— Гм, — сказал богатырь с сомнением глядя на колдодея. — Тьма, она…
Тьма, безусловно, не он и не оно. Но что еще хотел поведать миру богатырь про это причудливое образование, осталось тайной, потому что погоня нас все же нагнала.
У меня появилось даже подозрение, что Хреногор специально начал свою прочувственную речь, чтобы появилась возможность подраться.
Первыми бросились собаки, если этих тварей так можно было назвать. В холке двое крупнее волку — это что? Не бывает таких собак.
Но Хреногору было наплевать. Первый пес с воем улетел обратно в темноту, все никак не пойму, зачем богатырям еще и оружие, если у них такие ножищи?
Второй был перехвачен молотом уже в прыжке. Он не визжал, ни выл — просто умер и упал на землю. А вот третий бросился на меня, к чему богатырь готов не был.
Бить молотом было несподручно, мне собачья голова в грудной клетке ни к чему, задвигался, выбирая позицию, а я меж тем вступил в бой.
Попытка пнуть зверя в брюхо по-хреногорски ни к чему не привела, пес легко уклонился и клацнул зубами. По счастью, промахнулся, но порадоваться я не успел, тварь прыгнула мне на грудь, сбила с ног и попыталась разорвать горло. Я вцепился в морду двумя руками, пытаясь отвернуть ее в сторону, но сил явно не хватало. Ненавижу собак!
Однако попыток у зверя больше не оставалось, богатырь был уже рядом, схватил пса за шкирку и почти отшвырнул его, но тот вдруг извернулся и цапнул Хреногора за руку, оттолкнулся задними лапами от пола и вознамерился порвать глотку уже моему спасителю. Но с тем особо не забалуешь. Удар левой — гарантированный перелом морды.
Как раз ко времени подоспели и собачники. Глядя на их зеленые куртки дубленой кожи, Хреногор нехорошо осклабился.
— Егеря, — признал он и потянулся за молотом.
Кто такие егеря, я знал. Даже встречался как-то. Не пойму, с чего он их так не любит? Не могли же они ему всерьез бока намять, мне это не под силу, значит, и они не смогут. В самом деле, что эти хваленые егеря могут из того, что не под силу мне? Следы читать? Плевое дело! Гуся на взлете сбить? Да хоть двух! Глухаря голыми руками словить? Детская забава! Мед у медведя отнять? Брехня, не поверю, пока сам не увижу.
Егеря метнули стрелы, дружно и метко. Но богатырь колобком катнулся в ноги, вскочил и начал махать дубиной. Маленький рост, он тоже преимущества имеет, ловок витязь и попасть в него сложно.
А еще у него молот есть. Зря егеря с нами связалмсь, право слово. В лесу да из засады они, может, и не плохи, но вот так лоб в лоб с богатырем, пусть бездоспешным, зато оружным и не связанным… я бы не стал. Хотя, повторяю, умею ничуть не меньше их.
Из полутора десятков, мечи успели обнажить всего трое. И, право слово, лучше бы они эти стуки потратили на молитву. Хреногор не дал им ни единого шанса, один взмах молота — и разлетелись, будто сбитые битой городки. Драться стало не с кем.
— И спрашивается, чего мы о них драпали? — возмутился богатырь. — Дядька Унорас, я тебя спрашиваю! Эй, а куда колдодей делся?
— А с вами еще и Унорас был? — вопросила темнота. Богатырь перехватил кувалду поудобнее, егеря как-то уж слишком быстро закончились.
— А тебе, дядька хороший, что за дело? — поинтересовался он.
Один за другим, они выходили из темноты. Чаруны и воины, а впереди двое до нельзя могущественных колдодеев. Точнее, колшебников — оба Светлые, и, скорее всего, Лорды.
— Ты ведун? — спросили меня. Я судорожно кивнул, эти двое подаляли меня своей мощью. А вот богатырю было безразлично, кто это такие, если они вежеству с детства не обучены, завсегда готов пособить:
— Тебя звать-то как, торопыга?
Светлый заскрипел зубами от ярости, такого обращения, небось, не встречал.
— Дядька Ранвил Экоро Тум, Светлый Лорд, — гордо бросил он. Хреногор хмыкнул, но как-то уже почтительно, без нужды с Высшими чарунами даже богатыри не связываются.
— Как я понимаю, кот у Темного? — Ранвил поймал мой взгляд и не отпускал, вынуждая смотреть ему в глаза. Неприятное ощущение, право слово! Ни соврать, ни отмолчаться — хочешь, не хочешь, а отвечать придется.
— Да.
— Где он?
— Ушел.
— Пошли, Рутан! Кажется, я знаю, куда коллега направился.
И они уходят. Все, и чаруны, и воины, и оба Лорда. Хотя, нет — наверное, Лорд и его правая рука, ширк. Чересчур властно этот Ранвил говорил со вторым, Лорд бы такого не потерпел.
