Когда прошли первые рвотные позывы, сразу полегчало, даже настроение улучшилось. Я поставил пустую кружку на стол и продолжил сидеть молча, глядя куда‑то перед собой, баба Вера смотрела на меня и барабанила огромными чёрными когтями по столу, но я так и не произнёс ни слова – ни тихой речью, ни обычной, поэтому разговор пришлось начинать ей:
– Ладно, говори, я же знаю, что тебя девки прислали.
– Народ хочет знать – почему? И кто что плохого сделал?
– Я же русским языком объяснила: просто так. Что тут непонятного? Хочу поехать в Италию. Там у меня есть накопленный капиталец. Вот и собираюсь пожить в свое удовольствие на пенсии.
После первого предложения я с удивлением понял, что баба Вера всё‑таки придурялась, строя из себя малограмотную деревенщину – «табе», «мине», «тадыть» и «сюдыть» исчезли из её лексикона напрочь. Значит, дело серьёзное. Ирина и Анфиса, услышав, что началась беседа, стали подтягиваться поближе.
– Ведь раньше вы жили здесь с нами и всё всех устраивало?
– Было, да быльём поросло. Финита ля комедия! Героические битвы закончились. Теперь я никому не нужна. Каждый, кому не лень, сможет меня попрекать: «Не пей, не ругайся, в носу не ковыряйся». Ни тебе приключений, ни погонь, ни сражений. И на хрена она мне такая жизнь сдалась?
Я попытался придать голосу максимальную проникновенность, на какую хватало моих скромных театральных талантов:
– Бабушка Вера, вы ведь одна такая хранительница бесценных знаний…
Но она не дала мне договорить и разразилась гневной тирадой:
– Какая я тебе, к чёрту, бабушка? Вон, Анфиска на пятьдесят лет старше меня! Так ты её подружкой называешь, в засосы с ней целуешься, а я бабушка?
Сложно мне всегда давались разговоры с бабой Верой, только подумаю, что всё налаживается, как неожиданно все наведённые мосты рушатся в тартарары, и приходится искать новые подходы.
– Верочка, зачем ты на всех срываешься? Саша‑то тебе что плохого сделал? – вступилась за меня Анфиса.
– И ты туда же, – продолжала капризничать баба Вера. – Сошлась с моей праправнучкой, ухлёстываешь за охальником – ейным мужем, а лучшую подругу по боку?
– Да на тебя не угодишь! То к тебе не слишком уважительно относятся, то слишком официально! А по поводу, как ты говоришь, ухлёстываний я тебе объясню. Саша – это человек из снов Пелакина, и я всё сделаю, чтобы находиться рядом с ним!
– Ой девки, я от вас шизею! Поверили в детскую сказочку?
– Верить или нет – наше дело. Ты‑то с какой стати тут всем нервы мотаешь? Можно подумать, что ты у нас одна святоша! Напомнить, что мы с тобой вытворяли по молодости? – продолжала наседать Анфиса.
Баба Вера, сбитая напором своей подруги, помолчала и произнесла уже тихо:
– Да я вовсе не из‑за этого переживаю – обцелуйся ты с ним хоть до посинения! Мне он и с дуба не рухнул по этой части.
– Тогда скажи из‑за чего, мы всё вмиг исправим, – сказала Василиса.
У бабы Веры уже откровенно текли слезы:
– Вы тут все теперь молодые и красивые, а я одна среди вас старой каргой осталась. Вы меня бабкой называете и так же ко мне и относитесь!
– Ой, вот уж из‑за чего не надо расстраиваться! – улыбнулась Василиса. – Объявляю указ по клану: с сегодняшнего дня если кто назовет нашу Веру бабкой или бабой, того я лично превращу в жабу! И мы с Иринкой сейчас же поведём нашу Верочку в баню и наведём ей красоту и молодость.
– Я с радостью! – откликнулась Ирина.
– И Сашка пусть в избушке у меня сядет, чтобы помогать! – заявила Яга. – У вас так красиво, как у него, не получится. Но только попробуй мне сделать хуже, чем Анфиске. Сразу пойдешь на лопату и в печь!
– Тогда я тоже с Сашей в избушку пойду, в качестве эталона, так сказать. Стану ему в обнажённом виде позировать.
– Ну, какая же ты есть, Анфиска! – взвилась баба Вера. – У человека депрессия, а тебе всё шуточки! Пойдёшь с нами в баню в качестве кочегара! И только попробуй ещё свои профурсетские штучки к моему зятю использовать – своими руками придушу!
– Ой, напугала, ты же знаешь, что я для тебя на всё соглашусь, – рассмеялась огненная проказница. – Пойду кочегарить, как скажешь.
