Его черные мечи летали вокруг меня, стараясь проткнуть плоть, молоты все нависали над головой дабы пробить шлем, копья метались из стороны в сторону, булавы на цепях вращались подобно вихрям, вокруг меня закружилось настоящее металлическое торнадо. Каждая его часть норовила уколоть, проткнуть и покалечить. Воздух заполонил оглушительный лязг от постоянных ударов.
— Тебе бы свою кандидатуру в гильдию ремесленников подавать! Любой кузнец от такой конкуренции сопьется! — Кричал я, мастерски отражая удары всех оружий сразу. Мой могущественный артефактный клинок рассекал рукояти и плавил сталь сверкающими разрядами молнии.
Но это всего было недостаточно. Мой разум и душу Жмурик не получит без боя, это точно, но вот за длительность самого боя я ручаться никак не мог. Все же, мои ментальные силы не бесконечны, скоро мозг банально устанет сопротивляться этому кошмарному недодемону, и тогда все будет кончено. Я старался представлять что-то смешное, умилительное или, на крайняк, возбуждающее, но этот шут все перекручивал по своему. Да и после того случая с эльфийками еще вначале сна, я уже не рисковал визуализировать свои фантазии.
— Что, надеешься на команду, Биллисий Гилтен? Боюсь, они уж точно не успеют тебя спасти. Да и с чего ты взял, что у них в принципе получилось бы? Сабрину наш общий знакомый Илларий не смог вытащить из этого состояния, что бы не пробовал, а тут такие надежды!
— По крайней мере, успеем позабавиться, — усмехнулся я и силой мысли представил второй, такой же меч-громовержец. Теперь у меня двойные клинки, аргументы против не принимаются!
— Забавы я люблю, все мы артисты их уважаем! — Оскалился Жмурик, а затем насоздавал еще больше мечей и прочей швали, — ну как, забавно?!
— Как-то вообще не забавно, и нечестно! — Я рассекал оружия в промышленных масштабах, — у тебя вон сколько металла, а у меня всего два меча. Хотя и отличных… Черт, надо мне раздобыть меч-громовержец в реальности!
— Не возводи напраслину, Билли. Я сама честность на этой сцене. В том, реальном мире, ты всегда выигрываешь, ведь играешь не по правилам. Но тут правила неизменны, как ни крути! Нет ничего неподвластного нам, все здесь управляется лишь разумом. Сейчас у нас борьба интеллектов в чистом виде, так что не подведи! — Он залился истеричным хохотом.
— Эй, мне показалось, или ты снова срифмовал? Это уже слишком! — Разозлился я и метнулся прямо к пританцовывающему Жмурику.
Тот молниеносно метнулся в сторону, а ко мне прилетела пара его топоров. Я отбился и последовал за ним, стараясь хотя бы разок ударить этого хвастуна.
— Торро-торро! — Он достал красную тряпку, сотканную целиком из тумана, и стал размахивать ей туда-сюда.
Отлично, похоже, веселье от боя заставило его посвятить мне все свое внимание. Нужно было лишь продолжать в том же духе, чтобы команда успела спасти остальных. В безумном ритме сражения с сотней различных клинков и острий я кромсал все подряд, не жалея сил. Молнии следовали по пятам, то и дело озаряя тесную улочку яркими вспышками. Жмурик все старался меня отвлечь, создавал то образы моей матери, то тех мертвых культистов, то врагов из гильдий… Я как-то уже не обращал внимания. Что толку, все равно он не мог придумать ничего нового. Главным было поддерживать этот безумный ритм сражения, что я и делал изо всех сил.
Мои возможности уже были на пределе, а силы Жмурика вовсе не иссякали. Наконец, эта разница дала о себе знать. В какой-то момент я таки допустил ошибку: промахнулся и позволил одному кинжалу ударить сквозь броню. За ним в колено вонзился второй, затем третий. Со спины меня проткнуло насквозь полуторным мечом, по голове с грохотом долбанул молот, плечо рассекло гигантской боевой секирой. Я обессилено рухнул на колени, а шут в ритме вальса оказался рядом. Ну я поднял было руку, чтобы всадить клинок прямо ему в грудак (а вдруг метафорическая рана ему бы нанесла урон также, как и реальная), но не прокатило и в мою конечность тотчас впился заостренный даггер.
