Постепенно усталость брала свое, и мы все чаще сцеживали зевки в ладошку. Когда же в разговоре появились долгие паузы, принцесса пожелала мне спокойной ночи и ушла к себе, попросив завтра не исчезать не попрощавшись. Как только догадалась о моем тайном намерении утром уйти по-английски? Ах да! Она ж теперь эмпат у меня! Пришлось обещать, что останусь на завтрак. Прошедший день был трудным, как в моральном, так и в физическом плане, поэтому стоило моей голове коснуться подушки, как я тут же заснула.
* * *
Спалось мне отлично. Даже сны какие-то снились, впрочем, я их тут же забыла, едва открыла глаза. С детства мечтала отдохнуть на кровати под настоящим балдахином, и вот моя мечта сбылась! Сонно приоткрыв глаза, я лежала и рассматривала узоры над головой. Потрясающе красивый рисунок навевал мысли о звездном небе. А мягкие переливы ткани только усиливали сходство. Сразу же захотелось такое чудо заполучить в свою спальню!
Проснулась я уже давно, но вылезать из мягкой постели не было никакого желания. Так я и нежилась в объятиях одеяла, сладко потягиваясь время от времени, пока в комнату не ворвался вихрь по имени Екатерина.
— Ты все еще спишь?! — возмущенно воскликнула ее высочество, одетая как подобает этикету и с тщательно уложенными волосами. — Пооодъем! Нас ждут великие дела! — процитировала она строчку из любимого кинофильма, распахивая шторы на окнах. Я лениво улыбнулась залившему комнату солнцу и высунула из-под одеяла левую нижнюю конечность. Это должно было уверить подругу, что я уже встаю.
— Я не сплю! Видишь, я уже почти на ногах.
— Ага! — Катя плюхнулась рядом. — Ты такими темпами еще полгода подниматься будешь!
— Ну может чуточку меньше, — уточнила я.
— Жаль, — состроила она расстроенную мину, но уголки губ так и стремились вверх, — А я собиралась за завтраком познакомить тебя со своей семьей!
— Тетю Галю с дядей Сережей я отлично знаю, — продолжала я дурачиться. Лицо подруги помрачнело, и я осознала свою оплошность.
— Ой, Кать, прости! — это ж надо было наступить на больную мозоль! — Скучаешь, да?
— Конечно.
— Я тоже.
Мы совсем загрустили. От шутливого настроя не осталось и следа. Но потом подруга встряхнулась и сказала:
— Ладно, нечего нюни разводить. Вот рожу и поеду к ним в гости! С Мартином!
— А что так можно?
— Можно, почему нет?
— Только с мужем их познакомишь? А внука родителям не покажешь? — спросила я и затаила дыхание, ожидая ответа.
— Вообще-то нельзя, но думаю, мы что-нибудь придумаем, — Катя хитро подмигнула мне. Я понимающе улыбнулась в ответ. Теперь даже если вдруг мой должник заупрямится, я знаю, куда обратиться за помощью по транспортировке нас с малышкой в родной мир. Кстати, надо бы уже оповестить его о моем желании.
— Так! Ты меня тут не забалтывай! — всполошилась снова принцесса, — Собирайся давай. У тебя есть полчаса.
— Может не надо, — промямлила я неуверенно, — Сам император, а я не при параде. Да и вообще…
— Брось! Сейчас подберем что-нибудь из моего.
— Ага, а рост? Я же выше!
— Кое-кто (не будем показывать пальцем) вероятно забыл о чудесных свойствах магических тканей подстраиваться под любую фигуру, — задумчиво заключила Катерина. А я и впрямь запамятовала об этой особенности местной одежды. В свое оправдание могу лишь сказать, что ее в моем гардеробе совсем не было — слишком дорого для человечки. С нас вообще за любую волшебную вещь брали втридорога. Барыги! А когда я перевоплотилась в манлийскую сироту, мне уже было не до шмоток. Так, брала, что под руку попадет в редкие минуты шопинга, лишь бы по размеру, который из месяца в месяц увеличивался. Да и все равно выбрасывать, с собой же на Землю баулы не потащишь.
В общем, проблема с нарядом была решена моментально, однако я продолжала тянуть время и бестолково суетиться. Мне с одной стороны было любопытно увидеть императорскую семью, так сказать, воочию, а с другой — я их опасалась. Вдруг я скажу что-нибудь не то, и они оскорбятся, а у Катьки потом проблемы будут. Жизнь уже преподала мне хороший урок о мстительности местной верхушки, так что от представителей высшего класса я инстинктивно старалась держаться подальше, общаясь лишь по суровой необходимости. Сейчас же в душе боролись кошачье любопытство и осторожность, и непонятно было, что победит.
