- Я человек, - уверенней повторил вампир и разогнулся.
Почти.
А Ица шагнула к магу.
- Погоди, - Миха все-таки заставил себя отлепиться от стола. Его покачивало. Но способность думать вернулась. И на ногах он стоял. Почти уверенно стоял.
Да.
- Этот ублюдок может быть жив.
- Жив, - подтвердила Ица.
И упырь кивнул.
Все-таки душевный тут мир… этак, глядишь, и эльфы с феями обнаружатся. Правда, что-то подсказывало, что далеки они будут от тех, сказочных, которые премудрые и предобрые.
Ну так какой мир, такие и феи.
Миха сделал еще шаг, перехватив меч поудобнее.
- Нет, - Ица подняла руку. – Он нужен. Говорить. Мне. Я знать. Надо.
- Не самая лучшая идея, - горло еще драло, и Миха его потрогал. Потом поглядел на руки свои, не удивляясь, что и они покрыты той самой липкой темно-вишневой кровью.
Еще бы немного…
- Если он очнется, нам всем будет худо.
- Соглашусь, - подала голос Миара, сгибаясь под столом.
Её вырвало и, кажется, чем-то черным, густым. Что за…
- Поэтому…
- Нет, - на сей раз звучало жестче, почти приказом. И Ица встала на пути. – Я… говорить. Я взять его сердце. И он быть тихо.
И вот что с ней делать? Маг пока лежал, такой безопасный и даже безобидный. С распоротым горлом, с одеждой, залитой кровью. И эту кровь упырь торопливо стирал с подбородка.
- Алеф силен. Он… найдет способ.
- Есть… еще кое-что, - упырь покосился на мага. – Вы должны знать… Миара.
Надо же. А на имени споткнулся. И Миара дернулась. Что-то не то? А что?
- Он… если он умрет, то и он тоже, - упырь указал на тело, что все так же тихо лежало на столе. И ведь Миха даже где-то завидовал. А что, ни забот, ни хлопот. Даже если помрешь, и то не сразу заметишь. – Алеф… использовал… на вашем брате… золотую сеть.
И по тому, как выругалась Миара, правда, закашлявшись на половине фразы, Миха догадался, что она точно знает, о чем идет речь.
А вот Ица склонила голову на бок и спросила:
- Что есть?
- Погань одна, - сплюнула Миара и поглядела на Винченцо презадумчиво. Даже где-т ос печалью. – Золотая сеть Арды… это город Древних. В нем многое нашли, вот и называют. Запретное заклятье. Утерянное.
- Ближе к делу, - проворчал Миха. Что-то подсказывало, что времени у них осталось не так и много.
Даже странно, что до сих пор никто не сунулся.
Или нет?
Кому охота вляпаться в разборки магов.
- Ближе… это такая штука… сеть. Из золота. зачарованного. Она оплетает сердце, - Миара стояла полусогнувшись и вытирая лицо рукавом. – И привязана к хозяину. Как… не знаю. Как-то. В хрониках… когда испытывали… достаточно приказ отдать, и тот, у кого сеть… он исполнит. Или умрет. А если хозяин вдруг…
Она развела руками.
Понятно, стало быть. Что ж, мага было жаль.
Ица пнула тело и сказала:
- Туда. Ты сказать, сердце?
Миара кивнула.
- Тогда надо менять сердце. И все быть хорошо.
Надо же… и вправду как просто. Только у Миары вторая щека дернулась. Нервы… все болезни от нервов. Только венерические от удовольствия.
Глава 34
Глава 34
Мага подняли.
Упырь. Он, невысокий, какой-то целиком нескладный, оказался на диво силен. Во всяком случае, тело он подхватил без видимых усилий. И уложил на тот же стол, на котором уже лежал Винченцо. Благо, маг был тощим, а стол широким. Винченцо подвинули, хотя Миара и проворчала, что в его состоянии это не безопасно.
Но Ица погрозила пальцем, и магичка заткнулась.
А Миха вот присел на тушу голема. Больше один хрен не на что. И ноги вытянул. В тушу на всякий случай мечом ткнул, мало ли.
- Ты помогать собираешься? – брюзгливо осведомилась Миара, и рукавом кое-как обтерла кровь с лица. Зря. Кожу её покрывали мелкие то ли порезы, то ли проколы. И кожа эта распухла, под левым глазом особенно. Он почти заплыл, и лицо магички перекосилось.
