— Бойся портрета, — она выплевывала слова между приступами кашля. — Сама спасайся и спаси…
Я присела перед ней на корточки, пытаясь разобрать слова, как вдруг она схватила меня за волосы и притянула к себе так близко, что наши лица практически касались друг друга. Я видела ее карие глаза с расширенными светящимися зрачками, растрепанные темные волосы и полупрозрачную кожу поразительного оттенка луны.
Она захохотала, а я сама потянулась к ней, перестав бояться и не чувствуя опасности.
— Портрет, — прошептала она. — В нем нет спасения.
— Королева, Вы целы? — краем глаза я увидела Андрея Мышкина.
Девушка в ту же секунду исчезла. Юноша подошел ко мне и рывком поставил меня на ноги. Стоять у меня получалось не очень хорошо, потому мы медленно дошли до стенки. Я вцепилась руками в камни так, что почувствовала боль в пальцах.
— Кто это был? — спросила я, когда отдышалась.
— Призрак Настасьи Филипповны, — пояснил Андрей. — Он часто здесь ходит, но обычно очень тихо, не припомню, чтобы он мешал кому-нибудь.
Андрей вглядывался в мое лицо так, словно пытался расшифровать по нему ответы на все загадки Вселенной. Это было, по меньшей мере, странно.
— Королева, может быть, Вам стоит отложить разговор? — спросил юноша спустя минуту или две.
— Зачем? — я попыталась улыбнуться. — Из-за такой ерунды не будем терять время.
Я окинула его высокомерным взглядом и медленно пошла вперед, ожидая, когда он меня догонит, чтобы незаметно позволить ему довести себя до столовой.
* * *
За столом нас было трое. Меня, как почетную гостью, посадили в центр. Потому мне было очень неудобно следить за братьями. Как я и предполагала, Федор ничего не ел, только цедил красное вино из высокого бокала, подозрительно густое и неприятное на вид. Андрей же ел с аппетитом. Слуга принес ему большую порцию тушеного мяса и копченых перепелов. Мне предложили тушеные овощи, видимо, младший Мышкин был настроен приучить меня к здоровому питанию.
— Сложно представить, что столь высокородная особа посетила мой замок просто так, — вкрадчиво начал Федор.
Днем его глаза не светились, однако все еще казались неестественно зелеными, а кожа — слишком серой. Похоже, он, как и я, отказывался от утренней овсянки.
— Отчего же, здесь отличный климат, — будничным тоном ответила я.
Федор замолчал и замялся. Я ожидала дальнейшего продолжения, по красоте сравнимого только с народными гуляниями на свадьбе, богатыми такими эвфемизмами и метафорами в сторону молодых, которые еще не каждый приглашенный может расшифровать. Но Федор в игру не включился, отчего упал в моих глазах.
— В королевстве открываются порталы, через которые хочет прорваться Чупакабра — древний огненный демон, — без зачина начала я. — Наши маги не могут ее контролировать, говорят, что это какое-то иное волшебство. Потому я решила обратиться к Вам.
Федор посерел еще сильнее. Потом его растянулись в неприятной улыбке.
— Что мне будет за разрешение проблемы? — голос мага вновь звучал холодно и несколько высокомерно.
— Редкие ингредиенты, земли, должность придворного мага, денежное вознаграждение в валюте любого королевства…
— Смерть, — продолжил за меня Андрей.
— Мы рассматривали такой вариант, — не стала отпираться я, — но не думаю, что в этом будет необходимость. Признаться, не люблю казни.
Столовая погрузилась в молчание. Федор сделал несколько глотков своего отвратительного напитка.
Андрей отложил приборы и искоса поглядывал на брата. Я нацепила на вилку брокколи.
— Я возьмусь за эту работу, — манерно сказал Федор. — Мне понадобится провести три информационных жертвоприношения. Ваше Величество, Вы были когда-нибудь на жертвоприношениях?
Я отрицательно помотала головой. Граф Мышкин криво ухмыльнулся и положил свои пальцы на мое запястье.
— Королева, пойдемте лучше на вскрытие! — предложил Андрей, уплетая тушеное мясо за обе щеки. — У меня как раз случай интересный: умерла деревенская баба, предположительно, от перитонита. Им обычно как брюхо вскроешь, так требуха-то наружу и повываливается…
Я положила вилку рядом с тарелкой. Маг отцепился от моей руки и продолжал невозмутимо пить вино. Андрей с аппетитом поглощал ужин.
Я пожелала всем удачи и ушла к себе, сославшись на нервное потрясение, головную боль и плохую погоду.
