Хассаби… Много ли хассаби я знаю? И со многими ли был знаком Дейв, да еще с магами, владеющими парциленом? И мы оба доверяли тому таинственному некто. Словом, паранойя вновь расцвела буйным цветом.
– Хассаби, – пристально всматриваясь в лицо Лотеску, спросила я, – а когда вы успели съездить? И почему господин ишт Неврис дал мне расшифровку звонка Дейва только сегодня? Вы ему приказали?
– Опять? – брови Лотеску сошлись на переносице. – Вам мало бумажки, которую сегодня забрали?
– Я просто анализирую факты. Простите, но все так подозрительно… Словом, у вас есть мотив, я обязана его учитывать.
– Хорошо, – с шумом вздохнул начальник и налил себе воды, – только нигде и никому! Да, у меня есть причина не любить семейство Алерно, да, я с особым удовольствием упеку Мориса в тюрьму, но строго по букве закона. Свидетели есть, можете проверить, что и как делал. Кто – это уж сами, хватит с вас откровений! Говорю только потому, что сейчас это важно. Итак, я знал, что вы ночуете не одна, и не стал портить утро, благо мне его уже успели испортить. Откуда знаю? От Синглера. Увы, ишт Мазера, ваша личная жизнь сейчас известна многим. С другой стороны, – Лотеску хмыкнул, – вам пошло на пользу, голова заработала. Итак, мне не хотелось связываться с Эламару, который уже выпил достаточно крови из Управления, поэтому и не стал звонить. Тряхнуть стариной иногда полезно. Девица легкого поведения, сняли ее двое молодых людей, один из них – Морис Алерно. Он, видимо, изрядно выпил, раз не замел следы. Их там столько, что даже первогодок справится. Разрезы неровные – с пьяных глаз-то! Но ритуал по всем правилам, сами посмотрите. Теперь Неврис. Мне пришлось вытягивать из него тот разговор, вы наверняка поняли.
Я кивнула.
– Ишт Неврис, – помедлив, продолжил Лотеску, барабаня пальцами по пустому стакану, – в тот день был… Словом, ишт Лагар напрасно надеялся на помощь, Неврис ни слова не запомнил.
– Почему? – заинтересовалась я.
– Он ваш начальник, оговаривать не стану, – туманно ответил Лотеску. – Просто сами подумайте, как можно в одиночку расслабляться после рабочего дня. Итак, Неврис ничего путного не помнил, пришлось вмешиваться. Когда нашлось время, тогда и сделал. Алерно же…
Лицо начальника напряглось, губы плотно сжались. Он гадал, стоит ли посвящать меня в личную жизнь, в итоге не стал.
– Это не ваше дело, – необычно резко ответил Лотеску. – К моей объективности отношения не имеет.
Кивнула, хотя сомнения никуда не делись. Юлит первый зам, прячет жирный «скелет в шкафу». Настаивать, давить бесполезно, придется самой выяснять. Ничего, есть же у Лотеску друзья, родственники, не все же они такие же замкнутые и гордые.
– Теперь внимательно слушаю вас, – первый зам сцепил руки под подбородком. – Наверняка куча идей в голове. А после… После место преступления осматривать. Алерно уже объявили в розыск.
Оперативно! Хотя, мне же легче: возня с полицией отнимает много сил и нервов.
Бегло поделилась своими соображениями и рассказала о плане действий. Лотеску слушал и кивал, даже скупо похвалил.
– Ничего, – обнадежил он, – уже скоро, почти все ниточки сошлись. Вы справитесь. И место обещанное получите.
Удивленно воззрилась на первого зама, и тот с улыбкой пояснил:
– Ишт Неврис у нас не задержится: начато служебное расследование. Во главе Отдела по работе с магией я хочу видеть вас.
Всего две фразы, и за спиной выросли крылья, так захотелось работать. А когда Лотеску добавил: «Такие посты нужно доверять проверенным людям» и вовсе стало хорошо. Это не формальное, это от души.
24Место преступления оказалось на редкость простеньким, с такими же простенькими попытками замести следы. Если Лотеску тут что-то и делал, то очень аккуратно. Первый зам беспокоил: неожиданные рабочие порывы, тактичность – угу, не желал мешать утреннему сексу, – чары для совершенно обычного разговора, дерганье на тему: «Рассказать или обойдется?» и умасливание в конце. Поневоле задумаешься и начнешь сомневаться. Вот я и сомневалась. Вновь. Первый зам сам виноват: развел бурную деятельность. Не иначе, что-то скрывал. Догадываюсь, постыдное. Но все же зачем было давать мне рисунки своих личных колец и дугообразных связок? Поразмыслив, решила: Лотеску зачем-то хотел, чтобы я знала его почерк. Надеюсь, подлинный, надо бы сравнить. Если угадала, и вторая экспертиза именно для просветительских целей, а не ради лечения паранойи, то впереди какая-то заварушка, где мне придется распутывать клубок чужой магии. Но, как всегда, поставить меня в известность не удосужились. В какие ж игры играет высокое начальство и почему так нервно реагирует на фамилию «Алерно»? Личное, значит. Ничего, в таких ситуациях ничего личного не бывает.
Рисунок я восстановила быстро – действительно, Морис Алерно. Некромантия, девицу явно привезли, потом распяли и сделали свое черное дело. Алерно действовал в одиночку, во всяком случае, никакой маг ему не ассистировал. А вот пьяные дружки могли помочь затолкать в огнемобиль, разумеется, не догадываясь, зачем. Словом, картина ясная, детали пока схематичны, но быстро достроятся. Казалось бы, можно и уехать, однако в мозгу вертелось: «Лотеску его на дух не переносит», поэтому я вновь взяла в руки детоскоп и занялась поиском подставы. Полицейские недоуменно косились на меня, когда спрашивала, где стоял и что делал Лотеску. Для чего? Проверяла, вдруг данные экспертизы поддельные и полукольца совсем не Лотеску.
Ага, колдовал. Что-то безобидное, слабенькое. Следы не прятал. Паранойя тут же завопила: «Ловушка!», но я заткнула ее и продолжила исследования. Вроде чисто, ничего не затерто, не добавлено, то есть Морис Алерно действительно убил девушку. Осталась одна малость: отыскать сына камердинера.
Вернувшись в Карательную инспекцию, не удержалась и прокралась к дверям кабинета Лотеску: он сегодня накладывал чары, вот и сравним. Секретарь куда-то отлучилась, наверное в туалет, поэтому беспрепятственно включила прибор и, встав на колени, начала исследования.
– Вседержители мира, опять? – простонали за моей спиной. – Ну сколько можно? Экспертизу ей в нос сунули – нет, мало! Либо вы заканчиваете с этой придурью, либо с завтрашнего дня отправляетесь на принудительное лечение к морю. Если я маг и не люблю семейство Алерно, то от этого не превращаюсь в некроманта. Шайтан, дай мне терпения!
Покраснев, вскочила на ноги и рассыпалась в извинениях. Лотеску хмуро выслушал их и велел зайти. Закрыв дверь, он подпер ее спиной и, буравя взглядом, хмуро буркнул:
– Не пустили меня на прием, довольны? Десять лет назад, в Штайте. И чтобы ни слова больше об Алерно!