Губы раздулись. А на шее выступили новые пятна.
- Чем? – поинтересовался Миха.
Двигаться не хотелось.
Ничего не хотелось.
Его охватило странное оцепенение. И Миара, подойдя поближе, заглянула в глаза. А потом пощечину отвесила. Звонкую.
- Больно же! – возмутился Миха.
- Очнись. Не так уж ты надышался, чтобы помереть, - она дернула за волосы.
- Ай… чего надышался?
- Химероид выпускает яд, который испаряется, - пояснил почему-то вампир. Вот он деловито затягивал кожаные петли на руках мага. – Сперва он вызывает помутнение рассудка, ярость, а следом приходит апатия.
Твою…
Миха не отказал себе в удовольствии ткнуть голема мечом еще раз.
- Он уже мертв, - Миара прижала распухшую ладонь к шее. – А времени у нас мало. Они не могли не понимать, что здесь что-то происходит. И потому… девочка, ты действительно можешь спасти моего брата? Этого.
Миара указала на Винченцо.
Ну да, мало ли, вдруг да перепутает.
Ица склонила голову на бок.
- Ты держать его. Я делать. Сильный. Жить. Слабый – нет.
- Он сильный… он очень сильный, только устал, наверное, - эта нежность, с которой она поглядела на брата, заставила поежится. От этакой горячей родственной любви и на том свете не спасешься. – Боль утомляет. И он устал. Я тоже. Но да, я помогу. Говори, что делать, маленькая поганка. И… если у тебя получится, я это запомню.
Прозвучало почти угрозой.
Миха же, ковыляя, подобрался к выходу из шатра и осторожно выглянул наружу. Прислушался. Тихо. Ни криков, ни лязга оружия… ничего. Будто так и надо.
Хорошо.
Для Михи.
Упырь тоже выглянул и поморщился, закрыв глаза ладонью.
- Слепит? – вежливо осведомился Миха.
- Солнце, - столь же вежливо ответил упырь. – Раньше я как-то… спокойнее его воспринимал. А теперь вот…
Он поскреб руку.
А ведь чернота почти прошла, и кожа сделалась белой, рыхловатой. На ней явно выделялось красное пятно свежего ожога.
- Ты бы это, отшел…
- Они не посмеют приблизится, - сказал упырь и вправду отступая вглубь шатра. – Его боялись. Очень. И продолжают бояться. Алеф не слишком жаловал обычных людей. Поэтому никто не сунется, пока он не позовет.
Значит, время есть.
- Или до вечера.
- А…
- Никому и в голову не придет, что мага такого уровня могут убить какие-то там…
Ну да. Конечно. Миха поскребся и покосился на мага такого уровня, в груди которого задумчиво ковырялась Ица. Миара стояла там же, внимательно наблюдая за девочкой. Но мешаться не мешалась. Только руки держала на голове Алефа.
- Чтобы не проснулся, - пояснил упырь. – Госпожа умеет держать пациентов… Миара. Госпожа Миара. Миара.
Он облизал губы, а Миха отметил, что язык его остался черным, что уголь. И клыки не исчезли.
- Может, и хорошо… он бы удивился, очнувшись, - упырь поскреб шею и поморщился. – Даже здесь слишком ярко. Почему?
- Ну… вампиры как-то плохо переносят солнечный свет, - поделился сокровенным знанием Миха.
А еще подумал, что да, проснуться и обнаружить дыру в груди – это очень даже удивительно. Не говоря уже об остальном.
- Мы ведь тут пошумели…
- Алеф, - его упырь упорно именовал по имени. – Часто проводил здесь… исследования. Как я понимаю. Шум – часть их. Вот что химеры нет, так это да, подозрительно. С другой стороны все равно не рискнут. Время есть.
Знать бы, сколько еще.
- Вампиры. Ты знал, таких как я?
- Слышал, - Миха отступил от входа. Маг там или как, но ведь могут и наблюдать за шатром. И Михина наглая рожа точно вызовет подозрения. – Там, где я жил раньше, о вампирах ходило много историй. Правда, не поручусь, что правдивых.
- Но свет мне действительно не нравится.
- Как ты вообще…
- Умер, - упырь вздохнул и, согнувшись, проковылял к столу. – Я так думаю. На мне клятвы были. Они пообещали избавить. И я умер. А потом ожил. Клятвы ведь до смерти… а после, выходит, что и не действуют.
Это было сказано презадумчиво.
