шаг к проигрышу войны.
Царь нервно постучал пальцами по столу, потом сжал их в кулак и стукнул, выпуская свой гнев на мебель. Помолчал с минуту и обратился ко мне.
А теперь скажи, чего бы ты хотел для себя лично?
Неожиданный вопрос? Чего бы я хотел? Я пожал плечами не зная, что на это ответить, но потом сказал:
— Если, Вы Ваше Величество, надумаете создавать военно- воздушный флот, то я бы хотел, чтобы моим помощникам, которым придётся учить первых лётчиков присвоили какой — либо офицерский чин, поручика там или лучше как на флоте лейтенанта.
— Что и барышне вашей лейтенанта присвоить? — засмеялся царь.
— А почему нет⁈ — улыбаясь возразил я. — Была же кавалерист — девица Надежда Дурова, будет пилот ВВС Екатерина Балашова. Но я думаю лучше разрешить ей слушать лекции по химии в университете.
— Пусть для начала экзамены по курсу гимназии сдаст, — сказал император, поднимаясь.
Я понял, что аудиенция окончена и тоже вскочил с последним вопросом:
— Ваше Величество, о чём из разговора можно упомянуть Мещерякову и Дурново? О чём можно писать в полицейском департаменте?
— Иди и постарайся вспомнить ещё, что-нибудь полезное. Я обдумаю всё, что ты тут наговорил и приму решения по твоим предложениям, — вынес заключение Его Величество.
Я поклонился, развернулся через левое плечо и, твёрдо ступая, покинул царский кабинет.
Трясясь на извозчике по дороге в гостиницу, думал о том, что очень многое не удалось императору сообщить. Но с другой стороны и того что было сказано вполне достаточно, чтобы меня куда-нибудь законопатить. Но это вряд ли! Информация о будущем пусть и не этого мира, давала власть имущим хоть какой-то ориентир и, то что мне есть ещё чего поведать Его Величеству, давало надежду на благополучный для меня исход. Только надо будет ещё многое вспомнить из курса школьной географии, да и из новейшей истории СССР тоже. Ага! А также из физики, химии и ещё много чего. Но это завтра, а сейчас где-нибудь пожрать надо. Царь ведь только коньячком угостил.
А утром за мной пришли. Нет, вовсе не арестовывать, просто вежливо сообщили, что в Департаменте полиции меня с нетерпением ждут. Понятно! Ждут отчёта о разговоре с царём. Считают видимо, что я им обязан докладывать. А с другой стороны и вправду обязан. Вряд ли бы я попал на приём к величеству, если ни Дурново с Мещеряковым. Так что доложу, мне не трудно. Да и писать воспоминания о «будущем» лучше там у них в уютной комнатке рядом с кабинетом Мещерякова. По крайней мере, никто не отвлекает, а значит легче царское пожелание исполнять.
Когда я вошёл к Мещерякову в кабинет, то застал того за чтением газеты. Увидев меня он отложил газету и ответив на приветствие сказал:
— Вон какой статьёй господин Сойкин о твоих паралётах разразился, — указал он на отложенную газету.
Я, было, потянулся посмотреть, но Мещеряков не дал.
— После посмотришь! А сейчас Пётр Николаевич нас ждёт.
Самое забавное, что и Директор департамента полиции сидел за столом с такой же газетой в руках и читал ту же статью. Однако молодец Пётр Петрович! Видимо не зря его Архипка почти пятнадцать минут над Петербургом катал, вон как высших полицейских чиновников заинтересовала статейка. Надо будет обязательно прочесть.
Мещеряков, войдя к начальству в кабинет, указал мне на стул для посетителей, а сам, взяв ещё один стул из тех, что стояли у стены, сел с торца начальственного стола. Судя по отсутствию какой либо реакции со стороны Дурново на такое самоуправство, он имел на это какое-то право. Видимо, действительно они были друзьями.
— Рассказывай! — без всяких предисловий приказал мне Дурново.
— Что рассказывать? — прикинулся я простачком.
— Ты дурака-то не валяй! Рассказывай о своей встрече с Его Императорским Величеством! — подал голос Мещеряков.
— Тебе для аудиенции отводилось пятнадцать минут, а ты пробыл там больше двух часов, — строго проговорил Дурново.
— Два часа двадцать семь минут! — уточнил Мещеряков.
Я пожал плечами, давая понять этим «полицаям», что совершенно не виноват в том, что отнял у государя его драгоценное время и кратко пересказал, чем царь интересовался. Сказал, не вдаваясь в конкретику, что сделал царю предложения экономического характера. Говорить о судьбе царской семьи в том мире господам из полиции я не стал.
Рассказывая, я поймал себя на мысли, что не испытываю никакого пиетета перед этими высокопоставленными и родовитыми господами. Родословная Мещерякова мне была совершенно не известна, вот про Дурново я где-то читал, что это довольно старый то ли дворянский, то ли боярский род. Меня даже немного забавляло их стремление знать всё, что касается царского окружения. Разумеется, что к царскому окружению я причислен не был, но то, что царь о чём-то расспрашивал меня более двух часов, их напрягало. Наконец Дурново спросил об отношении царя к созданию военно-воздушных сил. Я не стал скрывать, что чёткого ответа я не получил.
— Его Величество сказал, что мне будет оказана всемерная помощь, сразу, как только будет найден первый алмаз.
— Алмаз? Какой алмаз? — чуть ли ни хором вопросили господа полицейские чиновники.
— Я же говорил вам, что сделал несколько предложений для наполнения бюджета страны. Его Величество заинтересовало месторождение алмазов. Я совершенно случайно в той жизни читал о том, как их нашли в том мире и даже запомнил координаты этого месторождения. Их я и сообщил Его Величеству. Жаль, что в этом году геологическую экспедицию отправлять туда поздно. Поэтому первый алмаз там найдут не ранее следующего лета. А значит, и государственная поддержка моих начинаний будет оказана в, лучшем случае, в следующем году. Но это даже и хорошо. Кое-какие деньги у меня есть и если ещё подключится Фрол Никитич Хрунов, то мы успеем разработать более совершенную модель самолёта.
После моего спича на алмазную тему, Дурново с Мещеряковым ошеломлённо переглянулись. Потом Мещеряков осторожно спросил:
— Ты так уверен, что алмазы найдут?
— В том мире первую кимберлитовую трубку нашла женщина-геолог. Если экспедицию хорошенько подготовить и укомплектовать, то найдут наверняка, — уверенно заявил я.
Заявить-то заявил, но вот особой уверенности не чувствовал. Мало ли какие сложности и случайности будут там в этой глухой тайге подстерегать участников экспедиции. А с другой стороны кто мне помешает немного замотивировать этих участников, или даже послать свою экспедицию? Фрол Никитич на это денег не