— Ай! Ну за что?! — Завопил я и из последних сил бросился на шута с кулаками. Он вальяжно отстранился, а затем вдруг с писклявым криком зарядил мне в грудную клетку и встал на одной ноге, точно южный монах.
— Ты чего сейчас сделал? — В мой тон вторгся страх, когда я почувствовал, как резко внутри меня все стало нагреваться. Даже горячеть.
— Это всего лишь удар яростного огневестника. Помнишь?
— А? Но это все выдумк… — Не успел закончить я, ведь в секунду пламя внутри меня стало настолько горячеть, что аж перехватило дыхание.
Я успел издать лишь сдавленный крик, когда внезапно охвативший меня огонь стал полыхать. Меня словно съедало заживо яростное пламя, боль была такая, что магия крови показалась мне легким бризом. Я заорал от невыносимой агонии на всю улицу, а Жмурик лишь продолжал плясать вокруг с жуткой гримасой. Абстракция какая-то получилась!
— Правда я ввел коррективы в реализацию удара. Разрыв сердца это неинтересено и не захватывающе, а вот поджог… Огневестник-то огненный! — Улыбнулся мне шут сквозь пылающую завесу.
— Стой! Нет! Нет! А… А кабан?! — Выдавил я из себя, пока мои доспехи плавились и стекали наземь.
— Какой еще кабан? — Шут ради интереса поубавил пламя.
— Ты ведь… Хотел… Поесть кабана! Я могу тебе вспомнить, как он был на вкус! Я же ел!
Удивительно, но эта идея надавить на его гурманскую натуру сработала. Шут любезно прекратил сжигать меня живьем и уставился зашитыми глазами за горизонт, задумчиво протирая пальцем подбородок. Наконец, безумный клоун размашисто махнул рукой и заявил:
— Ладно, война войной, а обед по расписанию. Поедим, а потом уж начнем беспощадные пытки!
Не успел я похвалить его за такое решение, как мерзкая пелена темного тумана вновь обволокла нас обоих целиком. Дышать было трудно, воздух словно твердел в носоглотке и не мог пройти дальше, но вскоре это прекратилось и мы вернулись в тот самый обеденный зал Иллария. Только на этот раз, на столе была немаленькая кабанья туша, лишь слегка поврежденная кольями из ямы. По телу невольно растеклось долгожданное облегчение: про кабана я вспомнил в последний момент, он был словно выкинутым напоследок трюком, когда ничего в рукаве уже не осталось. Надеюсь, друзья что-то да придумают, и все мои страдания пройдут не напрасно.
— Ну так что, по рюмочке-другой пропустим? — Душевно пригласил я шута к столу.
— Не откажусь от такого антракта! — Усмехнулся он и мы принялись пировать. Я без стыда отрубил себе внушительный кусок кабанины и вгрызся в него со всей силы, смакуя каждый кусочек прожаренного мясца. Даже если не спасусь, то хоть поем нахаляву.
— Ну, за нас! — Я гордо наполнил бокалы, а затем резко убрал свой, — не чокаясь.
— Хе. Веселый ты парень, Билл. Печально даже, что придется тебя пытать и кошмарить, но таково мое кредо. Хотя это не то чтобы гораздо хуже того, что происходит с душами в Астрине после смерти. Думаешь, все попадают к Богине Милосердия или Великому Творцу? Ага, дулю! Боги у нас бывают крайне коварные, что угодно могут придумать.
— Эх, а я всего лишь хотел спасти принцессу, — наигранно расстроился я и тут же залил грусть бокалом винца.
— Кому ты рассказываешь? Ты просто хотел заработать деньжат, а последствия хотел спихнуть на кого-то другого. А в итоге… Ну, смешно получилось.
— Ага, настоящая комедия, — почесал я затылок, — а вообще, с принцессой-то что? Может, расскажешь, раз так уверен в своей победой?
— А я почем знаю? Не я накладывал на нее это проклятье, знаешь ли. Я год назад спокойно в камне сидел, придумывал сценарий нового выступления.
— Ну ты ведь связал сны всех жителей города магией кошмаров, так? Должен знать! — С нажимом произнес я, пока шут жадно облизывал пальцы, — так что скажи хоть, что там с ней. У тебя и так достаточно способов меня мучать.
— Да-да, в этом ты прав… Ну ладно, давай-ка глянем, — он покрутил рукой и распахнул очередной туманный разлом: за ним скрывалась напуганная блондинка в изорванном платьице, на которую со всех сторон напирали чудовища всех мастей и масштабов.
