с поблекшими гобеленами. Закопчённые окна, потухший камин и тяжелые, печально вытянувшиеся шторы. Широкая, ведущая наверх лестница с расхлябанными перилами и щербатыми ступенями.
Наверное, лет двадцать назад тут было очень красиво. Но сейчас всё выглядело так, словно эти двадцать лет дом стоял заброшенным. Может, я ошиблась адресом? Хм…
— И всё-таки ты пришла… — прозвучало откуда-то над головой, заставляя убедиться в том, что адрес оказался верным. — Не побоялась.
Он стоял на вершине лестницы. Насмешливый и суровый, на этот раз без своего фирменного плаща, в темной рубахе, штанах и в высоких сапогах с пряжками. Его длинные волосы небрежно рассыпались по плечам, а пальцы сжимали поручень, пока хозяин жуткого дома неспешно спускался вниз, сокращая между нами расстояние.
Я следила за его движениями, как кролик за удавом, и никак не могла взять в толк, чего именно я должна бояться. Или кого… Угрозы в нем не чувствовалось, скорее насмешка и мрачное торжество.
— И правда не боишься?
Шагнув с лестницы, он приблизился и сцапал меня за подбородок. Воздух наполнился знакомым хвойно-медовым ароматом. Я дернула головой, высвобождаясь из холодных пальцев. Его усмешка стала шире.
— Чего мне бояться?
Издевательски качая головой, мужчина медленно обошел меня кругом, разглядывая с ног до головы, как достопримечательность.
Я никак не могла понять, к чему он клонит. Сам же просил с доставкой. Что не так? Что за спектакль он тут устроил?
— То, что ты пришла, говорит лишь об одном, — выдохнул он, снова останавливаясь напротив. — Ты ничего не знаешь об этом мире. В частности того, что ведьма не покидает своего очага в темное время суток, и тем более не посещает дома одиноких мужчин.
Кажется, кто-то решил взять меня на слабо…
— А я и не ведьма!
Он негромко рассмеялся, сверкнув белыми зубами.
— Помню-помню. Чародейка… — резко выкинув руку, инквизитор вдруг схватил кристалл, мирно лежавший у меня на груди. — Молочный опал… для чего ты его носишь?
— Для красоты, а что? — подбоченилась я, отступая на шаг.
Тонкая нитка натянулась, врезаясь в шею.
— Редкий камень… — мужские пальцы скользнули по гладкой поверхности, отпуская, и тот легонько шлепнулся обратно. — С заклятием. И я скоро узнаю, с каким именно… А знаешь почему?
Я сглотнула.
— Потому что он скоро разрядится, — усмехнулся снисходительно.
Моя спина резко похолодела.
— Разрядится?
Что значит разрядится?! Корк меня не предупреждал!
— Все магические кристаллы требуют подзарядки, если ты не знала, — проговорил мужчина менторским тоном, хитро блеснув глазами. — Их нужно заряжать на солнце раз в неделю, не реже. Иначе…пуф! Магия пропадёт.
Сердце взволнованно заколотилось. А что, если он не врет, и кристалл сейчас действительно разрядится? Что я буду делать, если инквизитор меня узнает??
Так, не стоит подавать виду! Может он только этого и хочет, чтобы я его испугалась? Не дождётся!
Передернув плечами, полезла в корзинку и протянула ему две склянки.
— Можете вычеркнуть из долга пятьдесят золотых.
Темные брови поползли наверх.
— Пятьдесят?
— Два зелья по двадцать и десять за доставку!
Он вздохнул, удрученно покачав головой.
— Как тебя зовут, чародейка?
— Станислава.
— А меня Даниэль.
Отчего-то вдруг захотелось быть вежливой, и потому я отозвалась, правда, не без сарказма:
— Очень приятно.
— Неужели?
Чуть пожала плечами. Как будто по тону не понял… Забрав у меня склянки, инквизитор щелкнул пальцами, и входная дверь снова распахнулась.
