летит, проглатывая звезды, и ему почудилось, что вдали слышится голос.
Когда Эвелин подошла поближе и направила свои визуальные датчики на ту же точку, что и Адам, он добавил:
– Ты помогла мне и можешь теперь возвращаться обратно к Супервайзеру.
– Почему, Адам? Неужели ты считаешь, что там я буду в большей безопасности, чем здесь? Враг доберется до марсианской Долины Леты через несколько минут и захватит Супервайзера, если только ты его не остановишь.
– Как? – спросил Адам. – Что мне нужно предпринять? Где хранится спрятанное во мне оружие?
– Будь спокоен. Неужели ты этого не знаешь? Оно – часть тебя.
– Изменять, обновлять, улучшать, – в ясных воспоминаниях Адама прозвучали слова Супервайзера. Но другие слова звучали еще громче: – Ты моя последняя надежда.
Адам вспомнил, что в тот раз Бартоломеус дважды отправлял его в миссию. Первый раз – в присутствии Урании. Когда же она ушла, он вернул его, заменил старую программу на новую, улучшенную версию, а затем отправил его на три транспортера, куда были перенесены корабль Мурии и последний страж.
Причина ясна: у него есть еще одна возможность.
Адам развернулся. Быстрыми шагами он зашел обратно на станцию коннектора Адрар через центральный вход, а затем вошел в комнату управления. Рядом с основными контроллерами находилось поле статуса: большинство систем спали. На стене располагалось поле зрения, в котором был вид как из окна на ночной Сахар-парк.
– Что ты задумал? – спросила Эвелин.
– Вызываю корабль, – ответил Адам. – Вызываю его сюда. Станция?
– Нахожусь в состоянии готовности, – ответил конденсат разума станции коннектора.
– Активируй свою систему связи. Выйди в эфир на полной мощности.
– Связь с ближайшей коротковолновой распределительной станцией нарушена. У меня есть энергия только из термоядерной ячейки.
– Этого должно хватить.
– Что я должна отправить? – спросила станция.
– Общий сигнал вызова. Предоставь мне волну передачи, чтобы я мог добавить к нему свои сигналы.
– Вы хотите авторизоваться?
– Я – Говорящий с Разумом по имени Адам, – сказал он, отправив свои идентификационные сигналы.
– Авторизация пройдена, – ответила станция. – Чтобы отправить общий сигнал вызова, мне нужно воспользоваться энергией термоядерной ячейки. Волна передачи обеспечена.
Адам активировал свой коммуникатор, включил передачу частот на полную мощность и проговорил:
– Я здесь.
В поле зрения было видно, что корабль врага продолжает путь по ночному небу.
Прошло полминуты, но ничего не произошло.
– Вероятно, корабль тебя не услышал, – сказала Эвелин – Или же он так сильно занят Кластером, что не обращает никакого внимания на сигналы.
Голос вдали… он все еще продолжал шептать. И, возможно, именно он прошептал слово Контакт.
Когда-то Адам его уже слышал.
– Что это? – Эвелин показал на поле зрения.
Что-то начало падать с неба: это были темные капли, темнее чем ночь, освещенная лунным светом. Черный дождь.
Адам поспешил на улицу. Корабль врага находился прямо над станцией коннектора Адрар, он был похож на темное облако, занимавшее большую часть неба. Но оно не остановилось, а продолжало свой путь вперед, разбрасывая черные капли, большинство из них упали в леса и саванны Сахар-парка, лишь несколько достигли станции и ее террасы. Всего в двух метрах от Адама на землю упал черный шар. Он не разбился, а расплавился. Из шара вылезли темные ростки и, не останавливаясь, направились в сторону Адама. Он не отступал.
– Что это? – спросила Эвелин.
– Вероятно, это единственная возможность встретиться с врагом. Я все равно умру, Эвелин, для меня это уже не имеет никакого значения, но ты… возвращайся на Марс. Может быть, тебе еще удастся…
Первый росток из черной капли достиг фактотума, и Адам понял, что он имеет дело с ассимилянтом. Он наблюдал за происходящим. Нога фактотума, состоявшая из металла и композитных соединений, изменила свой цвет. По ней пробегали темные линии, образовывая плотную сетку, постепенно становившуюся все более твердой, пока вся нога не стала такой же черной, как падавшие с неба капли ассимилянта. Адам на мгновение повернул голову и посмотрел на станцию, которая снова освещалась светом Луны. Изменения начались и там. На открытую площадку рядом с террасой, служившую местом приземления шаттлов и транспортных средств, упали несколько капель. Она тоже стала темнеть.
– Уходи, – сказал Адам. – Возвращайся обратно на Марс.
Черное нечто быстро поползло вверх по правой ноге. Одновременно другой росток достиг и левой. В ушах Адама зазвенел сигнал – фактотум сообщал о проблеме с целостностью.
– Если ты воспользуешься оружием, которое вживил в твою голову Бартоломеус… – Эвелин отступила на два шага назад, потому что рядом с ней поползли ростки. – Используй его не только против врага, но и против Кластера. Освободи людей от машин. Ты слышишь?
Да, он ее услышал и понял. В голове пронеслась мысль: «Неужели и ты хочешь использовать меня для своей цели? Ты тоже хочешь сделать из меня инструмент?»
Ассимилянт, разъедавший структуру фактотума Адама, его тело, постепенно забирался все выше. Чернота по-прежнему оставалась голодной, несмотря на то что уже полакомилась обеими ногами и торсом.
Адам отключил сигнал нарушения целостности фактотума и наблюдал за тем, как Эвелин, бросив на него последний взгляд, скрылась внутри станции.
Аcсимиляция здания шла быстрее, чем ассимиляция фактотума, и Адам подумал, что причина в том, что на станцию попало больше черных капель.
Конденсат разума все еще отправлял передачу. На приемной волне Адам слышал добавленные сигналы связи.
Он посмотрел высоко в небо на темный корабль и закричал в эфир:
– Я здесь! Давай, поймай меня!
Черное нечто съело его грудь и добралось до головы.
Адам почувствовал тревогу – нечто чужое, холодное, как лед, заставило его остолбенеть, замерзнуть изнутри.
86
Клац! Клац! Клац!
Контакт? Контакт?
Путешественник Адам проделал долгий путь, но он не устал и точно знал, в каком направлении надо двигаться, чтобы достичь цели. Ему было ясно, что его преследуют, но они не опасны, поскольку он был сильно впереди. Они точно не знали, где он находится.
А где он находится?
Он знал цель и путь достижения цели, но иногда задавался этим вопросом. Это был странный мир, хотя в глубине души он и казался ему знакомым. Этот мир создан не для людей, а он считал себя человеком, пусть и не был до конца в этом уверен.
– Адам?
Он стоял в длинном тоннеле, по которому двигался вперед, и эхо голоса дошло до него через боковые проходы. Он узнал его. Знал, кому принадлежит этот голос.
– Эвелин?
– Наконец, – закричала она. – Наконец-то я нашла тебя.
И она появилась: без фактотума, женщина из плоти и крови. Как это может быть? Эта женщина, ее тело… Она должна находиться где-то совершенно в другом месте.
Она подошла ближе сквозь щель в стене, похожую на рану, через узкий боковой тоннель, большая часть которого лежала в темноте.
– Адам? – ее голос звучал несколько странно. В нем слышалась неуверенность.
– Да, – ответил он. – Думаю, что это я.
– Ты изменился, – сказала Эвелин. – Я помню тебя таким шестьдесят лет назад или больше.
Адам посмотрел на себя. Хотя было холодно,