— И вот то, что здесь стояло, борется с Тьмой? — потрясенно спросил богатырь. — Да я спать теперь спокойно не смогу, зная, кто за нас с мировым злом воюет!
— Надо найти Унораса, — вздохнул я. — У него, в конце концов, Колобок.
— До чего ловко смылся, — не то похвалил, не то обругал Хреногор. — Такого враз не найдешь. Его уже столько времени ищут такие, что не нам чета, вроде этого высокомера.
— Кого? — не расслышал я, и богатырь разъяснил на простом и понятном языке.
— Надо срочно выбираться на поверхность, — нетерпеливо сказал Ранвил.
— Зачем? — удивился ширк. — Он не мог уйти далеко, у нас все шансы его догнать.
— Нет, — твердо сказал Лорд. — Он знает катакомбы лучше нас всех, вместе взятых. Наверняка там есть потайной ход, который мы всю жизнь можем проискать. Но я знаю, куда он придет, и попробую перехватить его там.
— Дом Барольса Деннара Рога, — осенило ширка.
— Точно, — сказал дядька Ранвил, и довольная улыбка расплылась по его лицу.
Дядька Унорас был известен как человек совершенно непредмказуемый. Разумеется, когда его искали по всему Краснореченску, дома его немногочисленных родственников тоже подверглись поискам и наблюдению. Но не слишком пристальному и ненадолго — понятно же было, не полезет дядька искать убежище в столь очевидном месте.
Что колдодей и использовал. Этот дом для деда Барольса он проектировал лично, с небольшой консультацией у дядьки Радонеро, с которым сохранял добрые отношения и после посторойки собственной башни. Особняк был вовсе не так прост, каким казался с первого взгляда, но все его секреты человеку непосвященному было найти ой, как не просто. Особенно колдодею, во всем привыкшему полагаться на управление паверой. Здесь ее не было ни капли, все скрытые чудеса запускались исключительно механикой. Да и какие это чудеса? Проходы в стенах да потайные ходы, да лаборатория в катакомбах.
Дядька Унорас не единожды пользовался ей за время изгнания. Варил зелья, заряжал прой артефакты — все на чистой алхимии, без чаровства. И очень жалел, что сунулся в башню, заполучив кота — здесь было куда безопаснее. Конечно, там лаборатория — не этой чета, там можно было и перенести сущность артефакта в новую оболочку без потерьи, и инициацию провести, подстегнуть восстановление каналов паверы… но здесь было безопасней, и не нужно спешить, а это тоже преимущества не из последних.
Но зато есть возможность исправить сейчас! Ловко покинул случайных попутчиков (неплохие ребята, жалко убивать) с котом под мышкой (зараза вопила и царапалась, но ведун не услышал, а действовать сам Колобок не мог — договор отдал его во власть колдодея) и по подземным коридорам зашагал к нужному месту. Заблудиться чарун не боялся — окрестности он изучил прекрасно, он вообще делал все, что хоть немного позволяло увеличить шанс на выживание.
Подземный коридор, который вел в его убежище, был хорошо спрятан, колдодей сам его едва смог найти. Хорошо, попутчики за ним не погнались, у ни х были неплохие шансы настигнуть, пока он здесь копался. Правда, сделать ничего бы не сумели — он уже выскользнул за границы действия то ли артефакта, то ли заклинания, блокирующего паверу. С артефактом в руках он был равен любому из Лордов. А настроившись на него, пройдя инициацию, превзойдет их всех!
В конце концов, миром должен править тот, кто достоин, не так ли?
Лаборатория была давно им обжита, он мог найти любой предмет в полной темноте, но обходил зал по периматру, один за другим зажигая факелы. Хотелось торжественности, как же без нее, такой момент раз в эпоху бывает, никак не чаще. Жаль, что это происходит в грязном подземелье, может, оттого и нес он прошлый раз чудо-кота в башню, чтобы прочувствовать момент?
Здесь родится сейчас Властелин Мира, вдруг осознал он, и сердце замерло от сладкого восторга на стук, а затем нетерпеливо забилось. И какая разница — где, куда важней — кто. А торжественность… ее будет вдосталь, когда мир встанет перед ним на колени.
Пора было начинать. Темный Лорд решил прежде всего позаботиться о коте — носителя сущности следовало ублажить до плоного миролюбия. Чтобы не сопротивлялся сильно, когда эту самую сущность будут из него извлекать.
Унорас открыл буфет, взял крынку со сметаной, по запаху чувствуется, свежая, Барольс с утра приносил. Самолично причем, слуг разве можно в такие дела посвящать? Собственно, и родню не следовало бы, но Барольса колдодей знал, как себя — этот предаст последним и задорого.
