— У вас совсем нет детей? — Когда она представила себе жизнь в Ист-Мидоу, в ее глазах появилась глубокая печаль. — Неудивительно, что Кира была такой потрясенной. — Она замолчала, глядя на руку Сэмма. — А вы..? Вы с Кирой..?
— Уходим? — спросил Сэмм.
— Вместе? — закончила свой вопрос Каликс. — Вы... женаты? Встречаетесь?
Сэмм покачал головой:
— Нет.
Но прежде чем он успел сказать еще хоть слово, Каликс поцеловала его: ее губы, мягкие и упругие, прижались к его губам, ее теплое тело соприкоснулось с его, а рукой она обхватила его голову и притянула его еще ближе. Сэмм застыл от удивления, его мозг плавился от ощущения ее губ, но он восстановил контроль и мягко оттолкнул ее.
— Прости, — сказал он. — У меня это не очень хорошо получается.
— Я могу научить тебя.
— Я имею в виду, общаться, — сказал Сэмм. — Я не всегда понимаю... Это не важно. Я хочу сказать, извини меня, если я... дал тебе надежду, которой давать не должен был.
Лицо Каликс выражало смесь удивления и растерянности:
— Прости, — сказала она. — Ты казался... заинтересованным.
— Извини, — сказал он снова. — Мне кажется, я влюблен... — Он помолчал. — Не думаю, что она знает об этом.
Каликс глухо засмеялась, скорее печально, чем весело. Она смахнула слезы с глаз и снова засмеялась.
— Ладно, я сейчас похожа на полную идиотку, да?
— Это я идиот, — сказал Сэмм. — Ты ничего плохого не сделала.
— Это очень любезно с твоей стороны, — сказала Каликс. Она глубоко вздохнула и покачала головой, вытирая новые слезы. — Если ты сделаешь мне одолжение и не скажешь никому, что я... э... набросилась на тебя, как идиотка, это тоже было бы очень любезно.
— Конечно, — сказал Сэмм. Глядя на нее, он вдруг почувствовал смущение и стал осматриваться вокруг, чтобы чем-то еще занять глаза. Он выбрал пол и неловко уставился в него.
— Ты менее сдержанна, чем она.
— Видимо, да, — ответила Каликс. Сэмм наблюдал краем глаза, как она снова подошла к лошадям. — Вы пересекли вместе весь континент, и ни один из вас ни разу ничего не предпринял?
— Она выдавила еще один короткий смешок. — Неудивительно, что у вас нет детей.
— Причина не в этом, — начал Сэмм, но Каликс оборвала его еще одним нервным смешком.
— Знаю, знаю это была просто глупая шутка. Извини, я веду себя сегодня очень глупо, да?
Старая добрая Каликс.
— Ты очень привлекательная, — сказал Сэмм.
Каликс застонала:
— Это не то, что я хочу от тебя сейчас услышать.
Сэмм чувствовал себя ужасно: во-первых, потому, что ужасно чувствовала себя она, но еще более из-за того, что не знал, как разговаривать с ней. «Чертов линк, — подумал он. — Я умею говорить с девчонками-Партиалами, но люди такие... — Он закатил глаза. — Они как другой вид».
Он очень злился на себя за то, что подавал Каликс некие сигналы, сам того не подозревая, а теперь не мог утешить ее.
— Мне жаль, что я не знаю, как сказать, — произнес он. — Я уже говорил, я ужасно умею общаться. Я плохо веду беседы...
— Все в порядке, — быстро ответила Каликс.
— Не в порядке, — сказал Сэмм. — Меня это достало. Я хочу научиться делать это лучше, но просто для такого не создан. Я не хотел пересекать с Кирой весь континент, так ничего ей и не сказав, но вышло именно так, потому что я не знаю, как сказать это. Есть много вещей, в которых я ничего не понимаю, но... Мне просто очень жаль. На самом деле.
Он поднял взгляд и увидел, что Каликс прекратила заниматься лошадьми и смотрит на него.
Голос ее был мягок:
— Что бы ты хотел сказать Кире?
Сэмм стоял неподвижно, испуская посредством линка тысячу эмоций, о которых Каликс даже не подозревала. Сейчас время совсем не подходило для того, чтобы говорить Кире подобное, их внимания требовали более важные вещи. И все же... «Кира считает меня статуей, — подумал он. — Не способным испытывать эмоции манекеном». Он намеренно сымитировал признаки грусти и смирения, как это делали люди, вдохнув и медленно выдохнув. Вздох.
— Я не знаю, чего она хочет, — сказал он наконец. — Ты ясно дала мне понять о своих намерениях. Кира для меня загадка.
— Ты не знаешь, испытывает ли она к тебе ответные чувства.
— Мы слишком разные, — сказал Сэмм. Было трудно говорить, не выдавая слишком многого. — Я не знаю, хочет ли она... такого, как я.
— Конечно, — сказала Каликс. — Как знать, может, ее действительно заводят симпатичные, умелые и благодушные ребята.
— Ты очень добрая, — произнес Сэмм.
— Сильно же мне это помогло, — отозвалась Каликс. Она тоже вздохнула, отходя от лошадей и усаживаясь по-турецки на старом видавшем виды столе. — Слушай. Ваши с Кирой отношения — вовсе не та тема, которую я бы хотела сегодня обсуждать, но я часто говорила об этом с Фаном, так что вполне уверена, что могу дать тебе парочку полезных советов. Во-первых, ты сказал, что не знаешь, чего она хочет. Она испытывает то же самое; я не разговаривала с ней, но могу это гарантировать. Ты как будто покрыт броней. Я наблюдала за тобой с того времени, как вы появились здесь, и ты ни разу не показал, что интересуешься ею. Поэтому я предприняла действия.
Если я не смогла понять, то и она не может.
— Я очень плохо умею...
— Я в курсе, — твердо ответила Каликс. — Я начинаю очень хорошо понимать, насколько это правда. Мы это установили, идем дальше. Шаг второй: когда я ясно дала тебе понять свои чувства, ты сказал, что благодарен мне за это. Честно говоря, и я благодарна тебе, что был столь же прямолинеен. Когда я заставила тебя. Я предпочту знать, что ты чувствуешь, чем долго надеяться, гадать и вводить себя в заблуждение — как это делала она.
— Почему ты так думаешь? — спросил Сэмм.
— Я знаю, — ответила Каликс. — Не у всех с этим так же плохо, как у тебя, Сэмм. Любой зрячий человек скажет, что она к тебе неравнодушна.
Сэмм оставался неподвижен, но любой Партиал покачнулся бы от силы его эмоций. Он гадал, правда ли это: действительно Кира испытывает чувства к нему, к Партиалу, который напал на ее людей, предал ее сумасшедшей женщине и доставил ей больше неприятностей, чем он мог вспомнить.
К мужчине, которому осталось не больше года, а потом «срок годности» одним ударом уничтожит его жизнь и его будущее. Он не считал это возможным.
— У нее есть парень, — сказал Сэмм. — Тоже медик, он остался в Нью-Йорке.
— Нью-Йорк довольно далеко.
— Но мы собираемся обратно.
— И если за весь обратный путь ты так ей ничего и не скажешь, то заслуживаешь, чтобы она досталась другому, — заявила Каликс.
Сэмм не мог с этим не согласится.
— Маркус смешит ее, — сказал он. — Я этого не могу.