Однако, стоило мне радостно шагнуть на выход, как мужчина вдруг оказался непозволительно близко. Не успела я пискнуть, как его рука легла на дверное полотно, отрезая мне путь.
— А может, всё же оставить тебя здесь на ночь, м-м? И дождаться, когда разрядится кристалл?
* * *
Я подняла на инквизитора недобрый взгляд и вопросительно выгнула бровь. Сердце колотилось, но трудно было понять наверняка, страх это, негодование, или же взрывной коктейль из того и другого.
— Оставить меня… на ночь?
На мужских губах обозначилась дерзкая усмешка.
Я выпрямила спину и уперла указательный палец в обтянутую темной рубашкой инквизиторскую грудь. Мол, отойди подальше. Но тот явно не понял посыла. Пришлось обозначить почетче:
— Для того, чтобы делать девушкам подобные предложения, для начала, как минимум, следует хотя бы прибраться в своей пыльной халупе!
Тот медленно опустил красноречивый взгляд на мой палец, уставившись на него, словно на дохлого таракана. Я понятливо убрала руку… Так, на всякий случай, чтобы вдруг не остаться без этой полезной конечности.
— Вот так? — подняв ладонь прямо к моему лицу, мужчина вдруг звонко щелкнул пальцами, и я тут же зажмурилась от яркого света.
После полумрака темного холла он практически ослепил. Повсюду, рассыпав в воздухе тающие блестки, вспыхнули магические светильники. И откуда только взялись?
Интерьер преобразился в момент. Пыль и паутину сдуло вместе с темнотой, и всё вокруг поменялось кардинально: затертый пол превратился в блестящий паркет, расшатанная лестница засверкала темным деревом, а темная тряпка ковра превратилась в насыщенно-бордовый пушистый ворс. Шторы ожили яркой тканью, гобелены расцвели красками и опушились бахромой.
Спустя всего пару мгновений я стояла на пороге шикарного, пахнущего ванилью, мятой и лаковым деревом особняка…
— Попалась, чародейка? — огорошил хозяин волшебного дома.
Я перевела свой ошарашенный взгляд на самодовольное лицо инквизитора.
— Вы это о чём?
— Просто ты новичок в этом мире, Станислава, — констатировал он, лениво накручивая на палец прядь моих волос. — Твой дар проснулся совсем недавно, и потому ты не видишь чужую магию…
— И что, — выдохнула я, — это преступление? Помнится, на преступление пошел именно ваш распрекрасный орден, и все ведьмы разбежались по другим мирам, спасаясь от самоуправства. А я и не отрицаю, что вернулась оттуда совсем недавно.
— Насколько недавно? — прищурился тот, проигнорировав встречную претензию и неуловимо приближаясь.
Я отстранилась, держа дистанцию. Но мужчина, кажется, уже понял, что хотел.
— От тебя пахнет…
Я затаила дыхание. Кофейно — фиалковыми духами? Преступными зельями? Чем?!
— … Выпечкой, — скривился он, морща нос.
— А, ну да! — я мысленно выдохнула, снова сунув руку в корзинку и выуживая маленький сверток. — Угощение!
Из смятой салфетки показался кусок моей странного цвета сдобы. Я протянула узелок инквизитору.
— Это вам, зелье закусывать!
Тот брезгливо принял угощение, осторожно принимая в ладони, как нечто взрывоопасное.
Теперь я понимала, что идея приготовить булочки оказалась просто чудесной! Запах ванильной выпечки перебил то, что ожидал учуять подозрительный инквизитор, будь он неладен… Даже не знаю, что вышло бы, пойми он вдруг, что я и есть та самая ведьма, как ее там, Карисса?
С чего-то главный решил, что я — это она… И мне не хотелось его разубеждать, дожидаясь, когда разрядится этот несчастный амулет. Целостность моей шеи была
