Эжона неохотно поднялась, прихватила все еще дующегося мужа и последовала за нами. Я бы тоже ни за что не остался один в этих местах.
Обойдя деревню со стороны озерца, мы вышли к лесу. Там, на окраине, но за забором, стояла одинокая избушка. В окне еле теплился мерцающий свет. Сердце мое забилось чаще. Может, это друзья? Спаслись, поселившись за пределами деревни… А может, засада. Ведь, Лайнес не стал бы принимать образ Лейлы без уверенности, что она намеревалась прийти на встречу с нами. А узнать об этом он мог только одним способом. Грудь сжало тисками страха. Страха не за свою жизнь, страха потерять то немногое, что теплилось в моей груди, когда я смотрел на золотистые локоны эльфийской принцессы…
Избушка была низенькой, по меркам вельев так вообще конурой, наполовину развалившейся. Создавалось ощущение, что полувеликаны держали здесь гостей деревни. И размеры были соответствующие, и располагалось жилье за пределами деревеньки.
Драмис довел меня до корявой покосившейся двери и отошел в сторону. Я нерешительно взялся за ручку. Та, словно почуяв мой страх отреагировала мгновенно - оказалась у меня в ладони с приличным клоком прогнившего дерева.
– Здоров ты, Гром, двери ломать, - с ухмылочкой пропищал эльф. - Что теперь? Будешь отрывать по кусочку?
– Долго, - покачал я головой, - лучше так!
И ударил дверь ногой, планируя, что та развалится сама. Дверь, оказавшись на удивление крепкой, не превратилась в труху. Она влетела внутрь, обдав все вокруг пылью. Когда грохот стих, я услышал короткий стон.
– Ты в кого-то попал, кажется, - прошептала испуганная Эжона, прислушиваясь к звукам внутри дома.
– Оставайтесь здесь, - приказал я. Уж если там засада, то подставлю свою голову, а друзья возможно успеют смыться. В этом я надеялся на драмиса, который умудрялся менять ипостась с невероятной скоростью и легкостью.
– Ну уж нет, - строго сдвинул брови фей, - твоя шкура сейчас похоже по тройной цене идет. Так что давайте пустим кого не жалко…
– Это кого же, - ревниво поглядела на него жена. Кажется, Эжона взяла серьезное шефство над нашей новой летающей лошадкой.
– Меня, - невинно ответил эльф и, даже не полюбовавшись на смену эмоций выразительного личика драконихи, залетел внутрь.
Мы старательно прислушивались. Я непроизвольно создавал на руке искорки будущих эхаров. Зародыши часто меняли цвет и сталкиваясь, обдавали все вокруг снопом черных брызг.
Эжона, в очередной раз зашипев на меня из-за легкого ожога, решительно прошла внутрь. Я рванулся следом. Драмис благоразумно остался снаружи.
Низенькая комнатка с заваленной противоположной стеной была освещена тусклыми всполохами деревенской лучины. Так вот откуда такой странный отсвет. Я никогда еще не видел, чтобы кто-то пользовался этим древним способом освещения. Посреди помещения завис немного мерцающий эльф с палочкой наготове и тщательно осматривал все углы.
– Пусто, - разочарованно сказала Эжона.
– Не совсем, - немного отстраненно ответил Эрлиниэль, отрицательно покачав головой.
Эльфийский принц сознательно пытался применить дарованную ему чужую магию, и это ему потихоньку удавалось.
– Под дверью, - указал он на кучу обломков в углу.
Я метнулся туда и поспешно разгреб остатки гнилого дерева.
– Херон! - удивленно воскликнул я, ощупывая вьющуюся шерсть на вытянутом теле тощего волка.
– Кто? - удивленно переспросила Эжона, осторожно вытягивая шею из-за моего плеча. Подходить к хищнику, пусть и беспомощному, ей явно не хотелось. Я усмехнулся: будь она в ипостаси дракона, то иначе смотрела бы на оборотня… увы, но и так привлекательным он ей показался бы только из гастрономического интереса.
– Ты его знаешь? - деловито спросил подлетевший эльф.
– Да, это наш старый знакомый, оборотень. Не могу ощутить признаки жизни…
– Еще бы, - жестко усмехнулся Эрлиниэль. - Если он еще и был жив, то ты его добил своей манерой заходить в гости.
Тут зверь пошевелился и по-человечески застонал.
– Жив, - обрадовался я.
– Пока, - не сдавался эльф.
– А ты не вредничай, а попробуй помочь, - обозлился я на поведение светлого.
– Чем? - фей покрутил у виска. - Он не растение!
– А ну да, - опомнился я. - У тебя же магия узкопрофильная.
– Я могу попытаться, - тихо и очень неохотно предложила Эжона.
Она тяжело вздохнула, словно сама не верила что могла пойти на такое, и отодвинула меня в сторону.
– Драконы недолюбливают оборотней? - удивленно посмотрел я на эльфа. Странно, за дядюшкой я такого не наблюдал.
