– …Угу… вот основной поток от печени… ну, это неплохо… почки функционируют не так чтобы, но на нижнем пределе нормы… на всякий случай пройтись по спинному мозгу…
Пациент был недоволен мной и собой. Мной – поскольку подобная болтовня ранее не была мне свойственна. Собой – ибо дядя при всей своей проницательности не смог угадать, зачем бы такое понадобилось.
А вот после началось то, ради чего был нанесён визит: расспросы, касающиеся взаимоотношений полов. Кое-что я знал от сверстников, но физиология интересовала меня во вторую очередь. Для начала нужны были сведения о семейной жизни, разводах (бывают ли вообще, а если да, то насколько часты), супружеских изменах, внебрачном потомстве, роли родственников в семейных отношениях.
Дядюшка терпеливо выслушал список вопросов и немедленно задал свой:
– Зачем тебе нужна эта информация?
Но прозвучало это почти как «Эти вопросы не твоего уровня. Почему ты их задаёшь?».
Я отговорился, что, мол, предвижу начало военных действий очень скоро после окончания школы, и мне явно предстоит в них участвовать. Получить необходимые знания будет тогда не у кого.
После недолгого молчания последовали бесстрастные слова:
– Ты слишком стар для своего возраста, Стурр.
Хороший капитан видит надвигающийся шторм задолго до того, как чернеющие тучи затмят половину небосвода. Я был посредственным судоводителем. Дядя съехал с темы, но куда?
– Может, ты расскажешь мне… часть своих планов?
Часть? Это можно, но очень небольшую.
– Я хочу попасть на войну десятником, имея при себе свой собственный десяток. Превосходно обученный, более того: превосходящий по возможностям стандартный.
Молчание.
– То есть ты не хочешь поведать, зачем тебе нужна карьера.
Выходит, Кнарр не поверил в мои устремления. В тучах над головой нет ни малейшего просвета. И ветер крепчает. Придётся зарифить часть парусов.
– Вы правы, дядя, сама по себе карьера мне не нужна.
Взгляд собеседника был острей четырёхгранного штыка. Но почему-то хитроумный родственник ещё раз переменил тему:
– Добро. Так вот, семейная жизнь подчинена…
Шторм прошёл, оставив лопнувшие найтовы и побитый такелаж. Дядя явно о чём-то догадался, и я не могу даже представить, о чём именно. Но анализировать некогда.
Разводы были редкостью. Супружеские измены тоже. Зато настоящие шекспировские страсти разыгрывались до замужества (или женитьбы). Связано это было как раз с физиологией.
Дракони в состоянии зачать лишь трижды. Соответствующий период длился только семь – десять дней. И до наступления этого пикантного момента дракона просто обязана выйти замуж. В противном случае гормональный ураган делал появление внебрачного дракончика вполне вероятным.
Тут я встрял с вопросами:
– А сама дракона знает, что именно сейчас способна зачать?
– Конечно. И все окружающие драконы тоже.
Видимо, мощный выброс феромонов.
– А в каком возрасте дракона… э-э-э… обретает возможность?
– Как когда. Обычно лет в двенадцать. Скажем так, от одиннадцати до тринадцати лет.
То есть пара-тройка лет с момента окончания школы – и милости прошу к колыбельке… или, скажем так, к детской подстилке.
Свадебный обряд был прост до изумления. Парочка появлялась в обществе и сообщала всем и каждому, что вот, дескать, они поженились. Эта новость мгновенно разлеталась по всем заинтересованным лицам. С этого момента пара имела право претендовать на пещеру.
– А… – я замялся, поскольку слова «жених», «невеста» и «новобрачные» отсутствовали в моём словаре, – ну, те, кто собирается пожениться, дают друг другу клятву?
Дядя почему-то смутился.
– Нет, это скорее… м-м-м… обещание, что будут, так сказать, лететь по жизни рядом, касаясь друг друга хвостами… Понятно?
– Понятно, что понятно. А драконы?
Дядя раскусил смысл вопроса мгновенно.
– А те в десять лет уже вполне способны на то, о чём ты подумал.
Эта информация не к размышлению, а к действиям… или бездействию. По ситуации.
– А вот ещё…
И посыпались дальнейшие вопросы. Но основной вывод уже сформировался. Собственно, я давно уже подозревал, что драконы – не то же самое, что люди. Во всяком случае, не всегда.
Опомнился не я, а родственник.