Я ушёл в избушку Яги и через некоторое время перед моим взором возник бассейн с тёплой водой, в котором плавала восковая кукла – копия четырнадцатилетней бабы Веры. Посмотрел и удивился: а здесь «исходный материал» намного лучше, чем у Анфисы, ведь тут такую «роковую красотку» можно изваять – глаз не оторвёшь!
Глава 16. Вместо эпилога
Мы с Василисой довольно долго дожидались виз в Италию, занимаясь множеством мелких дел, которые раньше откладывали на потом. Наконец пришёл день, когда формальности завершились, и мы смогли поехать на отдых в вечный город Рим – за всю жизнь я никогда не ждал отпуска с таким нетерпением. В нашей коалиции за это время ничего особенного не произошло. Клан Воды прислал Василисе извинение с объяснениями, что они всего лишь не хотели участвовать в конфликте на чьей‑либо стороне, а волной окатили её в шутку, чтобы не докучала.
Анфиса в какие‑то рекордные сроки тайком за свои деньги отремонтировала мою старую квартиру и торжественно вручила мне ключи с золотым брелоком, на котором мастерски изображалась летящая Огненная птица. Мы с Василисой побывали там, оценили работу дизайнера и мастеров, но зачем теперь нам нужна эта жилплощадь – я не понимал. Да, там роскошная мебель, техника и ванна из цельного куска белоснежного мрамора со сливной пробочкой на толстой золотой цепочке, вот только жить в этой квартире я не собирался, разве что оставить как память? Нашли мы и мою любимую машину – она так и стояла на улице недалеко от дома, запылённая, но целая – никаких мин и ловушек. Даже прокатились по городу, но никакой радости поездка мне не доставила – по сравнению с полётами в ступе езда в пробках похожа на торопливый бег черепахи по пересечённой местности.
Учёный кот потихоньку адаптировался к своей новой старой жизни, Василиса не рискнула проводить ему какую‑либо психотерапию, так как деятельность головного мозга человека, находящегося в звериной ипостаси, – сплошной тёмный лес. Говорят, к нему вернулась его подруга‑русалка и её часто видят качающейся на золотой цепи, хоть Василиса и закрыла проход к Сказочному дубу, но клан Воды через море всё равно имеет доступ к Лукоморью. Они видят, а сарафанное радио мелких кланов моментально разносит новости по магическому сообществу.
Мелкие кланы, до этого напуганные нашим новым волшебством и огненным торнадо, успокоились и занялись своей обычной коммерческой деятельностью: гаданиями, предсказаниями, приворотами, изготовлением амулетов и прочей магической мелочью. А самое главное, в их среде всё так же бродят, рождаются и умирают всевозможные слухи, небылицы и нелепицы.
Ариэль с Алексой сыграли свадьбу, баба Вера – знойная сногсшибательная высокая брюнетка – выступала в качестве подружки невесты. Правда, потом все сказали, что свадьба прошла чрезвычайно скучно: никто не подрался и не поскандалил.
Комитет Горных мастеров самораспустился и вернул захваченную власть совету во главе с Орисом, те уговорили нас заменить заказ мечей‑самолётиков из сказочной стали на два традиционных кладенца. Хоть мне и опротивели бойни, но перспективе, что у нас с Василисой появятся два личных волшебных меча, я несказанно обрадовался. И ещё Орис пообещал выполнять множество наших мелких заказов без всякой оплаты – просто в знак дружбы.
Ирина с Николаем всё‑таки отметили новоселье и на следующий день уехали в далёкий Уральский райцентр – руководить строительной бригадой пленников. К нашему с Василисой отъезду они уже восстановили и торжественно открыли отреставрированный памятник воинам, погибшим во время Великой Отечественной войны, начались работы по строительству Библиотеки – бывшие боевики Кащея уже закончили фундамент и начали возводить стены.
Иван купил и отремонтировал какой‑то дом для Венькиной тёщи, я его ещё не видел. Скоро Венька с родственниками вернётся из санатория и заселится в новые хоромы, и мы с Василисой собрались нагрянуть к ним с визитом, когда вернёмся. Говорят, что там большой дом, огромный яблоневый сад и рядом небольшая река с песчаными пляжами – прекрасное место для малышей. Кроме этого, Иван обанкротил и прибрал к рукам бывшие предприятия Кащея и всю остальную официальную недвижимость (сколько у него осталось собственности, оформленной через подставных лиц, – тайна, покрытая мраком). И теперь, по общему решению нашего военного совета, мы начали перестраивать сгоревший дворец, чтобы построить детский санаторий.
В аэропорту нас с Василисой провожали почти все, Анфиса вела себя чрезвычайно сдержанно и только на прощание шепнула, что станет думать обо мне каждую секундочку и ждать моего возвращения.
