— Она уйдет отсюда только тогда, когда захочет этого сама.
— Она уйдет сейчас и со мной, — точно так же, не отрывая взгляда, и с точно такой же интонацией произнес папаша.
После этих слов я выпустил наружу свой истинный лик Хиспа. Взгляд приобрел маниакальный, сумасшедший блеск, на лице появилась безумная улыбка. Переход из спокойного и угрожающего состояния в совершенно невменяемого психа был столь резок и разителен, что отец Солины в испуге попятился, да и не только он. Его примеру последовали все стоящие позади него эльфы и люди, хотя последние уже имели удовольствие лицезреть меня в таком состоянии, но все равно опасались, просто на всякий случай. Добавив к своему виду еще что-то вроде рычания, я начал наступать на эльфа, с бешенством произнося:
— Теперь слушай меня внимательно и запоминай. Если ты или твои эльфы хоть пальцем к ней притронутся, я вас всех прямо здесь и сейчас передавлю. Она принадлежит только сама себе, и не ты, ни кто-либо другой не вправе от нее что-то требовать. Если она хочет остаться здесь, то пусть остается. Если же она захочет вернуться домой, то она вернется, и о благополучном возращении я позабочусь ЛИЧНО!!! Все понятно?
На мою бешеную тираду мне послужило ответом жалкое «Да» отца Солины.
— Как звать? — возвращаясь к нормальному состоянию, вполне дружелюбно спросил я.
— Архонт.
Имя мне было смутно знакомо, но где его встречал (причем в своем мире), сказать я бы не смог при всем желании.
— А меня Хисп, — весело произнес я и легонько пожал протянутую руку эльфа. — Надеюсь, все произошедшее не повлияет на наши взаимоотношения, и никто ни на кого не в обиде?
Пару секунд Архонт меня пристально разглядывал, а потом… улыбнулся! Причем совершенно искренне!
— Нет. Не в обиде. — Вдобавок к своим словам он покачал головой. — Но вы довольно странный… я бы сказал человек, да не совсем. Имя же ваше несколько… тоже необычное.
— Насчет вашего имени я могу сказать то же самое, так что это мелочи. Теперь же, если вы, конечно, не против, я бы еще немного поспал, причем не только я один.
На это заявление люди Варда отозвались одобрительным гулом, после чего начали расходиться по своим местам.
— Кстати, а что вы сделали с часовыми? Надеюсь, они живы? — слегка обеспокоенно спросил я.
Сегодня в первую смену должен был стоять Дол, а ему я симпатизировал и не хотел, чтобы с ним что-нибудь случилось.
— Не волнуйтесь, мы их только слегка оглушили. В знак расположения мы сами сегодня постоим в дозоре, — отозвался один из эльфов.
— Хорошо. Но, как встанет солнце, разбудите меня.
— Слушаюсь, — с поклоном отозвался эльф. Все-таки до чего же интересно получается. По сути, стоило только протянуть эльфам руку помощи (то есть доброжелательности), как они пожали ее. На месте нынешнего императора я бы давно уже это сделал. Все еще занятый этими мыслями, я завалился спать, но подошедший Архонт хотел поговорить со своей дочерью.
— Да говорите, чего уж. Но, если что, пеняйте на себя. Если я утром проснусь и не увижу ее в лагере… в общем, потом не обижайтесь.
Повернувшись на другой бок, я еще долго не мог уснуть, настороженно прислушиваясь к окружающим меня звукам. Пока, в конце концов, не заснул. Спал я в эту ночь с таким повышенным «сторожевым порогом», что подошедшего бесшумной походкой эльфа почувствовал, наверное, еще тогда, когда у него только сформировались мысли разбудить меня. Когда же до меня осталось всего пару шагов, я уже сам поднимался на ноги.
— Вы просили разбудить, — сказал тот, когда я выпрямился в полный рост.
— Спасибо. Теперь сам поспи.
Указав на свою постель (кстати, Солины не было), я похлопал по плечу порядком растерявшегося эльфа (пока они теперь привыкнут, что люди относятся к ним как к друзьям) и отправился приводить себя в порядок. Теперь на это уходило несколько больше времени, чем раньше. Приходилось каждое утро расчесывать волосы, иначе они превращались в нечто не подлежащие описанию, хотя больше всего походили на грязный свалявшийся комок собачьей шерсти. Ходить с такой «прической» мне совершенно не хотелось, поэтому я каждое утро, скрипя зубами, терпеливо приводил свою шевелюру в порядок. Благо было чем: хотя в нашем караване единственной девушкой была Солина, у многих мужиков были длинные волосы, и они точно так же, как и я, тщательно за ними следили.
