– А что, и так можно?
– Не мог бы – не предлагал бы. Можно сделать так, чтобы снять проклятье она могла только у твоей мамы, – говоря это, Санаду медленно убирает мою непослушную рыжую кудряшку за ухо. – Ну так, для совсем-совсем полного удовлетворения.
Хмыкнув, ещё раз оглядываюсь на бывшую одноклассницу.
– Пожалуй, если ты сделаешь так, чтобы она начинала икать, если из зависти говорит о ком-нибудь гадости, было бы здорово. Более того, я тебе ещё одну такую пациентку подгоню позже, когда будем возвращаться в точку переноса: есть у меня там такая же добрая одногруппница.
– Хоть десять, хоть двадцать пациенток и пациентов, – обещает Санаду. – С этими заканчиваем?
– Да, конечно, не хочу тратить на них время.
Улыбнувшись одними уголками губ, Санаду наклоняется и прижимается лбом к моему лбу, замирает.
Жду, когда он закончит ментальное внушение Ксении. Попутно отмечаю силу Санаду: для усиления ментального воздействия лучше касаться объекта воздействия. Но, возможно, Санаду просто не хочет Ксению трогать.
– Ладно, – голос Ксении ничуть не теряет в бодрости, словно это не она только что стояла истуканом.
Я разворачиваюсь к ней.
– Мне пора бежать, – томно сообщает Ксения, помахивая наманикюренной ручкой. – Была рада тебя повидать, чмоки-чмоки, счастья тебе с твоим красавчиком.
И радостная Ксения с подружками-подпевушками, одарив нас очередным восторженным взглядом, ускакивает прочь.
Смотрю ей вслед с некоторым недоумением.
– Ну, я добавил ей почтения и почитания в отношении тебя. И оставил убеждённость, что ты теперь с олигархом.
Тяжко вздыхая, прикладываю ладонь к лицу:
– Она же об этом во всех соцсетях накарябает. Все будут это обсуждать и искать доказательства.
– Ну… – Санаду почёсывает затылок. – Свадебная фотосессия во французском замке на доказательство потянет?
– Я вообще не собиралась ничего…
Умолкаю.
Смотрю на Санаду. Он виновато улыбается:
– А что? Я устроил тебе проблемы с репутацией, я предлагаю способ их решить.
– Э-э… но почему во французском замке?
– Ну, вроде это модно было раньше. Не знаю, как сейчас, но в кантонах свадьба у нас будет уныло-официальная, а здесь можно оторваться по полной и спокойно погулять с родными и друзьями.
– Вот как у тебя так получается? Глазом моргнуть не успеешь, и замужем окажешься.
– Имеешь что-то против?
– Не понимаю причин спешки. То есть это здорово, конечно, что ты готов подтвердить своё ко мне отношение, просто… неожиданно.
Санаду картинно закашливается:
– Что? Ты моя невеста, мы едем знакомиться с твоими родителями, но перспектива скорой свадьбы кажется тебе неожиданной? – он крепче обнимает меня за талию, видимо, чтобы не сбежала.
Чувствую, нужно пояснить:
– Просто существует стереотип, что это девушки тащат мужчин под венец, но ты разбиваешь все мои представления о реальности.
– Я старый вампир и не знаю слов любви, – театрально сетует Санаду, – вот и приходится официальными статусами отношение обозначать.
Стиснув губы, пытаюсь не засмеяться.
– Ах, – Санаду отступает и прижимает запястье ко лбу. – Ты надо мной ещё и смеёшься! Я тут о чувствах, а ты… ты в замок ехать не хочешь. Жестокая!
Вроде он серьёзным тоном это произносит, но получается так смешно, что я подхожу и утыкаюсь ему в грудь, чтобы заглушить хохотки.
Обняв меня, Санаду интересуется:
– Ну что, Франция, замок, замуж?
Ну как такому отказать? Никак. Надеюсь, родителям он понравится – без всяких менталистских штучек.
Глава 65
Родители… как много в этом слове. Хочется же, чтобы они одобрили и приняли.
Выбор мужчины.
Выбор мира проживания.
Столько всего придётся объяснить…
К моменту, когда мы поднимаемся на лестничную площадку, я даже немного нервничаю.
– Какая дверь? – уточняет Санаду, оглядывая одинаковые тёмные стальные двери.
