Я крутила в руках нечто широкое и тряпкоподобное, но жёсткое, когда Эд (наверное, не выдержав), обернулся. Посмотрел на меня с тряпкой, улыбнулся. И в следующую минуту уже оборачивал тряпку вокруг моей груди и талии, сноровисто шнуруя. Я обалдело втянула животик, сзади Эд затянул - получилось что-то вроде корсета.
Какая жалость, что здесь нет зеркала!
Следующим шло платье, украшенное вышивкой, с подолом до середины икры. Что-то вроде туники только с широкой лентой-поясом и широкой же горловиной, в которую вытащились воротнички из "сорочки".
- Симпатичное платье, - озвучила я, поправляя юбку и рассматривая вышивку на рукавах.
- Блио, - улыбнулся Эд, указав на моё платье и на...хм... его. (У Эдварда - короче, темнее и без ленты. Вот и всё отличие).
Блио, так блио.
А вот дальше шли... хм... чулки. С подвязками. Нет, не ажурными. И не капроновыми. Вообще, бред какой-то - не то чулки, не то панталончики. Эд обозвал их шоссами. Гадость.
Ну хоть туфли оказались привычными. Только каблук маленький. Зато удобный!
Порывшись в сундуке, Эд извлёк гребень и золотой (или золотистый?) обруч. Усадил меня на кровать и спокойно, ни слова не говоря, принялся расчёсывать мне волосы.
Я удивлялась минуту, потом не выдержала и спросила, зачем он здесь-то помогает. Не прерываясь, Эд усмехнулся, осторожно приглаживая мне чёлку. И сказал что-то вроде:
- Если уж ты с одеждой не справилась...
Я проглотила язвительную реплику, чувствуя, как его пальцы осторожно перебирают мои пряди. Несмотря на комизм ситуации это оказалось безумно приятно. Особенно когда Эдвард вдруг задержал локон в руке.
Я обернулась, когда пауза затянулась - осторожно, чтобы он не сжал ладонь и не дёрнул.
Медленно, как-то до странности медленно, Эдвард поднял голову. Наши взгляды встретились - на мгновение.
Я вздрогнула, чувствуя странную лёгкость - почему-то в животе. Эти... как их... бабочки?
По губам Эда скользнула и исчезла улыбка.
- У тебя красивые волосы, - вернувшись к расчёсыванию, буднично произнёс он. - Ты знаешь? Только очень короткие.
Я моргнула, ошалело глядя на мягко скользящий по прядям гребень.
Это что сейчас, комплимент случился?
- И очень странные руки. Мягкие и..., - дальше я не поняла. И потому на всякий случай промолчала.
Закончив, Эдвард выдал мне перчатки - алые, под цвет платья... тьфу ты, блио. И красивые - тоже с вышивкой.
Я встала, пытаясь привыкнуть к новому образу. Покружилась по комнате. Эх, мне безумно, дико нужно зеркало! Можно сказать, смертельно. И фотоаппарат. Когда ещё в таком маскараде поучаствую?
А вообще удобно. Жаль, что вместо нижнего белья тут какие-то - прости господи! - панталончики, а корсет (и то доисторический) заменяет бюстгальтер. Но, в общем... Неплохо. Особенно туфли. Чувствую себя почти принцессой!
Я повернулась к "принцу" и замерла.
Эдвард всё ещё сидел на кровати и во все глаза смотрел на меня... Да ещё и с таким выражением, что в пору вешаться. Будто вместо красивого пла... блио (ага! выучила!) я облачилась в чёрный балахон с капюшоном и стою тут, потрясая серпом... э-э-э... косой, то есть.
- Эдвард? Со мной что-то не так?
Он вздрогнул, и тут же потрясённо-тоскливое выражение исчезло, сменившись вежливой улыбкой.
- Ты отлично выглядишь.
Я усмехнулась, проводя рукой по волосам, некстати вспоминая, как он меня расчёсывал.
В комнате на минуту повисла неудобная тишина.
- Ты давно не была на улице, Катрин? - с видом человека, который думает совершенно о другом, произнёс Эд. - Хочешь прогуляться?
- Э-э-э... Д-д-да..., - отгоняя мысль, что так иногда свидание предлагают, пробормотала я. - Конечно.
***
Садик мне понравился. Большой, красивый. Без глупых клумб с цветочками - так сказать, дикая красота.
Хотя, честно, я больше думала о странном, если не сказать чудном, доме. Оказался он трёхэтажным (наша комната на самом верху), круглым - этакая башня. Винтовая лестница, по которой мы спускались, сильно напоминала такую же в главном здании нашего универа. Сколько я на её ступенях шишек набила - не счесть. Да там все бьют.
Но здесь ступеньки были не такими обкатанными. Поколения студентов, наверное, не бегали.
