«Администрация гостиницы предприняла все возможные меры к тому, чтобы в номерах не было ни одного предмета „шпионского стекла“ – ретардита или аналогичного материала. Однако выключатели зеленого цвета, расположенные в удобных местах, обеспечивают желающим условия нулевой освещенности».
Гаррод слышал о подобных новшествах, появившихся в крупных городах, но впервые сам столкнулся с проявлением общественной реакции на медленное стекло. Он пожал плечами, нашел зеленый выключатель и потянул за шнурок с кисточкой на конце. Комната погрузилась в кромешную тьму, нарушаемую только слабым свечением кисточки. «Принимать душ в таких условиях, – подумал он, – все равно, что тонуть». Гаррод зажег свет, разделся, шагнул в ванную и тут же заметил крохотный черный блестящий предмет, лежащий в углу. Он поднял его и внимательно рассмотрел. Предмет напоминал бусинку или обломок пуговицы, упавшей с женского платья, но что-то подтолкнуло Гаррода аккуратно спустить его в дренажное отверстие.
Встреча, к немалому облегчению Гаррода, была короткой и проходила в одном из тех новых помещений, которые Пентагон считал достаточно защищенными от ретардита. Практически это означало, что буквально за несколько минут до начала важного совещания под бдительным оком официальных лиц потолок, стены и пол опрыскивали быстротвердеющим пластиком.
Тоже проделывалось со столом и стульями, и это придавало им сходство с детской мебелью. В воздухе стоял маслянистый запах свежего пластика. Когда совещание закончилось, Гаррод помедлил v двери и, пытаясь унять заколотившееся в груди сердце, словно невзначай обратился к полковнику Маннхейму.
– Неплохо придумано, Джон, и все же есть один недостаток.
Комната будет становиться все меньше и меньше. Когда-нибудь она вовсе исчезнет.
– Ну и что? – у Маннхейма, хорошо сохранившегося пятидесятилетнего мужчины, были ясные глаза и красноватая кожа, наводившая на мысль о том, что он любит активный отдых на свежем воздухе. – В этом проклятом здании и так чересчур много свободных помещений.
– Согласен с вами. Если с толком разместить... – Гаррод напустил на себя вид полнейшего изумления. – Послушайте! Я ведь не был в вашей группе применения ретардита! Где там она?..
– В Мейконе, в Джорджии.
– Да-да. Маннхейм замялся.
– Я только что оттуда, Эл, и собирался возвращаться лишь через неделю.
– Жаль. Остаток дня у меня свободен, а завтра с утра надо быть в Портстоне.
– Конечно... – Маннхейм задумался, и эти секунды показались Гарроду вечностью. – В сущности, мое присутствие необязательно, хотя несколько наших трюков с ретардитом я с удовольствием показал бы вам сам – в конце концов, вы же его изобрели.
– Скорее открыл, – поправил Гаррод. – Вам действительно ни к чему тратить время. Поручите меня заботам научного руководителя. Честно говоря, мне хочется взглянуть, как у вас поставлено дело.
Гаррод боялся, что голос выдает его волнение.
– Хорошо. Поручу вас молодому Крису Зитрону. Он руководит исследовательскими работами и будет счастлив с вами познакомиться. Пойдемте позвоним.
Пока Маннхейм связывался по видеофону с центром в Мейконе, Гаррод стоял у него за спиной и не сводил глаз с экрана. Ему удалось увидеть трех сотрудниц, но Джейн Уэйсон среди них не было. Огорчение Гаррода смешалось с изумлением, когда он осознал, что, собственно, творит. Его действия поразительно напоминали поступки других мужчин, совершенно потерявших голову из-за женщин, но не ощущал никакого загадочного возбуждения, которое должно было бы сопровождать подобное чувство. Им овладела лишь упрямая решимость увидеть девушку воочию.
После того как, договорившись обо всем, Маннхейм заторопился по делам, Гаррод зашел в будку видеофона, вызвал своего пилота в Далласе и велел подготовить план полета в Мейкон. Затем поднялся на крышу и спецрейсом на вертолете добрался до аэропорта. Воздушное движение было перегружено, и его самолету удалось вылететь только после четырех. Существовала опасность, что он не попадет в Мейкон до конца рабочего дня служащих. В таком случае вся поездка оказалась бы напрасной.
Гаррод включил селектор.
– Я спешу, Лу. Давайте на полной.
– Мы должны подняться до двадцати тысяч футов в этом коридоре, мистер Гаррод. Но на такой высоте не очень эффективны отражатели шума.
– Мне все равно.
– Диспетчерская засечет нас. В том же коридоре наверняка запланированы другие...
– Под мою ответственность, Лу! Вперед!
Гаррод откинулся назад и почувствовал, как ускорение вжимает его тело в кресло. Самолет вышел на сверхзвуковую скорость, без малейшего покачивания летя на крыле-рефлекторе, которое отражало4 большую часть ударной волны наверх, в стратосферу.
Расстояние в шестьсот миль они преодолели за тридцать две минуты, включая взлет и посадку. Гаррод сбежал по трапу, едва самолет остановился.
– Мы почти все время вели переговоры с компьютером диспетчерской, мистер Гаррод, – сказал вслед Лу Нэш, недовольно нахмурив рыжебородое лицо. – Им пришлось убрать с нашего пути два запланированных грузовых рейса...
– Не волнуйтесь, Лу, я улажу.
Какая-то трезвая часть сознания подсказывала Гарроду, что он допустил серьезное нарушение, которое вряд ли сойдет с рук даже человеку его положения, но он был просто не в состоянии думать об этом. «Так вот, значит, на что это похоже... – лихорадочно билась мысль, пока Гаррод торопился навстречу едущей к нему от группы низких песочного цвета строений армейской машине, – если так, то раньше мне было лучше...»
Подполковник Крис Зитрон оказался моложавым человеком с продолговатым лицом, узловатыми пальцами и манерой говорить горячо. Без всяких вступлений он сразу принялся рассказывать о работе над применением медленного стекла и углубился в детали систем двойных изображений – одно, проходящее через обычное стекло, другое – через ретардит с малым периодом задержки – для компьютеров, определяющих скорость движущейся цели, систем наведения ракет класса «воздух – земля» и систем слежения за рельефом местности для скоростных низколетящих самолетов.
Гаррод краем уха прислушивался к потоку слов, время от времени задавая какой-нибудь вопрос, чтобы показать свое внимание, а сам вглядывался в сотрудников. Всякий раз, когда он замечал темноволосых девушек, им на миг овладевала паника, которая тут же сменялась разочарованием. Казалось невероятным, что девушку, облик которой запечатлелся в его памяти как нечто неповторимое, могут напоминать довольно многие.
– Не понимаю, как Джон Маннхейм следит за всеми направлениями работ, – заметил Гаррод во время одной из нечастых передышек Зитрона. – Здесь в исследовательском центре работают его люди?
