(Подписано другой ручкой: никаких гарантий, ты же не турпоездку покупаешь, ты собираешься расстаться с жизнью, придурок!).
Я – Живущий Давно?? Или нет?? До сих пор не верю в это! Что я должен теперь делать, что на самом деле я умею? Андрей говорил, что дар к ним приходил не сразу. Ну, не ко всем, по крайней мере.
А вдруг он ошибся, и она тоже? Меня должны убить, или как это сработает? Не представляю себе.
Попрощаться ли мне с матерью, и с Майрой? А Миша, Таня. Вдруг я больше не вспомню их, и не увижу много лет? Хотелось бы как-то пережить это с меньшими потерями, наверняка же можно бережно обойтись с памятью.
(Подписано по диагонали: «ты понимаешь на самом деле, чем собрался жертвовать? Это разумная цена? За что? Ведь Елена ничего тебе не обещает! А сколько придётся ждать своей очереди? пока она их всех переберёт, будешь вешаться от одиночества? Ведь останешься без семьи, работы, друзей, ты теряешь всё, а что приобретаешь?»).
Согласен с предыдущим высказыванием. Может быть, стоит попросить её избавить от этих воспоминаний? Я забуду о ней, и о них всех. Станет ли моя жизнь той же? Той же – это какой? Вернуться в состояние «до». Забыть о Тех, Кто Живут Давно? И некому подсказать, где меня что ждёт… Я в ужасном раздрае!
Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство, Североамериканский Метрополис…
В аэропорту Тед не нашёл её в толпе, не смог дозвониться, побродил как брошенная собака по парковке и поехал домой в довольно скверном настроении. «Она просто выбросила меня из жизни. Я ей не нужен. И на что я надеялся?».
Глэдис долго ахала и обнимала, а он ничего не чувствовал, кроме вины за это равнодушие к матери. Таня коротко рапортовала о состоянии пациентки, но не стала расспрашивать о поездке.
– Устал? – заглянула она в комнату, когда он начал разбирать сумку.
– Да. Самолёты бесят.
– Тед?
– Что?
– Ты нашёл свою девушку? Получил ответы? – осторожно спросила Таня.
Рэдмаунт с тяжёлым вздохом опустился на кровать и нервно схватился за голову.
– Ничего я не нашёл и ничего не получил. Только сильнее запутался.
– Тебе просто надо нормально отдохнуть. Знаешь, Тед, я…
Позвонили в дверь, и Таня отвлеклась, пошла открыть. Через пару минут она окликнула Рэдмаунта, позвала в холл. А когда он выглянул в коридор, увидел Елену на пороге. Почувствовал, как снова внутри всё встрепенулось и засветилось, будто бы в груди включился огромный маяк. Он быстро шагнул к ней и сгрёб в объятия, радостно вдыхая её запах!
– Ты приехала! Я боялся, что потерял тебя!
– Всё будет хорошо, Тед! – она крепко обняла его, прижимаясь к нему.
Савёлова с удивлением наблюдала их встречу, разглядывая неожиданную гостью.
– Таня, это Елена. Елена, это Таня, она помогает мне с мамой, – Тед чувствовал, как по-идиотски счастливо улыбается.
– Это ты? Действительно ты? Он тебя искал? Ты, правда, живёшь несколько веков и почти не стареешь? – недоумённо вытаращилась Таня.
Елена кивнула, едва отодвинувшись от Теда. Он не желал выпускать её из рук. Савёлова несколько секунд что-то сосредоточенно соображала.
– Это что ж, значит, и месячные не заканчиваются?
Елена на секунду застыла, а затем рассмеялась.
– Не заканчиваются. Знаешь, правда, меня об этом никто не спрашивал. Вот, что значит, мужской коллектив.
– Это ж просто «ох*еть и невых*еть в обратную сторону»! – ахнула Таня. – Честно, я не поверила тогда Теду! Он рассказывал про Армана, и…
– Да, Эмер тоже Живёт Давно, – Елена внимательно посмотрела на девушку. – Я вижу, он произвёл неизгладимое впечатление. Мне жаль, но его сердце занято.
– Тобой? – смутилась медсестра.
– И не только, – усмехнулась гостья. – Как выразился твой любимый блогер: «его гетеросексуальный скутер попал под бисексуальный асфальтоукладчик».
Таня открыла рот в замешательстве, а Рэдмаунт не сдержался и совершенно неприлично расхохотался.
– Прости! – он переводил дыхание, отсмеявшись. – Прости, я не хотел! Но прозвучало реально в тему! – Савёлова фыркнула и скрылась в своей комнате.
– Тед, ты должен бережнее относиться к близким людям! – с неодобрением покачала головой Елена.
Рэдмаунт проводил к себе. Разглядывая узкую комнату, она прошлась, прикасаясь к предметам. Медленно проводила пальцами по жёсткой кровати, книгам на полках, висящей чистой одежде, бумагам и мебели. Качнула метроном на комоде. Дотронулась до коробки с карамелью и подсохшей сливочной помадкой. Ему казалось, что она хотела через обстановку узнать что-то новое о нём самом. Остановилась у высокого окна и с грустным лицом повернулась к Теду.
– Знаешь, когда я встречаю таких, как твоя Таня, то думаю, может быть, Андрей не так уж и не прав насчёт человечества.
– О чём ты?
– Её мать вышла замуж за человека с сыном-подростком от первого брака. Тане было тринадцать! И когда отчим и сводный брат… Мать ей не поверила, и это продолжалось больше четырёх лет…
– Господи! Я не…
– Да ладно, Тед, ты знал, ты не мог не почувствовать, – тяжело вздохнула Елена. – Послушай. Ты помнишь отель, где мы встречались в прошлый раз? Приезжай туда вечером, мы увидимся…
– Я думал, ты останешься здесь со мной?
В этот момент в комнату быстро и без стука зашла Глэдис, у неё на лице было написано бескрайнее любопытство, волосы неровно собраны повязкой, торчат в разные стороны, глаза выпучены. Она посмотрела на незнакомую женщину, резко повернулась и выскочила из комнаты, не сказав ни слова. Елена с грустной улыбкой повернулась к Теду.
– Ты же сам всё понимаешь, что я тебе буду говорить.
Он чувствовал и страшную досаду, стыд, что его
