Сэмм мгновение не отрывал от доктора взгляда, и Кира не могла не ощутить, как ее окатило слабой волной подозрительности. Сэмму доктор не понравился, и Кира не нуждалась в линке, чтобы это понять. Девушка очистила свое сознание и подготовилась к разговору, что бы он ни принес.
— Пожалуйста, садитесь, — сказал доктор Вейл, указывая на стулья перед своим столом.
Каликс начала садиться вместе со всеми, но Вейл остановил ее и, добродушно улыбаясь, жестом указал в сторону двери. — Будь любезна, подожди снаружи, дорогая. У наших гостей много вопросов, и я хочу быть уверен, что нас не побеспокоят.
Каликс, казалось, это совсем не понравилось, но она вздохнула и вышла из комнаты, не забыв по пути быстро улыбнуться Сэмму. Сэмм этого будто и не заметил: все свое внимание он сосредоточил на Вейле, и Кира ощутила огонек непонятного удовлетворения.
Каликс закрыла за собой дверь, и Вейл посмотрел на Сэмма и Киру.
— Итак, — сказал он, — вы — два странника из Бесплодных земель.
— Да, сэр, — ответила Кира. — Мы пришли сюда в поисках... ответов. И мы должны найти лекарство от РМ, но, как мы понимаем, вы его уже синтезировали.
— Что есть, — сказал доктор, — то есть. Так сколько вас, вы говорите?
— Людей или Партиалов? — спросила Кира.
Вейл усмехнулся.
— И тех, и других.
— Тридцать пять тысяч людей, — ответила Кира. — Приблизительно. И около полумиллиона Партиалов.
Вейл буквально расцвел.
— Тогда эта встреча и горькая, и радостная, верно? Когда в одну короткую секунду узнаешь, что твоя картина мира устарела. Признаю, я не был готов к этому открытию, а я-то горжусь тем, что готов всегда и ко всему.
— Пожалуйста, сэр, — сказала Кира. — Расскажите мне о лекарстве.
— Оно действует, — ответил Вейл, разводя руками и удовлетворенно пожимая плечами. — Что еще здесь можно сказать? Мы прививаем каждого ребенка, который рождается, и РМ больше никогда его не затронет. Не самое лучшее долгосрочное решение, должен признать: мне бы не хотелось думать, что через сотню лет мы будем по-прежнему делать прививку каждому родившемуся человеческому детенышу, но ведь до Раскола мы именно так и делали, верно?
Вакцины, антибиотики и прочая химическая смесь. Даже до РМ мир вел себя по отношению к нашему виду куда более враждебно, чем мы хотели замечать.
В этом докторе было что-то странное, но Кира не смогла бы указать пальцем, что именно.
Она росла как медик-интерн и провела всю свою жизнь в окружении врачей, но этот доктор Вейл был... другим. Он говорил не как доктор.
— Однако то, что нам нужно, — продолжил Вейл, указывая на темное окно позади себя, — это лекарство, которые действует, подобно нашему заповеднику.
— Что вы имеете в виду? — спросила Кира.
Вейл снова улыбнулся.
— Рай, в котором мы живем, когда-то был настолько опасен, что из него сделали запретную зону, лишенную не только людей, но и животных и растений. Это была бесплодная пустошь, подобная той, что вы пересекли, но сейчас обстановка коренным образом изменилась, не так ли?
То, что было уничтожено ядерными технологиями, возродили технологиями биологическими.
Кира нахмурилась.
— Здесь произошла ядерная катастрофа?
— Нет-нет-нет, — ответил Вейл, — по крайней мере не такая, о какой вы думаете. Завод «Роки-Флэтс» производил ядерное оружие для Второй мировой войны, это было первое место, выбранное для создания водородных бомб. Через эту местность прошло больше радиоактивных материалов, чем через всю Хиросиму, но технологии часто выходят из-под контроля, чему мы уже были свидетелями. Завод стал настолько опасен для здоровья, что его полностью ликвидировали, и через несколько десятилетий очистных мероприятий место наконец признали безопасным для жизни — разумеется, не для человеческой, настолько безопасно здесь не стало, но кому вообще нужны олени? Пусть они страдают от рака, страховка на них не распространяется. Таким образом в 2000-ом году зародился Природный заповедник «Роки-Флэтс» и так просуществовал несколько десятков лет, достаточно восстановившийся, чтобы не обременять нашу совесть, но так и не восстановившийся до конца.
— Вы упомянули о биотехнологиях, — сказала Кира. Она не представляла себе, к чему ведет доктор, но по крайней мере он говорил. Кира подталкивала его своими вопросами, пытаясь выяснить больше информации. — Могу предположить, что именно тогда объявился ПараДжен.
— Вы угадали, — сказал Вейл. — ПараДжен — первопроходец в активно развивавшейся новой отрасли. Мы не всегда были здесь — начинали на юге, в Паркере, — но нашим первым прорывом в области биотехнологий стала серия голодных микробов, разработанных для того, чтобы есть то, чего больше никто не хотел...
— Вы работали на ПараДжен? — выпалила Кира.
— Естественно, — сказал Вейл. Он взглянул на Сэмма, застывшего в своем кресле, потом снова посмотрел на Киру. — Именно благодаря своему образованию в области биотехнологий я сумел создать лекарство.
Кира сделала усилие, чтобы не выскочить из своего кресла — биотехнолог из ПараДжен?
Мог ли он быть частью Доверия?
Ее распирало от вопросов, но она не знала, с чего начать: ответит ли ей доктор, если она сразу спросит о Партиалах, «сроке годности», Предохранителе и всем прочем? Или он решит прекратить разговор? Вскипит от ярости?
Кира решила постараться поддержать беседу, чтобы получше узнать характер мужчины.
— Вы создали микробов?
— Микробов, которые поедали отходы производства, — ответил он. Казалось, он был невероятно рад обсудить эту тему. — Радиацию. Тяжелые металлы. Ядовитые химикаты. Самое разное, но все это служило идеальным источником энергии для организмов, созданных для поглощения побочных продуктов. Пара правительственных контрактов, несколько лет, в течение которых микробы проявляли свою магию, и внезапно несчастный загрязненный «Роки-Флэтс» стал раем на земле. Подобный успех ведет к дальнейшим контрактам, более крупным проектам, более серьезным испытаниям. Еще несколько побед, и ты получаешь возможность проводить собственные испытания, для одного из которых и пригодился сам «Роки-Флэтс» — огромная территория, которая больше никому не была нужна. В награду за спасение этих земель в почве по-прежнему живут микробы, не подпускающие к нам токсичную пустошь и поддерживающие жизнь в нашем небольшом райском уголке.
«Он любит говорить об этом, — подумала Кира. — Стоит ли подтолкнуть его чуть дальше?»
Она прочистила горло:
— Итак, вы были в составе научно-исследовательской команды, создавшей новые организмы.