Расчесавшись, умывшись (но не побрившись), я подвязал волосы, чтобы в случае чего не лезли в глаза, и пошел искать Солину.
Эльфийку я увидел практически сразу, причем не одну, а с отцом. Они неспешно бродили вокруг лагеря, о чем-то тихо беседуя, похоже, даже спать не ложились. Удостоверившись, что с ней все в порядке, отправился будить Кронда с близнецами.
После полуторачасовой разминки, к которой все уже более-менее привыкли (и за коей с нескрываемым интересом наблюдали все неспящие эльфы), я, чтобы жизнь медом не казалась, решил дополнить тренировку «легкой» пробежкой. Когда два часа спустя мы вчетвером вернулись обратно, близнецы представляли собой очень жалкое зрелище, Кронд же, как более закаленный, просто жалкое. Чтобы не расслабляться, я еще пару сотен раз отжался, а затем, найдя соответствующую ветку, поподтягивался и поработал на пресс.
После этого так и не найдя себе нормальное занятия, решил хорошенько обследовать местность, за что и был сполна вознагражден. Не прошел я и километра от лагеря, как наткнулся на речку. Текла она неспешно (аккурат вдоль поля), даже как-то лениво, вроде длинной змеи, в результате чего была лишь слегка прохладной, а в такую жару мне больше ничего и не надо было. Часа полтора я проторчал в воде, заодно выстирав и высушив свою одежду. Когда же вернулся обратно в лагерь, там уже опять начали волноваться по поводу моего длительного отсутствия.
Бесцельно побродив по лагерю, завалился на свою лежанку, чтобы прочитать очередную главу, только на этот раз одной главой я не ограничился. Решив на первый раз не слишком экспериментировать, прочитал пять глав вместо задуманных десяти. Хотя по большей части это было вызвано не чувством осторожности, а просто из-за нежелания пятьдесят часов находиться потом в обществе Эдварда. Вот если бы очередной урок был у Оли, то я и на двадцати главах вряд ли бы остановился. Прочитав, я опять столкнулся с проблемой: что делать? Одноименный роман, кажется, Достоевского, я не читал и, чем там занимались главные герои, не знал, хотя, когда задавали писать по нему сочинение, умудрился получить твердую четверку. Сейчас же я буквально готов был повеситься от скуки (медитировать было лень, тем более ни хрена не получалось). Не найдя ничего лучше, прихватил с собой Кронда и отправился на повторное прохождение водных процедур.
Когда мы оказались на речке, мой спутник даже не подошел к воде. Вместо этого он уселся в тени ближайшего дерева и почти мгновенно заснул. Такого кощунственного отношения к воде я допустить не мог. Именно по этой причине буквально через минуту, после того как заснул Кронд, лес огласил истошный вопль, всплеск и еще более нечеловеческий крик — только уже гнева. Однако я заставил своего ученика постирать одежду и помыться. Если к стирке он отнесся вполне приемлемо, то вот к помывке очень даже отрицательно. Правда, его возмущение длилось лишь до того времени, пока он не высох и не надел опять же уже сухую одежду. После этого все его недовольство как рукой сняло. Все-таки быть самому чистым и ходить в чистом намного лучше, чем вонять, как псина, и ходить в пропахшей потом одежде. Я же за время повторных водных процедур узнал одну немаловажную вещь. Под водой я мог находиться на протяжении получаса, хотя и это явно не предел. Самое интересное, что у меня при этом было ощущение, схожее с тем, какое испытывает человек, дыша затхлым воздухом. Я совершенно не представлял, почему мог столь продолжительно обходиться без кислорода. Все мои знания по биологии в едином порыве кричали: НЕВОЗМОЖНО! — и я полностью был с ними согласен. Списывать все на магию я не хотел, но вот на апгрейд тела вполне мог. Может, у меня теперь при необходимости вырабатывался кислород, но тогда что же забиралось взамен? Жир? Энергия? Сила? Хрен бы его знал, что именно, но, пока не выяснилось, лучше не злоупотреблять такой особенностью моего организма. Мало ли к чему это может привести, лишний раз рисковать не стоит.