– Их все недолюбливают, - отмахнулся Эрлиниэль, увлекшись манипуляциями жены над зверем.
Девушка запустила пальцы в пушистую шерсть Херона, чему-то вдруг улыбнулась. Это было настолько же неожиданно, как увидеть веселый солнечный лучик во время мутного осеннего ливня. Она тщательно обследовала живот, лапы, шею…
– Вот! - довольная Эжона дернула рукой. Херон содрогнулся всем телом и открыл глаза. Зрачки его были расширены настолько, что в полутьме создавалось впечатление пустых глазниц. Передернув плечами, я воззрился на ладонь Эжоны, которую та выставила с гордостью бродячего фокусника.
На узкой ладошке в замысловатых вензелях крови слабо поблескивал металлический предмет.
– Что это? - я прикоснулся к железке и тут на меня нахлынул поток чужих образов.
Странные человекообразные существа медленно отступали от огромного серебряного шара. Но тот планомерно настигал каждого, заглатывая внутрь. По поверхности шара мерно проходили волны, как по туловищу удава, который поедал кроликов один за другим.
Стремительный бег и новый образ. Двое дроу спиной к спине оборонялись от серебристых шаров, меньших по размеру. Летели черные эхары, с треском лопались защитные щиты. Один повернулся и что-то закричал… Волдрей! Значит та, что отбивалась от новой волны чудовищных пузырей - Динзи.
Кружение… белоснежно-белый эхар разбился о серебряный шар, окутав тот сиянием. Шар съежился и опал на землю бесконечным множеством мельчайших точек. За шаром обозначилась крайне-испуганная волчья морда. Оборотень вздрогнул, как от окрика и рванул навстречу.
Рука с нежной светлой кожей сорвала с груди предмет и, отбросив в сторону меч, погладила зверя по голове. В глазах Херона отразилась бездонная тоска. Он кивнул. Левя рука взметнулась и всадила в шею оборотня тот железный предмет, который вытащила Эжона. Мир содрогнулся, стал виден словно через пелену. Поворот, лица дроу. Они близко. Бегут. Вокруг сплошное серебряное мерцание и волны. Заглоченные вильи тают на глазах, превращаясь в пыль. Вспышка…
Звон упавшего железа и слабый вскрик. Я обнаружил себя лежачим на полу рядом с телом подрагивающего лапами волка. Надо мной наклонилась Эжона, активно махал крыльями Эрлиниэль. На лицах - безмерное любопытство. Я посмотрел на пустую руку, измазанную кровью Херона.
– Лайнес забрал их, - хрипло ответил я на невысказанный вопрос. - Вильев развоплотил. То, что сейчас в деревне - лишь тень той магии, что бушевала здесь. Херон остался благодаря магии Лейлы. Это, - я нащупал на грязном полу остроугольный медальон, - вроде письма… записки.
– То есть они живы, - кивнула Эжона. - Это хорошо.
– Чего хорошего? - огрызнулся я. - Мы понятия не имеем где они, и будут ли живы в дальнейшем. Лайнес не будет держать их, если они ему станут не нужны!
– А вот это хороший вопрос, - вмешался эльф. - А зачем, собственно, они ему нужны?
Я молчал под их пристальными взглядами. А что мне говорить? Что я понятия не имею, чего этот хлыщ добивается? Мне и самому интересно, какого броуна ему понадобилось от меня, моих друзей, почему он подрядился меня убить, а сам даже и не думает этого делать… пока. Почему Лайнес хочет, чтобы мы шли к Дэйдрэ и не пускает нас туда быстро? И главное: почему он сказал тогда, что я еще не Повелитель, но буду им вскоре.
Эжона отвела взгляд первая и перенесла свое целительное внимание на оборотня. Фей же не отступал:
– Гром, я понимаю, что ты в растерянности. Но причины всегда есть, и мы их знаем, стоит только копнуть поглубже в той куче информации, что сидит в каждом из нас.
– Не знаю! - вспылил я. - Он хотел Сияние и Око власти. Но клинок достался мне, а украшение - Дэйдрэ. Он пас нас до самых эльфов и спокойно заявился во дворец, где весьма по-дружески пообщался с Повелителями темных и светлых эльфов и отправился восвояси. С тех пор я даже никогда не слышал о нем, а тут - здрасьте, вот он я, ваш верный репей!..
Херон пошевелился и попытался встать.
– Тише, тише, - мягко остановила его девушка. - Еще рано…
– А что с ним было, эжона? - переключился я на оборотня.
– Он словно бы умер, - Эжона была растеряна, она даже не замечала, что ласково поглаживала ужасного оборотня. - Но иногда сердце выдавало один стук, а гортань - один стон. Стоило вынуть это, - она с омерзением покосилась на мою все еще разжатую ладонь, - и сразу восстановились все функции. Но чтобы привести работу органов на рабочий режим, требуется немного времени. Мне даже не пришлось задействовать целительную энергию.
