— Я сожалею, что ты потерял родителей.
Фан вопросительно на нее посмотрел.
— А у тебя есть родители?
Кира покачала головой.
— Хороший вопрос — я думаю, ни у кого из нас нет больше родителей.
— У некоторых есть, — сказал Фан, дернув плечом. — Семьи, которые Вейл сумел найти и всех членов которых привил. Но меня это не смущает: я бы никогда не пережил двенадцать лет, если бы все время горевал по умершим. Мы должны двигаться вперед.
Кира взглянула на Сэмма и Каликс, погруженных в аналогичный разговор. Она надеялась, что Сэмм не потеряет голову и не выдаст тайны о том, кем является. Каликс, очевидно, изо всех сил старалась отвлечь его, улыбаясь, смеясь и время от времени легонько касаясь его руки или плеча.
Внезапно Киру окатило волной паранойи: в этот момент она была уверена, что Каликс пытается усыпить бдительность Сэмма и выведать правду. Но, не успев полностью осмыслить эту идею, Кира поняла, что это глупо. Каликс, возможно, просто была вне себя от радости из-за того, что внезапно встретилась в своем обществе весьма ограниченного генофонда с горячим парнем.
Так или иначе, эта мысль только разозлила Киру еще больше.
— Быть охотником — не самое важное ремесло, — сказал Фан, — но определенно одно из, потому что это единственный способ получать протеины. Кроме яиц, я хочу сказать. В Скалистых горах водятся олени, лоси и горные козлы: для них здесь легче всего добывать пищу, поэтому мы не закрываем ворота и кое-где проломали забор, чтобы заманить их в заповедник. Звучит легко, но иногда они не приходят, а иногда появляются волки, которые охотятся на кур и детей. Так что охотники — это те, кто устанавливает ловушки, выслеживает добычу и поддерживает движение пищевой цепочки в правильном направлении.
В его манере говорить было что-то жизнерадостное: его хвастовство не казалось высокомерным или нахальным, он просто гордился тем, что делал, и искренне любил этим заниматься. То, как он загорался каждой новой темой для разговора, было скорее заразительной чертой, чем назойливой. Скоро Кира перестала пытаться вставить в его бесконечный поток болтовни хоть слово и просто слушала, пока Фан говорил обо всем на свете, начиная волчьими шкурами и выживанием в пустоши и заканчивая трудностями преобразования офисов в жилые помещения.
Они прошли мимо еще нескольких больших зданий и даже расположившегося посреди поросшей травой площадки фонтана. Кира удивлялась смесью изобилия и крайностей, которые пропитывали это общество. Здесь были водопровод, электричество, душ и даже наземные команды, которые старательно косили траву и подрезали кустарник, но, с другой стороны, местные были лишены возможности использовать брошенное имущество, в окружении которого выросла Кира.
Все магазины одежды в пределах зоны доступа были разорены кислотными дождями или сгорели в химических пожарах, поэтому люди здесь носили комбинированную домотканую материю, шкуры животных и лоскутные одеяния, сшитые из старых занавесок и простыней. Кира осознала, что местные сочли бы общество, в котором она выросла, в той же мере странным — парадом высокомодных див, которые пользовались в своих огромных гниющих особняках свечами и печами для сжигания дров. Осталась ли где-нибудь на земле нормальная жизнь? Осталось ли значением у самого слова «нормальный»?
Школа находилась в еще одном офисном здании. Два нижних этажа были полны улюлюканья, криков и счастливых детских воплей. По мере того как звук становился громче, сердце Киры билось все быстрее: она до сих пор не оправилась от изумления по поводу того, что здесь существовали дети, не говоря уже об их количестве.
«Ради этого я работала, — подумала она. — Ради этого звука — сумасшедшего чудесного хаоса. Ради нового поколения, открывающего для себя мир и создающего свой собственный». В глазах Киры появились слезы, и она почувствовала, как разрывается между желанием остановиться и замереть, впитывая в себе счастливые звуки как можно дольше, и желанием броситься бежать вперед к открытым дверям и утопить себя в радости стольких детей. Ее мечты прервал голос Сэмма:
— Ты заходи, а я пока заберу лошадей, — сказал он.
Кира с удивлением на него посмотрела.
— В одиночку? Давай я пойду с тобой, одному в руинах слишком опасно.
— Все в порядке, — сказал Сэмм. — Я знаю, ты хочешь увидеть детей. Каликс сказала, что пойдет со мной: это близко к заповеднику, и она хорошо знает руины.
Каликс улыбалась, а Кира была настолько шокирована, что не смогла прочесть выражение ее лица. Она выглядела довольной? Чересчур довольной? Празднующей победу? Кира замялась, пытаясь сформулировать ответ: с одной стороны, Каликс почти определенно знала территорию лучше и поэтому будет для Сэмма более полезной спутницей. С другой, прогулка до руин предоставит Кире и Сэмму еще одну возможность поговорить наедине и попытаться найти Херон — или это будет возможность для Херон связаться с ними. Если Партиалка пыталась остаться незамеченной, то не станет подходить к Сэмму, когда Каликс рядом. И... Кира по-прежнему Каликс не доверяла, но причину этому назвать не могла. Кира не собиралась доказывать себе, будто очевидное внимание Каликс к Сэмму никак ее не задевало. Но здесь присутствовало и еще что-то.
— С нами все будет хорошо, — сказала Каликс. — Я была там десятки раз. Я думаю, что точно знаю место, где вы их оставили. И я не видела лошадей со времен до Раскола. Я до смерти хочу встретиться с ними.
— Погода ясная, — сказал Фан. — Идите сейчас и вернетесь к обеду. Бьюсь об заклад, лошади будут рады для разнообразия съесть немного настоящей травы после прогулок по пустоши. Как долго вы там бродили?
— Хм... три или четыре недели, — ответила Кира. Сэмм и Каликс уже отошли на некоторое расстояние, а она все еще пыталась подобрать подходящее возражение.
— Пойдем внутрь, — сказал Фан. — Это здорово. Тебе понравится. Сегодня третьи и четвертые классы устраивают представление. Какая-то сказка или что-то в этом роде; они делают это каждый год.
Он потащил Киру в школу, и девушка беспрекословно последовала за ним, наблюдая, как Сэмм и Каликс исчезают за углом.
* * *
В дневное время город Арвада выглядел по-другому: из-за палящего в безоблачном небе солнца он казался еще более пустынным. Сэмм дышал глубоко, надеясь уловить через линк какие-либо признаки Херон, но до него доходил лишь запах пыли, серы и хлорки — токсичной пустоши.
На широком подернутом дымкой перекрестке Каликс развернула его, уверенно указывая на струйки дыма.
— Токсичные пары, — сказала она. — Прошедший ночью дождь вступает в реакции с некоторыми сухими химикатами, которые собираются в кюветах вроде этого, и вырабатывается ядовитый газ. Когда ветер усиливается, его приносит прямо к заповеднику, но в спокойный день, как сегодня, пары можно просто обойти.
