— Ты пытаешься добиться этого при помощи генетических модификаций? — спросил Вейл.
— Ты видела, что они сделали с Грэмом, что они сделали с Джерри. — Он положил руку на плечо Партиала, который стоял перед ним. — Наш разум не может этого вынести, как и их.
— Мы можем превратить их во что угодно, — сказала Морган. — Мы делали это раньше и сможем снова. Это наше будущее. Наши дети. Созданные по тому образу, который мы выберем.
— Генная терапия не ответ, — возразил Вейл.
— Уж кто-кто, а ты должен знать, — произнесла Морган. — Но у меня нет времени решать твои генетический задачки в одиночку. — Она посмотрела на Киру. — Поэтому я пришла за тобой и за ней. За новой моделью. У которой нет всех тех досадных генетических ограничений.
— Я не позволю вам забрать ее, — сказал Сэмм.
Морган начала отвечать, но Кира перебила ее.
— Я пойду сама, — быстро произнесла она.
Сэмм стал возражать, а Морган была совершенно изумлена, но Кира кивнула, глубоко вздохнув.
— Знания доктора Вейла, исследования доктора Морган и моя биология. Херон была права.
Это наш единственный шанс когда-либо исцелить «срок годности». — Она посмотрела на Сэмма.
— Это то же самое, что ты сказал чуть раньше: самопожертвование — единственный выбор, верный с точки зрения морали. Кто-то должен сделать шаг вперед.
Она пришла в Денвер в поисках ответов, плана, некой надежды, что она была частью чего-то большего, чего-то, что могло спасти и людей, и Партиалов. Но тот план сорвался давным-давно, и она была ничем. Провалившимся экспериментом. Она посвятила свою жизнь спасению мира, но теперь поняла, что просто посвятить ее было недостаточно. Нужно было ее отдать.
Кира посмотрела на Морган.
— Я готова.
— Я... — Морган замолчала, внимательно глядя на Киру. — Я ожидала совсем не этого.
— Я тоже, — ответила Кира. Она сжала челюсти, пытаясь не заплакать. — Давайте отправляться, — тихо произнесла девушка. — Сейчас, пока мне хватает храбрости.
— Лучше не делать этого, Маккенна, — произнес Вейл. — Любые эксперименты на Кире могут запустить Предохранитель.
Морган вопросительно на него посмотрела.
— Прошу прощения?
— Предохранитель для Партиалов, — сказал Вейл. — Обманка, которую мы создали, чтобы обмануть ПараДжен, Предохранитель, который убивает Партиалов. Совет встроил его в новую линию прототипов без нашего ведома. Если тебе попадется химический активатор, ты можешь ненароком запустить его.
— В какие игры ты играешь, Крон? — спросила Морган, хотя Кира заметила в ее глазах намек на сомнение. — Я видела результаты медицинского сканирования, я в течение нескольких месяцев рассматривала каждую клеточку ее тела. Если бы в ней был заложен другой вирусный пакет, я бы заметила его.
— Ты не знала, что искать, — произнес Вейл.
Морган на мгновение уставилась на него, а затем бросила взгляд на Киру.
— Это правда?
— Я... — Кира не отрывала глаз от Морган, опасаясь посмотреть на Сэмма. — Думаю, он прав.
Морган с отстраненным видом слегка кивнула.
— Тогда нам придется быть осторожными. — Она повернулась к самолету. — Забирайте ее.
Пора покинуть это место.
— Что ты сделаешь с заповедником? — спросил Вейл. Партиалы, стоявшие вокруг него, находились полностью под властью линка. По их позам становилось ясно, что они готовы защищать доктора, стоит тому только приказать. Однако они были окружены. Кира сомневалась, что эта небольшая группа, какой бы верной Вейлу она ни была, действительно сможет помешать Морган.
Морган огляделась и словно в первый раз заметила окружающие самолет неповрежденные здания, цветущие травы и деревья и человеческие семьи.
— При условии что ты пойдешь со мной, я не вижу причин не позволить твоей маленькой муравьиной ферме умереть в мире.
— Тогда я присоединюсь к тебе, — сказал Вейл.
— А я остаюсь, — произнес Сэмм.
Морган раздраженно закатила глаза.
— Почему ты считаешь, что можешь просить меня о чем-то?
Сэмм не дрогнул. Он выглядел более целеустремленным, чем когда-либо на памяти Киры.
— Это не просьба.
Перед тем как ответить, Морган на мгновение задумалась.
— Отлично, — сказала она, пренебрежительно взмахнув рукой. — Заточение здесь в любом случае хуже, чем то, что я для тебя планировала. — Она посмотрела на Херон. — А как насчет тебя? Я бы сказала, что ты заслужила право вернуться в круг приближенных, дорогая.
— Я тоже остаюсь, — сказала Херон.
Это удивило Морган еще больше.
— А как насчет твоего «срока годности»?
— Я успею вернуться вовремя, — сказала Херон, бросая взгляд на Сэмма. Кира не могла быть уверена, но ей показалось, будто эти двое обменялись чем-то через линк. Девушка ожидала, что Херон упомянет о запертых в шпиле Партиалах, поэтому была удивлена, когда та ответила неопределенно. — У меня еще остались кое-какие невыясненные вопросы.
— Что же, отлично.
Морган снова повернулась к самолету, сделав солдатам знак доставить к нему Вейла и Киру.
Кира видела, как на заднем плане съежились обитатели заповедника, и ужасом и восхищением глядя, как враг с неба забрал их лидера и оставил их одних.
«Я должна идти с ними, — подумала она. — Я должна сделать шаг, потом другой, а затем подняться на самолет и дальше... я даже не знаю куда. Конец. — Она покачала головой. — Я хочу пойти, но... Не хочу уходить».
— Кира, — сказал Сэмм, и она почувствовала в уголке глаза слезу.
— Сэмм, — произнесла она. — Мне... прости, я не знаю...
Она повернулась к нему лицом, пытаясь подобрать слова, чтобы описать свои чувства, но сама не могла в них разобраться. Внезапно он обнял ее и поцеловал более страстно, чем ее когда-либо целовали. Кира ответила на его поцелуй, ощущая, как их тела — губы, руки, грудь, ноги — сливаются, как на миг совершенного единения они становятся одним человеком. Она обнимала его так долго, как могла, а затем, когда он отстранился, чтобы вдохнуть, она прижалась лицом к его груди.
— Прости, что я привела нас сюда, прости за все, что я сделала, — сказала она. — Мне так жаль.
— Я сам решил пойти за тобой, — ответил Сэмм глубоким и звучным голосом. — И я снова найду тебя.
Они поцеловались еще раз, а затем солдаты-Партиалы потянули ее к самолету. На трапе Кира обернулась и посмотрела на Сэмма, а он, не шевелясь, смотрел на нее.
А потом двери закрылись, и гигантские лопасти начали вращаться. Их гул отдавался у Киры внутри.
Изольда родила два дня спустя в своей спальне в доме Нандиты. Ищейки Партиалов давным-давно перерыли госпиталь в поисках оборудования и медикаментов, поэтому женщинам оставалось надеяться только на собственные силы. Мэдисон держала Изольду за руку, наставляя ее и успокаивая. Сенатор Кесслер приняла ребенка, а Нандита осмотрела и мать, и дитя на предмет повреждений. Это был мальчик, и Изольда назвала его Мухаммед-ханом. В течение нескольких часов он заболел. Его кожа покрылась чешуйчатой сыпью, которая становилась твердой, как воловья кожа, а затем начинала нарывать. Изольда в слезах прижимала ребенка к себе, утратив надежду спасти его.