Подруга почувствовала мои колебания и попыталась разрешить спор в пользу любознательности.
— Все! Отказы не принимаются. Их величества лично выразили желание познакомиться с таинственной Марго Адери, — принцесса взяла меня за руку и, как на буксире, потащила к выходу из комнаты.
— Кать, постой! — я заставила ее притормозить на пороге и тихо призналась, — Я боюсь.
— Кого?! Вианира третьего? От кого я это слышу?! — патетично всплеснула руками подруга, — Да ты свирепого привидения не испугалась и, что куда страшнее, манлийских кредиторов! Что тебе какой-то император!?
— Ну не такой Арчибальд и свирепый. Так, ужасно вредный только, — пролепетала я, — А манли… Я просто сыграла по их же правилам. Я же говорила, их инстинкт защиты потомства был мне на руку и…
— Все-все! Я поняла, можешь не продолжать лекцию. Если хочешь, мы никуда не пойдем, — перебила меня Катя.
— Правда? — с надеждой переспросила я. На меня напала вдруг такая робость, что хоть, как в детстве, прячь голову под подушку в счастливом заблуждении, что если я никого не вижу, то и меня никто не заметит.
— Нет. Я пошутила! — подруга рассмеялась, глядя на мою растерянную физиономию, — Машка, ну ты чего! Трусишь? Поверь, император не кусается, я это лично проверяла, а его жена вообще добрейший души человек! То есть, конечно, не человек, но это мелочи. Я уверена, ты им понравишься!
— А я нет. И потом, они обязательно начнут расспрашивать меня о моем прошлом, вдруг я проколюсь.
— Но я же буду рядом, — продолжала настаивать на своем Катерина, умильно заглядывая в глаза, — Мы справимся! Маш, мне действительно это очень важно!
— Хорошо, — сдалась я под ее напором, вздохнув, — Пошли, но если что…
— Да-да! Я все возьму на себя! Только пошли уже! Не хорошо заставлять венценосных особ ждать, ты так не считаешь?
Я оставила этот риторический вопрос без ответа, но ноги все равно переставляла неохотно. Дорога до столовой много времени не заняла, хоть я и останавливалась пару раз поглазеть на особо выдающиеся дворцовые достопримечательности. Подруга недовольно шикала на меня каждый раз и старалась оттащить от них побыстрее, но я упиралась, как могла. Кто знает, может на обратном пути мне будет не до местных красот, лишь бы ноги унести. Катя же без умолку щебетала о том о сем, и постепенно под эту милую болтовню я успокоилась.
Огромные резные двери распахнулись без всякой посторонней помощи, едва мы к ним приблизились на пять шагов, и моему взгляду предстала полная света и воздуха комната. Посередине стоял большой стол, накрытый белой скатертью и сервированный на восемь персон. Половина мест пустовала, но главные в этом дворце, да и пожалуй во всей Парсифее, персоны уже ждали нас. Я тут же склонилась в поклоне, не забыв о местных правилах приличия, а Катька лишь приветливо улыбнулась всем сидящим и повела меня за руку к свободным стульям. «А как же официальное представление?» — молчаливо спросила я ее глазами, на что она изобразила какой-то неопределенный жест рукой, который я расшифровала как «расслабься, все свои». Свои смотрели на меня кто с интересом, кто с сочувствием в вперемешку с тщательно скрываемой брезгливостью. В общем, равнодушных не было.
Вот Мартин недовольно поморщился, когда супруга села рядом со мной, а не с ним, как всегда; вот Тирен, наш двухметровый нянь, которого я всегда вспоминала с теплом, задорно подмигнул мне, а императрица светло улыбнулась. Один правитель никак внешне не отреагировал на мое появление, хотя Катюша мне и нашептала, что от него несет такой волной любопытства, будто я отрастила себе хвост и крылья. Но, несмотря на это, мне снова стало не по себе и больше всего на свете захотелось сбежать из-под пристальных взглядов окружающих. К сожалению, мне только в тот момент пришло в голову, что я со своими противозаконными делишками, можно сказать, сунулась в пасть львам. Все это не давало мне расслабиться и получить удовольствие от завтрака в такой, мягко говоря, непривычной компании. Вернулся страх, заставляя сильнее сутулиться, чтобы стать как можно незаметнее. В голове роились тревожные мысли. А вдруг они увидят незаконное заклинание? Или поймут, что я человек? Что тогда делать?
Подруга заметила мой нервный мандраж и, ободряюще сжав дрожащую кисть, завела неспешный разговор, чтобы отвлечь манли от меня. Вскоре все подключились к беседе, а я вздохнула свободнее. Ненавижу быть в центре внимания! Просто ненавижу.