– Да любая, – дёргаю плечом. – Все наши и внутри соединены.
Санаду поворачивается ко мне.
– В этой мама работает, – указываю налево.
Санаду стягивает с моих плеч рюкзак.
– Здесь живут бабушка с дедушкой, – указываю на центральную квартиру, затем перевожу руку на третью. – А там я с родителями жила.
– Ну, наверное, сразу к маме, – предлагает Санаду.
Вздохнув, прохожу пару шагов и разворачиваюсь. Санаду встаёт рядом и нажимает звонок.
Перелив трели доносится сквозь дверь.
Нога будто сама собой отбивает ритм.
– Не волнуйся, я тоже нервничаю, – доверительно сообщает Санаду.
Тихий шорох, щелчок замка – и дверь открывается.
Мама в своём рабоче-сценическом образе неподражаема: эффектная рыжая цыганка с ярко обведёнными карими глазами. Этот взгляд, кажется, пронзает насквозь.
Меня.
Санаду.
– Жених? – сразу спрашивает мама.
– Да, – подтверждаем мы одновременно.
Ещё раз его оглядев, мама вздыхает:
– Староват…
Санаду закашливается.
– …но выбор твой, – безмятежно договаривает мама и отступает в сторону, пропуская нас внутрь. – Котик, выходи! Клёпочка нам жениха привела.
Если что, котик – это мой папа.
– Жениха? – раздаётся из глубины квартиры.
Затем топот.
Затем в просторную прихожую влетает папа и, остановившись, хмуро оглядывает Санаду.
– А что такой старый? – уточняет папа.
– Да вы издеваетесь? – Санаду косится на меня. – Я в самом расцвете лет!
– Но, надо признать, ты старше моего отца, – мне с трудом удаётся сдерживать смех.
– Ты ещё бабушку вспомни, – ворчливо отзывается Санаду.
– А что меня вспоминать? – бабуля подпирает папу со спины.
Он вынужденно шагает в прихожую и уступает ей место в дверном проёме. Бабуля, прищурившись, очень внимательно разглядывает Санаду.
Пристально-пристально.
Вот её Санаду знает. А она его вряд ли помнит даже просто потому, что с её попадания в Эёран прошло слишком много времени.
Бабуля убирает свой хищный прищур и медленно уточняет:
– А что это он такой…
– Он в душе очень молодой, – сжаливаюсь я над Санаду, для которого вопрос возраста, похоже, болезненный.
– Да я вообще-то хотела спросить, чего это он такой бледный, – хмыкает бабуля. Похоже, она о возрасте разговор слышала и специально решила нас подразнить. Она оглядывает и меня. – Ты, кстати, тоже. Вы, часом, не заболели?
– Нет, мы просто вампиры, – улыбается Санаду во все зубы.
И тишина становится ему ответом.
Возможно, идея сразу признаться во всём – не самая хорошая. По крайней мере, в таком вот исполнении Санаду.
***
На объяснение нашего вампирства, доказывание существования магии телекинезом, заклинаниями и саламандрой и на рассказ об эёранской системе похищения и возврата иномирян уходит примерно час.
Этот час мы проводим за круглым столом в нашей гостиной-столовой с чаем и бабушкиными пирожками. Ну и с дедушкиным штофчиком.
Дедушка, кстати, будучи человеком весьма спокойным и не побывавшим в эёранских «застенках» для отказников, во время нашей беседы обучает саламандру команде «Цезарь, тост». Пока получается плохо, но Марк Аврелий тоже не сразу эту науку освоил.
Папа за время рассказа несколько раз вскакивает и пробегается вокруг стола, хватается за голову и возмущается: «Да как так можно?!» или «Нас же сумасшедшими считали из-за вас!»
А вот мама с бабулей воспринимают всё куда спокойнее. Философски. Если бы папа не бегал так привычно, я бы даже заподозрила, что Санаду не следует нашей договорённости родственникам моим мозги не промывать без моего разрешения (я в принципе против таких мер, но вдруг бы у них случилась совсем бурная реакция?)
И вот всё сказано. Даже папа возвращается к столу, вместе с мамой и бабулей сверлит Санаду взглядом, дедуля пытается споить саламандру. Мы с Санаду ждём семейного вердикта, но даже в этом ожидании меня накрывает такое уютное ощущение – просто потому что мы сидим за одним столом, пьём чай, едим бабулины пирожки.
