— Ты так наивно надеешься, что никто не заметит её взросления? — изумился я. — Максимум сиана через четыре-пять у нас начнутся крупные проблемы. Мы не сможем долго скрывать правду.
— Думаешь, Совет потребует исключить её? — нахмурился Варан. Похоже, с этой точки зрения он ситуацию ещё не рассматривал.
— Без сомнения, они ведь рьяные поборники правил и традиций.
Варан невесело улыбнулся.
— Насчёт этого должен буду их огорчить. Нигде в документах не сказано, что девушкам запрещено обучаться в Академии.
Я недоумённо посмотрел на Варана, потом расхохотался. Так значит, всё даже лучше, чем я надеялся! Как бы страж Академии ни относился к девочке, он будет отстаивать её право на дальнейшее обучение, как и на её защиту. Но вскоре я вновь помрачнел, вспомнив жалкий вид, в котором застал Дарка.
— Я хочу подстраховаться. Девочке крайне тяжело здесь, и за ней нужен непрерывный присмотр. Ты прекрасно понимаешь, что феникс при нестабильной психике… Это может обернуться катастрофой. А постоянно наблюдать за ней в стенах Академии не представляется возможным — слишком Дарк скрытна и независима, к тому же не хочет видеть в нас, незнакомцах, союзников и возможных защитников.
— Пойдут слухи.
— Ну и что?
— Арион, это не шутки. Ты прекрасно осознаёшь, что у тебя нет времени возиться с ней.
— Я тоже не шучу. Попрошу Дива. Девочка чуть с ума не сошла в карцере. Её мучают кошмары… Знаешь, может, это уже паранойя, но я уверен, что Дарк нам далеко не всё рассказал.
— Это не паранойя. Девчонка постоянно что-то утаивает, а я никак не могу понять, в каком направлении нужно искать эти пробелы и несостыковки. Ты же сам прекрасно знаешь, что без конкретных вопросов мы не получим интересующих нас ответов. У моего дара тоже есть свои недостатки. А сильно давить нельзя, тем более сейчас, когда Дарк напоминает собой один сплошной клубок сплетённых нервов. К тому же её сопротивляемость ментальному воздействию очень сильно возросла, да ещё за столь короткий срок. Ты сам заметил, что я почти не могу вести её, не прибегая к видимому давлению. Честно сказать, подобные возможности пугают. Что будет потом?
— Сильнейший феникс Города, — сказал я, как нечто само собой разумеющееся. Ребёнок просто не может оказаться иным при столь шикарных задатках.
— Если выдержит пресс собственной силы. Мы почти ничего не знаем о фениксах крови, они практически ушли в легенды. А если вспоминать последние…
— Ты про Кровавого Пророка? Он был маньяком, — отмахнулся я, но тут же замер.
Кошмары… Сны. Прорицания. Уж не прорицательница ли эта девочка? Тогда всё может быть ещё хуже, чем самый неудобоваримый вариант. Обычно прорицатели почти не владеют силой. Но и сам по себе этот дар сводит с ума за считанные десятки сианов, если он слишком силён и не может полноценно раскрыться. Но Дарк… Если подобная мощь станет неконтролируемой… об этом пока не стоит думать, ведь вероятность минимальна. И всё же следует попросить Дэривана, чтобы тот узнал у девочки побольше информации о её видениях, а потом сопоставить с возможными фактами.
Мы не можем здесь дать ей индивидуальный пригляд и обучение, ведь если мы будем её однозначно выделять среди других, то Совету донесут и он просто-напросто начнёт настаивать на личном контроле над ней. Не лучший вариант — жить в клетке с постоянным осознанием, что от тебя могут избавиться в любой момент. Так что нужно приложить максимум усилий, чтобы оттащить девочку от пропасти, в которую она может сверзнуться. Даже если Варан и не захочет сражаться за будущее девочки, я буду. Ради её улыбки и проблеска пугливого доверия в глазах. И талантов, которые могут перейти к её потомкам.
Глава 12
Дарк
Плелась я в комнату нога за ногу. Казалось, нужно бы радоваться, что всё хорошо закончилось, но ничего, кроме гадливости, я не чувствовала. Будто меня использовали и даже не подумали извиниться. А ещё магистр Арион не вернул мне вещи.
— Привет.
