, передумал насчет «ям» и в один вечер собрал пятый круг.
Давалось мне такое ускоренное изучение тяжело, но то, что, кроме этого, больше ничего делать и не приходилось, помогало. Непосредственно в учениях я участия не принимал, а лишь сидел на одном из холмов, глядя на маневры шести тысяч сэтов, и когда что-то приходило в голову, посылал вестовых к тысячникам. На стрельбище, которое было наскоро сооружено в трети перехода на восток, я тоже со стрелками не ходил. Сами. Каждый день треть под руководством двух тысячников. Стрелять прямо здесь не решались, вдруг ветер донесет звук залпов и их услышат таможенники на мосту.
Когда в таком режиме прошло целых пять дней, я стал понемногу беспокоиться. А вдруг все же это не мы переиграли Мангра, а он нас? Но прибывший к вечеру гонец из Нурлима развеял мои опасения. Там все было тихо. Оставалось дождаться гонца от Курнака. Хрен его знает. Вдруг Мангра вообще переклинит, и он решит переходить Лунгару возле Арлара.
Утром шестого дня в лагерь из Тиглима прибыл большой обоз, обрадовав всех без исключения. Хотя я думал, что о пушках осведомлены лишь те, кто изначально был близок к этой теме, но оказалось, что знает о них каждый стрелок. Порасспросив десятников, я узнал, что вечерами возле разведенных костров только о пушках, да еще о новых стрельнах и говорят. Причем зачастую разговоры эти носят весьма преувеличенный характер – одним ядром можно сразу сотню уложить. Да пару-тройку выстрелов из всех орудий, и огромной армии Мангра не станет…
Эх, далек я стал от народа из-за магических тренировок. И теперь вот непонятно – хорошо такое преувеличение или плохо? С одной стороны, вроде хорошо – боевой дух на высоте, но с другой… расслабятся еще, поверят в легкую победу, а как что не так – побегут. Хотя нет. Восточные побежать не должны. Не из того они теста.
Помимо дюжины пушек были привезены еще около тысячи новых стрельн и пять телег патронов. Да уж, прямо как у нас во время ВОВ – все для фронта, все для победы. Ну а самым приятным сюрпризом стала почти полная тысяча стрелков, собранных по мелким деревням и весям. Вроде и немного, и все равно в резерв все пошли, но на душе стало как-то спокойнее.
Дабы не терять времени, я сразу занялся очередной корректировкой. Теперь у нас в распоряжении имелись две батареи по двенадцать орудий, и вторую я решил поставить недалеко от ущелья между холмами. Во-первых, отсюда хорошо простреливалась дальняя южная часть луга, во-вторых, нужно было думать и о том, как в случае чего быстрее увести ценное оружие с поля боя. В тот же вечер над горизонтом снова собрались тучи, и мы, воспользовавшись грозой, произвели несколько выстрелов, разнеся в щепки половину из выставленных деревянных мишеней. Что ж, результат весьма и весьма неплох.