Больше удивляло, что, судя по планировке - это не единственная лестница и, получается, вышли мы отнюдь не через парадный вход. Почему?
А ещё по дороге встретилась парочка полуголых девиц, которые так на меня и Эда посмотрели... Я чуть сквозь землю не провалилась и тут же принялась проверять юбки - не зацепились ли. Вроде не пышные, но... чего они тогда так пялятся?
А ещё у всех девиц темнели мешки под глазами, и вид был исключительно потрёпанный. Это днём-то, считай, в полдень? Болеют? Только проснулись, а легли поздно? Чем занимались?
Эдварда я даже спрашивать не стала. Но он заметил мою задумчивость и предложил выйти в город. Наверное, ему просто надоело сидеть со мной молча в беседке.
Не скажу, что я очень рвалась в город, помня все эти грязные вонючие улочки, страх и мерзость, и собственное бессилие. Но, честно, зря боялась. Забавно: теперь этот же город виделся совершенно в ином свете. Гуляя с Эдом по тем же - или нет? - улочкам и площадям, я замечала грубую красоту странных зданий - мелких, точно деревенские домишки. Яркие цветы и флюгеры, красивые ограды, фонтаны. А ещё в этот раз сияло солнце, и мне было совсем не холодно. И почему-то становилось очень спокойно на душе в присутствии Эда. Я не вздрогнула даже, когда мимо прошли эти... в зелёных касках. Впрочем, меня они и не заметили.
Странно: на улицах было совершенно не людно. Впрочем, вскоре стало понятно, почему: все собрались на площади, куда мы с Эдом вышли совершенно случайно. Горожане столпились, предвкушающе глядя куда-то в центр и увлечённо что-то обсуждая.
Грянул колокол, и Эд, вздрогнув, сразу же попытался меня увести, но это оказалось практически невозможно: народ всё прибывал, и живым течением нёс нас к центру площади.
В общем, скоро и я это увидела: помост, костёр... и женщина, та, что несколько дней назад ползла от "касок".
Всё, что я видела в первый вечер, резко всплыло в голове. Резко и отчётливо. Сердце ухнуло в пятки, я поскорее отвела взгляд и вцепилась в Эдварда.
Мы всё-таки нашли свободную дорожку среди людского моря и выскользнули на край площади. Странно бледный Эд (хотя вряд ли и я сейчас алела майской розой) прислонился к стене, обессиленно закрыв глаза.
- Эдвард? - шепнула я, беря его за руку.
Вопрос "что это?" застыл на губах.
Позади, с помоста, перебивая гомон толпы, прозвучал громкий, леденящий душу крик.
Я застыла. Эдвард, содрогнувшись всем телом, прижал ладони к ушам.
Ещё один вопль.
Красивое лицо юноши жалко исказилось.
Господи, что с ним? Да, мне тоже страшно, но как-то... отвлеченно, что ли? Я же знаю, со мной такого никогда не случится!
Ещё один крик, протяжный и резко оборвавшийся.
Я, задыхаясь от странного запаха (думала, всего уже нанюхалась), схватила Эда под руку и потащила в первый же переулок.
Какое-то время мы шли молча - Эд, глядя в одну точку, я - пытаясь вспомнить дорогу. Потом, словно встряхнувшись, юноша вздохнул, расправил плечи, искоса глянул на меня и сам свернул на ближайшей развилке.
Мы молчали до самого дома... то есть парка. Усевшись на скамейку в беседке, Эд стащил свою забавную клириковскую шапочку и, принявшись обмахиваться ею, как веером, улыбнулся, глядя на меня.
А я - как дура, ну правда! - зачем-то выдала:
- Это ведьму там... жгли? Да?
Сначала он меня не понял ("ведьму" по-французски я не помнила, нашла английский эквивалент). Потом, потемнев лицом - точно облако солнышко закрыло, - помотал головой.
- Нет, это не ведьма...
Я напряглась, но облако уже исчезло - Эд снова улыбнулся и весело спросил:
- А почему ведьму?
- Ну, ведьм же обычно сжигают, - пробормотала я, чувствуя себя... не очень умной, в общем.
Эдвард снова (и уже привычно) уставился на меня как на восьмое чудо света.
- У вас ведьм... сжигают? - выдохнул он таким тоном, будто я говорила про убийство младенцев. Мы ещё во время первой беседы, когда я не смогла внятно объяснить, откуда такая взялась, решили, что я из другой страны... земли... города? Иностранка, в общем. Эд, по-моему, не очень-то в это верил, но почему-то решил подыграть.
- Сжигали, - осторожно поправилась я, раздумывая, можно уже снимать ту штуку на голове - кусок белой тонкой ткани вроде платка, который Эдвард зачем-то надел мне под обруч, стоило выйти в город. - Только это были не настоящие ведьмы.