Я вскинула голову и поняла, что незаметно добралась до своей комнаты. На кровати сидел Дар и смотрел прямо на меня. В душе всколыхнулось раздражение: на кой мне эта невидимость, если даже Дар может почувствовать, что я пришла?
«Фьють! Затронула основы своих возможностей, а хочешь отдачи, как от мастера. Тебе ещё шлифовать и шлифовать свою способность», — очнулся вот уже два дня молчавший голос.
Проснулся? А раньше где ты был? Там, в карцере, когда мне было так плохо?
«Я тебе, что, личный утешитель? Извини, на подобное я не нанимался. И вообще, у меня возникает такое чувство, что ты скоро думать перестанешь, ожидая моей подсказки. Причём, исключительно тогда, когда это не нужно. А в экстремальных ситуациях ты меня игнорируешь!»
Я только недовольно цыкнула от столь несправедливого выговора и стала видимой.
— Привет, Дар. Ты что-то хотел?
Одногруппник встал с моей кровати и приблизился. Он изменился. Я не могла с точностью сказать, в чём это выражалось, просто подсознательно почувствовала.
— Я тебе больше не уступлю. Ни в чём.
— Ну попробуй, — небрежно пожала я плечами, думая о другом.
— В конце семестра я выиграю бой у тебя.
— Попытайся, — всё так же слегка пренебрежительно отозвалась я, вновь невольно возвращаясь к сегодняшнему разговору с наставниками.
— А ты станешь моей девочкой на праздник.
Это требование заставило меня очнуться от апатии. Честно говоря, я не слишком обратила внимания на первые два заявления одногруппника, считая их простым желанием похвалиться, но подобная наглость…
— Щаз-з! Разбежался.
— А если выиграешь ты, то я исполню любое твоё желание.
— Даже никогда больше не будешь ко мне приближаться? — насмешливо поинтересовалась я.
— Даже это.
Я смотрела прямо ему в глаза и понимала, что он не шутит. Дар жизнь положит на этот спор, но вряд ли выиграет. Зато это должно быть интересно, и, может, этот спор заставит его перестать возиться со мной как с хрупкой китайской вазой. Я ухмыльнулась и протянула руку.
— Идёт.
Дар крепко сжал моё запястье и выпустил, закрепляя уговор. Похоже, мне есть к чему стремиться в этом семестре. Впрочем, Дару тоже.
Не говоря больше ни слова, одногруппник вышел из комнаты. Я подошла к стене, прислонилась к ней спиной и без сил сползла на пол. Интересно, что будет, когда Дар проиграет? Неужели он сдержит слово и не будет ко мне приближаться? Не верится. С другой стороны, не взвою ли я от одиночества? Ведь это единственный более-менее близкий мне феникс во всей Академии.
«У тебя есть ещё я!» — возмутился голос.
С тем как ты периодически «есть», так лучше бы тебя вообще не было, — раздражённо отозвалась я.
Голос не ответил. Может, обиделся? Ну и чёрт с ним. Потом поговорим, так как сейчас спать хочется неимоверно, но от одной мысли об очередном кошмаре во мне всё переворачивается.
— Ещё какие-то проблемы? — послышался рядом тихий голос.
— Да, Божественная. Опять кошмары мучают. Так странно, больше двух лун ничего не было и вот вновь накатило.
— Это потому, что ты спала не здесь. Я тебя могу в определённой степени экранировать от чужого влияния.
— Я тоже так думаю.
— И всё-таки он начинает меня раздражать своим упорством.
— Он? — переспросила я, думая, что Божественная оговорилась.
— Я тебе уже объясняла, что у тебя есть враг. Он пытается подчинить тебя, а через сны это сделать много легче… если уметь, конечно.
— Враг, — я прикрыла воспалённые глаза. — Враг — это хорошо. Его хотя бы убить можно.
— Сначала до него добраться надо, — осадила меня Божественная. — Он очень далеко отсюда. К тому же он много сильнее тебя.
— Менталист?
— Нет, скорее направление смерти, может, даже некромант. Некроманты сильнее, но и специфика у них несколько другая, а у этого, похоже, силы хоть отбавляй. И как он умудряется до тебя добираться — ума не приложу. Наверно, это свидетельствует о недостатке моих знаний. Если ты мне принесёшь библиотечные книги по данной тематике, то вскоре я смогу сказать больше.