* * *
Когда я вошла в комнату, дятел спал, прислонившись спиной к стене. Мне всегда было любопытно увидеть, как он спит: прячет ли голову под крыло, укрывается ли одеялом, ложится ли… Но он просто закрыл глаза и откинулся на опору.
На моей кровати на шелковом платке лежали два грейпфрута и несколько свежих булочек с корицей.
Я улыбнулась и приложила грейпфрут к щеке.
— Я летал в ближайший город в паре километров отсюда. Вспомнил, что ты их любишь, — тихо сказал дятел.
Я вздрогнула от его голоса. Мне было жаль, что он проснулся.
— Этот маг… Он кажется мне странным, — сказал дятел.
Мелодия его речи была ровной, но резкой. Как звуки летнего тяжелого дождя или шагов военных во время парада. Я села на покрывало и начала чистить грейпфрут. Дятел перелетел на подушку рядом со мной.
— Тебе доводилось видеть нестранных магов? — вскинула брови я.
— Как ни забавно, да. Как правило, ни одного из опытных колдунов невозможно опознать в толпе. А что мы имеем в нашем случае? Одевается, как попугай, да и жилье такое же…
Я пожала плечами. В том, что дятел опытнее меня, сомнений не возникало.
— Я здесь несколько дней… За эти дни мне довелось узнать, что у него масса теоретических трудов. Вот скажи, ты бы занималась теорией, если бы могла творить новое, колдовать направо и налево, вершить судьбы других людей?
Я отрицательно помотала головой. Дятел забавно фыркнул и стащил у меня дольку грейпфрута из рук. Я попыталась щелкнуть его по клюву, но он ловко увернулся.
— Кроме того, я узнал от местных крестьян, что он не очень-то им помогает. Допустим, он позиционирует себя как творческую личность, но живет Мышкин на деньги, зависящие от урожая крестьян. Ему было бы выгодно лишний раз обеспечить им солнечный день или, наоборот, засыпать поля снегом или дождем.
— Ты предлагаешь поговорить с ним? — я вытерла пальцы салфеткой.
Дятел кивнул, потом отломил кусочек от булочки и демонстративно начал есть его, кроша мне на колени. В этот момент он показался мне настолько забавным, что я не удержалась и погладила его по огненно-красным перьям.
* * *
Федор практически не отпирался, когда я пришла к нему в спальню для разговора. Возможно, потому что я успела увидеть его милую розовую пижаму с разноцветными зайчиками. Или решающим фактором для него стал мушкет, направленный ему в грудь. Боялся он, впрочем, зря. Я умела пользоваться только психологическим оружием. Например, петь.
Буквально через две минуты я узнала, что Федор всегда был исключительно теоретиком, но теоретиком талантливым и способным. Парочке фокусов он научился, а больше ему нужно не было…
Он говорил что-то еще, но я не слушала мага. Федор Мышкин был моей последней надеждой в борьбе с Чупакаброй. Я открыла дверь для того, чтобы уйти, как вдруг обернулась и задала вопрос, который стал неожиданностью для меня самой:
— Федор, извините, но на какие деньги вы отремонтировали замок?
— Деньги… Я заработал кое-что на публикациях, но этого было мало… Остальное добавил Андрей.
— А ваши глаза? Почему они так странно светятся? — продолжала допрос я.
Федор рассмеялся. Не своим демоническим холодным смехом, а другим, более приятным.
— Когда-то помогал Андрею с опытами, — вспомнил он. — Младшенький был в маске, а я — нет. С тех пор что-то вроде болезни. Ничем вывести невозможно.
— А цвет лица?
— Пишу по ночам, не высыпаюсь, — развел руки в стороны граф Мышкин. — Сейчас, например, работаю над статьей о проклятых украшениях.
Он взял с письменного стола шкатулку и подошел ко мне.
— Видите, вот это кольцо? — Федор сунул мне под нос маленькое колечко с изумрудом. — Любого непосвященного оно может убить, а для знающего человека станет оберегом. Или этот медальон? Возьмите, не бойтесь.
Я послушно дотронулась до серебряного кругляшка. Мне доводилось видеть подобные медальоны больше сотни раз, они, как правило, легко закрываются, а внутрь вкладывается портрет или локон дорогого человека.
— Я разгадал его секрет, — граф довольно улыбнулся. — Оно лишит чувств любого, у кого окажется на шее, стоит лишь провести пальцем по этому узору. Пока человек не сделает этого, он будет в безопасности… А хотите, я подарю его Вам?
— Не думаю, что смогу по достоинству оценить Ваш дар, — начала дипломатично отказываться я.
