— Вода должна падать сверху! Иначе можно утонуть, кити-кити! И нужно ушки закрыть, нужны затычки! Иначе затечет!
Леопардовая одежда потемнела, а светлые волосы ангорийки намокли. Та фыркала и прижимала помянутые ушки.
— Вот уж в лохани ты точно не утонешь, разве что я тебя утоплю!
— Девушка с косой распустила косу, — заметила кошка, ощутив, что водичка не такая уж плохая, даже теплая, хотя шампунь попадал в глаза и пощипывал.
— Представляешь, со мной такое бывает! И я не девушка с косой, я Шондра, понятно? Боже, до чего же ты глупая!
— Сэша не глупая, кити-кити! Сэша все понимает и очень много знает! Я читаю и развиваюсь! Ой, а что это такое? У девушки с косой на груди тоже буквы.
Шондра уронила взгляд на собственные прелести. Те блестели от влаги, по упругой коже стекала пена, а сосочки напряглись, как и нервы турельщицы. Наглый палец ангорийки потыкал в татушку на левой груди: сердечко и надпись.
— М-а-й-к, — прочитала умная кошка.
— Лапы прочь! — огрызнулась Шондра и хлестко шлепнула блондинку по руке. — Пошла отсюда, живо!
— Но парень в шляпе, кити-кити, послал меня помогать девушке с косой!
— Убирайся!!!
Негодование вскипятило ее кровь, даже вода будто забурлила — это она так задергалась в лохани. Через миг турельщица вытолкнула блондинку из своей импровизированной ванны. Та чуть не поскользнулась, но удержалась на ногах и бросилась к выходу, а вслед ей полетела мочалка.
Бедная Сэша снова неслась по коридору, только теперь ее лапки оставляли за собой мокрые следы, а хвост разбрызгивал воду, как кропило. Возвращаться на мостик прежней дорогой она не хотела, да и не нашла бы эту дорогу. Ой, она совсем забыла рассказать девушке с косой про что-то большое за той дверью!
* * *
После решения вопроса с сорняками, я вспомнил про заплутавшую ангорийку, но совершенно не представлял, где искать свою хвостатую покупку. Строго говоря, часть меня надеялась, что она потеряется навсегда. Да, сам решил пока оставить ее на борту, но ей нужен постоянный надзор, а я в няньки не нанимался.
Но придется искать, ведь мы в ответе за тех, кого приручили, верно?
Вместо утраченного протеза я прицепил обратно свой секач. Немного грустно снова шевелить поскрипывающими пальцами, но это гораздо лучше, чем остаться совсем без руки.
Я вернулся в командный отсек, включил монитор и вывел на него поярусную схему Волота. Работающие камеры на ней отмечались зелеными значками, а неактивные — красными. Просто, удобно, понятно. Машина нам досталась совсем старая, но мне доводилось командовать Волотами второго поколения, а они не на много лучше.
Блин, да что это такое? Не мне, а моему прототипу! Снова немного помедитируем… Я Волк-117, прибыл из будущего, собираюсь спасти мир… Понятно? Вот и хорошо. Зафиксировали!
Бортовой искин еще не перезапустили, хотя наладчиков я вызвал, так что всю работу придется выполнять вручную. Начал с камер в коридорах. Бригадир сказал, что видел Сэшу в стороне от пути, который ведет к левофланговой пулеметной. Я переключался с камеры на камеру, но видел только рабочих в спецовках. Стал проверять отсеки. Ничего не нашел.
По закону подлости эта кошка точно забурится в одну из недоступных мне зон, просто зуб даю. Кают-компании, жилые каюты, санузлы, генераторная, склад и…
Да, вот он, здоровенный, как бегемотье брюхо.
Ботанический сад, надо же! Никак не привыкну, что у нас такое есть. Диковина для боевой машины. Хотя эта избушка внесерийная, кустарного производства. Обилие указателей, схем и подписей на всем подряд не в счет: без утверждения комиссии по безопасности ни одного Волота к эксплуатации не допустят.
