– Бедняга… Гаспар, – вздохнул Большой Марв. – Мне будет его не хватать. Но ушел он достойно. Можно гордиться. Жаль, никто не поставит памятника.
– Разве это нужно? – спросил Наткет.
– Нет, – согласился Краузе. – На самом деле он уже сам постарался. Настоящий памятник – он вот здесь, – он постучал себе по лбу. – И вот здесь…
Большой Марв сделал широкий взмах рукой, указывая на лес, холмы и далекий океан. И на них всех, остановившись на Наткете. Хмурясь, он взглянул на небо.
Тонкий штрих метеора разрезал темноту, как скальпель. Один, еще один… А потом все небо вспыхнуло, переливаясь огнями.
– Северное сияние?!
Большой Марв расхохотался.
– Ну да! Это же Истинный полюс!
– Где? – не поняла Николь.
– Да вот же! – Краузе махнул рукой, указывая на торчащую из земли балку. У ее подножия, умывая мордочку, сидел енот. Наткет шумно выдохнул. Истинный полюс и Истинная ось? Да почему бы и нет! Точка, вокруг которой вертятся чудеса…
Лицо Краузе стало мрачнее.
– Нужно довести до конца еще одну историю, – сказал он.
Большой Марв подошел к телу Густава Гаспара.
– Все-таки ты дойдешь до него… – прошептал он. – Должен.
Подхватив тело астронома под мышки, он потащил его к Истинной оси. Наткет поспешил ему помочь, и вместе они донесли Гаспара до полюса. Енот попятился, уступая место. Прислонив тело к балке, они отошли.
Полярное Сияние над головой перетекало и кружилось. Невозможное достигает своего максимума? Наткет подумал, что Гаспар сейчас встанет, отряхнется от грязи… Но так не бывает, и так не случилось.
– Амундсен, Скотт, Кристофер Робин, – сказал Большой Марв. – Теперь ты с ними, старик. Теперь ты точно с ними.
Наткет не понял, сколько времени они стояли и смотрели. Подошли Николь с Рэнди. Слов не было, да они и не были нужны. Большой Марв отвернулся.
– Пора спешить, – сказал он. – Нам еще надо успеть добраться до Марса.
– ЧТО? – Наткет так и не понял, кто это сказал – он или Николь.
– Ну да, – сказал Большой Марв. – В конце концов, это семейное дело… и историю надо довести до конца. Согласись – прекраснейшее свадебное путешествие.
Дорогу до маяка Наткет запомнил смутно. Ехали в объезд Спектра, но и издалека город, переживший ночной кошмар, выглядел ужасно. Наткет насчитал пять пожаров, а сколько еще разрушено домов? Чтобы все восстановить, предстояло немало работы. Ну что ж, теперь, когда с раскопками покончено, свободных рук предостаточно.
Он ехал вслед за мигающими впереди фарами мотоцикла Краузе. Николь дремала, положив голову ему на плечо. Наткета и самого клонило в сон от усталости, и он из последних сил заставлял себя держаться. Мысли разбегались, дробились десятками и сотнями ярких картинок. Но думать ни о чем не хотелось – у него еще будет на это время. А сейчас – они победили, мир спасен, а рядом любимая девушка. Стоит ли желать большего?
Опомнился он лишь стоя перед ракетой.
– К полету все готово? – спросил Большой Марв, постучав по железному борту.
Рэнди кивнула.
– Гаспар…
– Я знаю, – перебил Краузе. – В этом деле на него можно положиться. Просто звучит хорошо. Отправляясь в космос, обязательно говорят подобные штуки. Хорошая примета.
Рэнди с серьезным видом кивнула и подошла к Наткету.
– Спасибо, – сказала она. – А больше…
Привстав на цыпочки, она поцеловала его в щеку и повернулась к Николь.
– Тебе повезло, – сказала Рэнди. Николь улыбнулась.
– Я знаю. Тебе тоже.
Рэнди засмеялась, махнула на прощание и забралась в ракету, оставив их с Большим Марвом наедине.
Краузе выглядел несколько смущенным. Он переминался с ноги на ногу, изучая носки ботинок.
– Да, – повторился он. – Странно все обернулось…
– Ты уверен, что тебе нужно лететь?
– Абсолютно, – . кивнул Большой Марв. – Давно я не был так в чем-либо уверен.
– Я не отговариваю, – сказала Николь. – Просто все как-то…
Большой Марв поднял руку.
– Долгие проводы – лишние слезы, – сурово сказал он, хотя у самого глаза были на мокром месте. Он крепко обнял дочь, а затем повернулся к Наткету.
– Ты уж присмотри за ней, – сказал он. – У тебя это хорошо получается… Хм… Мотоцикл можешь пока оставить себе, но если вернусь и окажется, что он сломался, мало тебе не покажется. Всего остального это тоже касается.
Он подмигнул.
– Я постараюсь, – пообещал Наткет.
– Уж постарайся. И еще… – Большой Марв задумался. – Не подведи отца. Он оставил тебе хорошее наследство, постарайся его не растратить. Помни, что твой отец дошел до Истинного полюса.
– Как Густав Гаспар, – вздохнул Наткет.
– Это был Честер, если ты еще не понял. Полюс. Невозможное – то, что случается с вещами. И людьми.
Наткет замер с раскрытым ртом.
– Но…
Большой Марв поднял руку, пресекая вопросы.
– Знаешь, я бы гордился, если б у моего внука был такой отец, как Честер. Понимаешь, о чем я?
Наткет кивнул.
– Вот и славно. Ну, пожелайте нам удачи. – Большой Марв махнул рукой и, не оборачиваясь, пошел к ракете.
Николь догнала его, когда он собирался залезать в люк, и повисла на шее.
– Ну, ну, – успокоил ее Краузе. – Не стоит так переживать. Не из таких передряг выбирались. Посмотрим, про что там писала твоя мать. Я всегда хотел быть похожим на полковника Брока. Жаль было бы упускать такую возможность.
Он мягко отстранил дочь и скрылся в ракете.
– Еще увидимся, – крикнул он на прощание.
Люк захлопнулся, и тишину нарушал лишь скрип завинчиваемых болтов. Николь отошла к Наткету.
– Думаешь, у них получится? – спросила она.
– Даже не сомневаюсь.
За темным стеклом иллюминатора что-то мелькнуло: раскрасневшаяся физиономия Краузе или рыжий локон Рэнди. Но, скорее всего, только почудилось. В клубах дыма, пыли и пламени ракета оторвалась от Земли и устремилась к Марсу. Они смотрели долго и после того, как серебристая точка растаяла в ночном небе. А потом, взявшись за руки, пошли в город, перемигивающийся огнями полицейских машин.