– А ведь солнце почти село. Тебе же ещё часа два лететь, верно?
– Да, разумеется. Спасибо, дядя. Приятных тебе полётов.
– И тебе.
На обратной дороге было время обмыслить перспективы. Собственно, и мыслить нечего: не могу себе позволить никаких интимных действий в пределах десятка. Ну разве что подчинённые женского пола изнасилуют.
…Разрешение на фигуры высшего пилотажа наставник дал лишь перед окончанием учебного года.
В зале наставников
– Мудрый Хнурр…
– Леррот, прошу вас, без чинов.
– Как пожелаете. Итак, вы знаете мою позицию по этому вопросу. И у меня нет оснований её менять.
– Поверьте, Леррот, не в моих силах изменить приказ… сами знаете кого. Программа обучения останется дополненной. Вопрос не в этом. Меня интересует, насколько удастся подготовить выпускников. Знаю, что данные ещё не полны. Тем не менее ваш прогноз?
– Пожалуйста. Я дал своё разрешение на пилотаж. За Стурра и его команду не беспокоюсь, уж те за лето освоят все перестроения и фигуры. А вот за остальных не ручаюсь.
– На чём основано ваше мнение?
– На том, что у ведущего десятка есть ресурс. Сейчас они просто хороши, но к началу учебного года станут великолепны. Далее: вспомните две прошедшие олимпиады. Дракончики Стурра вышли победителями благодаря нетривиальной магии. Уверен, что за оставшееся время стандартным магическим атакам они научатся. Остальные – помяните мое слово – так и выйдут из школы, будучи ниже среднего уровня. Я ведь говорил, что этот класс не из сильных? Готов повторить. Вот разве что Суирра… Но и Стурр берёт не столько силой, сколько умом.
– Так вы полагаете, что команда нашего пятнистого гения представляет собой готовый десяток?
– Будет таким – я бы так сформулировал. И уж поверьте, десятком не из худших. В отличие от всех остальных.
– Я доверяю вашему суждению, но объясните мне, как может очень средний по силе состав сложиться в превосходный… ладно, пусть даже просто хороший десяток?
– Может, как видите. Видимо, нехватка магической мощи компенсируется старательностью…
Главный наставник чуть поморщился: эту фразу он уже слышал.
– …И ещё, как мне кажется, некоторую роль может сыграть специализация десятника. Между прочим, самый сильный универсал из всех, каких я обучал. Даже больше скажу: из всех, которых я знавал.
Наставник сделал паузу – видимо, для того, чтобы главный наставник проникся идеей. Но тот не понял или хорошо притворился, что не понял:
– Так что из того?
– Вот что: при любой магической атаке – любой! – добавится лишний воин, притом маг как раз в той специальности, которая в данной ситуации наиболее востребована. Следовательно, атака усиливается не только количественно, но и качественно.
– И вы думаете, что Стурра на это хватит?
– Убеждён. И заметьте: будущий десятник весьма силён именно нестандартными ходами. Сверх того, при его способностях к расчётам он просто не пойдёт на риск, который не в состоянии оценить. Да, так я возвращаюсь к вашему вопросу: как? Отвечаю: у Стурра изобретательный ум; он выдаёт нестандартные тактические решения. Далее: он прекрасно разбирается в сверстниках. В придачу отличные знания в теории магии, да ещё умение одинаково хорошо работать в любой специализации. По этой причине он может использовать способности соратников максимально эффективно. На олимпиадах это проявилось. И вообще Стурру место не в линии. Будь то в моей воле, он попал бы в наставники.
Главный наставник был настолько потрясён этим пассажем, что позорно взмахнул хвостом. Подчинённый, разумеется, сделал вид, что ничего не заметил.
С видимым усилием Хнурр выдал стандартное:
– Будьте добры, обоснуйте.
– Сей же миг. У этого дракончика не просто знания. Он также умеет объяснять и обучать. Результаты может видеть любой – на примере десятка. Он в превосходных отношениях со всеми подчинёнными, но при этом очень аккуратно выдерживает дистанцию. Как я уже говорил, находит выход из непредвиденных ситуаций.
К этому моменту главный наставник справился с эмоциями.
– Что до карьеры наставника, то вы можете высказать своё мнение на совете наставников.
– Могу. Но не выскажу, и вот почему…
Про себя Хнурр твёрдо решил: Стурр не должен получить эту должность, слишком талантлив и потому опасен.