Такая роскошь встречается на гражданских шагоходах вместе со всякими спа, конференц-залами, барами, кинотеатрами и прочими атрибутами сказочно богатой жизни. Но вряд ли мое приобретение раньше служило радостям сильных мира сего — не хватает здесь шика и лоска. Даже для старого Волота этот куроход максимум тянет на средний класс. Думаю, кто-то собрал его собственноручно, винтик за винтиком, потому здесь такая разномастица во всем, что можно. Но зато с садом, ага.
Вот уже представляю, как мои девочки подвязывают помидорчики и мурлыкают незатейливые песенки под нос — говорят, ковыряние в земле успокаивает. Надо Шондре посоветовать. Да и кити-кити пусть энергию куда-то стравливает. Если серьезно, то надо не забыть выбросить оттуда засохшие кусты и хорошенько все проветрить.
Я переключался между работающими камерами, но ангорийку никак не находил. Наверняка это хвостатое счастье засело в каком-нибудь гальюне. После такого количества леденцов не удивлюсь, если кошачий организм объявит день открытых дверей. Короче, надо дать ей время, вдруг чудесным образом найдется?
Так, о, камера из грузового отсека заработала! Хвала богу электроники!
С этой мыслью я уставился в экран на разгрузку.
Насекомоподобный Цверг, каких на этой базе пруд пруди, вполз в нутро избушки. Его брюхо растворилось, и пара рабочих в массивных экзоскелетах принялась перетаскивать ящики с товаром. А ящиков этих было до фига: все фирменные, с эмблемой «Техноса» — главного конкурента «Мехи». И каждый для удобства аккуратно отделялся от остальных банальным деревянным поддоном.
Пилотируемые роботы-погрузчики напоминали боевых собратьев — Дестро, но вместо пары пулеметов их манипуляторы были оснащены схватами с подвижными губками — и они вовсе не собирались ничего мыть! Губками в робототехнике называются плоские детали, которые съезжаются вместе, обеспечивая захват цели. Сейчас запястья шагающих машин прокручивались, нижние губки входили под ящики на манер вил, вторая пара опускалась сверху, и рабочий отправлялся с ношей на поиски свободного места для нее.
У других схваты были оборудованы именно вилами. Эти ребята работали парами и перетаскивали самые массивные ящики.
Мои брови невольно сдвигались, пока я наблюдал за этой картиной.
Что-то зудело между лопаток, будто там появилась красная точка целеуказателя. Что-то не нравилось мне в этом грузе, обзовите это интуицией, если хотите. Мы уже приняли много заказов. Всех клиентов мне подогнал Ворон, но остальные обычные — продукты и товары первой необходимости. А здесь техника.
По документам все в полном порядке: груз просканировали и одобрили. Там роботы. В небольших ящиках — медики и инженеры-взрывотехники. С первыми все понятно, вторые — тоже важное и полезное оборудование, необходимое не только, чтобы сеять новую смерть, но и незаменимое при разминировании минных полей, бандитских самопалов с тротиловой начинкой, а также при сносе ветхих домов под новую застройку.
А вот в крупных ящиках числились погрузчики. Забавно даже: погрузчики грузят погрузчиков. Но смеяться от чего-то не тянуло.
Мне не нравилось, что я не могу лично заглянуть в эти ящики. Запакованный, опечатанный груз, никто без полицейского ордера проверять не в праве, даже капитан. Нарушить герметичность заводской упаковки, значит влететь на нехилый штраф, если заказчик возмутится — а он гарантированно возмутится. В общем, нет у меня полномочий для такой проверки. Придется удовлетвориться красивыми печатями в сопроводительных бумагах.
После второй межконтинентальной государства распались на многочисленные городские конгломераты. Сейчас у всех своя валюта, своя армия и своя экономика, которая очень сильно зависит от экономики других городов. Одни выращивают хлеб, другие добывают металл, из которых третьи делают тракторы, заправляемые горючкой из четвертого города, и так далее. Полная зависимость при обоюдной ненависти, которая выражается в спорте, искусстве и пропаганде. Смешно, учитывая, что новый мировой порядок установился каких-то жалких десять лет назад.
Но разобщенность — это только полбеды, вторая половина заключается в том, что города эти расположены на внушительном расстоянии друг от друга. До войны население планеты было в сотни раз больше, но уцелело не так много. Тысячи городов лежат в руинах, инфраструктура и пути сообщения разрушены. Многочисленные банды устанавливают свои правила.
