в мутных глубинах Саскуэханны. Сначала Антония может осудить меня, но в конце концов она поймёт. Мы ведь родные сёстры. И ничто не может разделить нас надолго.
На подходе к трейлеру я едва смогла разглядеть сквозь стену дождя дерево гинкго. Я не поверила своим глазам. Несмотря на бурю и сильнейший ливень, все до единого листья оставались на своих местах.
– Вот и молодец, – похвалила я дерево. Послала ему воздушный поцелуй и засмеялась. И тут я увидела мамину машину, смех немедленно затих.
Очень странно, потому что мама собиралась сегодня работать допоздна. Она должна вернуться часов через пять, не раньше. Что-то случилось.
Я бегом преодолела остаток пути и распахнула дверь. Мама стояла у дивана, прижимая к уху телефон. Взгляд у неё был дикий, и она застыла при виде меня.
– Мам? – окликнула я.
Мама дала отбой, ринулась ко мне и схватила за плечи.
– Где тебя черти носят? – закричала она мне в лицо. Её ногти больно вонзились мне в кожу.
Я остолбенела, только чувствовала, как сердце колотится о рёбра.
– Я… я была у подруги, – наконец пролепетала я. Глаза щипало от слёз.
– У подруги, – повторила мама. У неё задрожала нижняя губа. Она прижала меня к себе и уткнулась лицом мне в шею.
– Мам? – Неистовые объятия напугали меня даже сильнее, чем дрожь. – Что-то случилось?
Мама отодвинулась и, вытерев лицо рукавом, вымученно улыбнулась:
– Я… прости меня, Веснушка. Ты ужасно напугала меня. Я приехала домой, а тебя нет.
– Но почему ты вернулась так рано? Случилось что-то ещё?
Мама выпрямилась и подошла к дивану, застеленному покрывалом с райскими птицами. На нём лежал старый коричневый чемодан, наполовину заполненный вещами. Это был тот самый чемодан, с которым мы в прошлом году среди ночи бежали из графства Чатокуа.
– Времени в обрез, – сказала она, складывая брюки. – Ты сейчас же пойдёшь к себе, переоденешься в сухое и соберёшь из своих вещей всё, что поместится в рюкзак, который я положила на твою кровать. В первую очередь бери одежду и туалетные принадлежности. И позаботься о том, чтобы твоя сестра тоже не тянула время.
– Но почему? – застонала я. Её слова ничего не объясняли, и сердце у меня по-прежнему неистово билось, снедаемое страхом. – Зачем нам сейчас уезжать? Что происходит?
– Ох, Веснушка, мне ужасно жаль, – мама остановилась и склонила голову набок. – Я думала, ты знаешь. Из-за дождей река разлилась. Она вышла из берегов и к полуночи грозит залить стоянку трейлеров.
– Река? – пролепетала я, слишком озадаченная, чтобы соображать ясно.
– У нас нет выбора, – сказала она, продолжая собираться. – Город предоставит нам временное убежище в спортивном зале старшей школы. Мы там переждём наводнение и с божьей помощью вернёмся, когда вода уйдёт. И хватит торчать столбом! Через час надо убраться отсюда. Марш!
Я машинально направилась в нашу комнату, но в голове у меня царил полный хаос. Как такое могло случиться? Всего пару минут назад всё было просто замечательно. Я избавилась от Правил, поговорила с мистером Кэппом и даже нашла взаимопонимание не с кем-нибудь, а с самой Мэдди. Но тут вмешалось наводнение, и самый лучший день в моей жизни пошёл прахом. Мне не удавалось так быстро перестроиться.
И тут я сообразила, что в наводнении есть свой плюс: мне не придётся вытаскивать Баю-Бай из мусорного бака, чтобы выбросить в реку, потому что река сама явится за ней и заберёт на дно. Так что в итоге день сложится совсем не плохо.
Холодное мокрое платье прилипло к телу, и меня пробрала дрожь. По пути я захватила полотенце и поспешила в спальню, собираясь высушиться. Антония сидела спиной ко мне на дальнем краю своей кровати, низко опустив голову.
– Антония, мама говорит, что мы уезжаем, – сообщила я.
Сестра не ответила.
Я стащила с себя мокрую одежду, вытерлась и надела сухие свитер и джинсы. Всё это время Антония сидела не шелохнувшись.
– Давай, шевелись, – я кинула ей в спину мокрое полотенце. Никакой реакции. Я пожала плечами и принялась расчёсывать волосы. – Нам придётся переждать наводнение в спортивном зале старшей школы. Тебе не кажется, что это будет весело?
Антония подняла голову, но так и не посмотрела на меня. А когда заговорила, слова зазвучали странно, будто она с трудом выдавливала их из себя:
– Что ты сделала с Баю-Бай?
Я опустила расчёску и с трудом сглотнула. Как она узнала? Сестра могла забыть, что я говорила ей утром, но что-то в этом сдавленном голосе меня насторожило. Впрочем, велика вероятность, что она здорово напугана наводнением и перспективой утраты своих бесценных сокровищ, включая жуткую куклу.
Да, я собиралась рассказать ей всю правду про Баю-Бай прямо сейчас, но наводнение и срочный переезд вряд ли делали время подходящим для выяснения отношений и, как следствие, неизбежной ссоры с сестрой. Вот я и предпочла придерживаться прежней версии:
– Я же говорила, что спрятала её в ящик под кроватью, чтобы мама не нашла. Не трясись, я упакую её со своими вещами.
Небо осветила молния. На мгновение я увидела, как ветви гинкго врезаются в окна нашей спальни. И тут Антония издала такой вопль, что меня пронзило как ударом тока. Нет, это был далеко не привычный рёв бешеной мартышки: в нём звучала настоящая звериная ярость.
Антония вскочила и развернулась. Лицо её пылало, а зубы были оскалены. Я никогда не видела её такой злой и испугалась не на шутку.
Причина такой вспышки была очевидна: она бережно, как раненого зверька, прижимала к груди мокрый узел. Антония нашла Баю-Бай.
Платье куклы покрывали пятна грязи, а волосы свалялись в колтун. Но больше всего меня поразили две новёхонькие ручки, надёжно прикреплённые к туловищу. И ещё зловещие, пронзительные зелёные глаза.
«Вот ты и попалась! – говорили они. – Теперь не уйдёшь!»
– Что ты сделала с Баю-Бай? – повторила Антония.
– Антония, пожалуйста, – заговорила я, не в силах унять дрожь в голосе. – Я собиралась всё рассказать тебе, когда вернусь домой.
– Врёшь! – рявкнула Антония.
Сильный раскат грома сотряс оконное стекло.
– Послушай, – взмолилась я. – Она не то, чем ты её представляешь. Она была жестока кое с кем из нашей школы – очень жестока, понимаешь? И нам следует избавиться от неё, пока она не причинила зла кому-нибудь ещё.
– Врёшь! – озлобленно повторила Антония. Она что было силы прижала куклу к груди. – Баю-Бай рассказала мне всё! Всё! Ты натравила её на свою подругу, а потом… потом ты засунула её в
