- Это демон. Сейчас неспокойные времена. Вам лучше переждать их где-то подальше, - ответил Рамуэль, наклоняясь к телу и вытаскивая меч. Кровь проклятого демона была такого же цвета, как и у людей. Рамуэль обтер меч о его шерсть и скользнул взглядом по тусклым фасеточным глазам. Демон был мертв. Почти точная копия Небироса. Это означало, что он избавился от их главной угрозы - падший взял себя в руки и глубоко вздохнул, на его лице отразилось нечто вроде удовлетворения.
- А с Лили все в порядке? Где она?
- Да, с ней все хорошо, - он вновь взглянул в окно и подумал о том, где могла прятаться фаворитка Абы. Наверняка, среди его приспешников в колодце душ. Но теперь армия демонов была не только слаба, но и обезглавлена, и ему не составит труда поймать ее. Припереть к стенке и спросить, по-прежнему ли он так отвратителен ей. Пусть скажет победителю в глаза, как низко он пал, как недостоин ее, обыкновенной любовницы Абы. Сколько презрения она вылила на него лишь за то, что он пытался ее спасти. Рамуэль опустил меч и вновь взглянул на его сияющее лезвие. Все это от начала и до конца, включая его падение, случилось из-за нее. Не будь Лили, он по-прежнему сражался бы в свете божьем, но теперь куда ему приложить свои силы - только к войне на самом дне, и пусть так, но он докажет всем, что и один может доставить кучу хлопот. Он заставит ее смотреть ему в глаза, признать его и преклонить перед ним колени, как перед своим новым хозяином.
Вернувшиеся демоны судьбы в полном молчании положили перед Джаредом то, что осталось от Небироса. Джаред вскинул голову и тяжело посмотрел на старшего в группе.
- Саргатанас отправился мстить за брата, - ответил тот, опуская крылья.
И старик кивнул, глядя на то, что раньше было его сыном. Он знал, что Саргатанаса ждет та же участь. Его сухие руки скользнули по останкам Небироса, проводя по его голове и туловищу.
- Как это случилось? - раздался голос Грерии, подошедшей из глубины тоннеля вместе с Петрой. Она глядела на демона, и по характеру ран уже поняла, что его разорвали дреги, но как и Саргатанас раньше, не могла ответить на вопрос, зачем он им позволил сделать это.
- Он остался один, - прошелестел в ответ долговязый, уже в очередной раз.
- Это все равно не объясняет... - начала она, но Джаред прервал ее, подняв руку и заставив замолчать. Он по-прежнему гладил сына и шептал ему что-то на мертвом языке.
- Молчи, ведьма, - произнес один из демонов, когда Грерия вновь попыталась что-то сказать.
- Война еще не начата, а бой уже проигран, - тихо проговорил за ее спиной Петра.
- Они или слишком хороши, или я чего-то не понимаю, - откликнулась Грерия, имея в виду ведьм. - Они обезглавили демонов, теперь некому их вести.
- Но ведь Саргатанас еще не погиб, - возразил Петра.
- Они связаны друг с другом, - кивнула Грерия на Джареда, - и если он так горюет, будь уверен, погибли оба.
С тихим шуршанием по каменным уступам во всеобщее безмолвие спустился василиск и остановился, позволяя сойти с него человеку. Девушка легко спрыгнула с его спины и бросилась к распростертому телу. Джаред посторонился и позволил ей приблизиться. Со всех сторон нарастал шелест струящихся тел, и сверху начали появляться новые василиски, но демоны никак не реагировали на них, глядя лишь на Джареда.
- Небирос, - Лили обняла его обеими руками и встряхнула изо всех сил. Но его тело было неподвижным и уже начало застывать. Фасеточные глаза были бесцветны, совсем. Она помнила, как они тускнели на столе у Абы, и как загорелись вновь, помнила тряпки и целый таз воды с кровью. Сейчас же было уже слишком поздно: кровь запеклась, раны были страшны, на самом деле там была лишь половина его тела, только голова была почти нетронута. Лили гладила его мех, а по щекам катились непрерывным беззвучным потоком слезы. Последний капха ушел. Она вскинула резко голову вверх и взглянула в глаза Джареда, словно спрашивая. И он ответил ей на немой вопрос, и ответ лишь подтвердил то, что она и так уже знала - его брата тоже нет. Но не по брату горевала Лили, хотя, и его ей было жаль. Она не знала, как ей дорог был демон, пока не увидела его распростертое тело здесь в колодце. Вдруг оказалось, что столько она не успела сказать ему, столького не дала понять. Почему-то безумно горько становилось даже оттого, что она не позволила себе коснуться его на прощанье. Ей нужно было броситься ему на шею и плакать у него на руках, чтобы он знал, как дорог ей, чтобы был осторожнее, чтобы вместо слов о том, что он капха, сказал что-то другое, что, может быть, где-то в глубине его сердца, и она дорога ему. Лили закричала, сжимая пальцами его голову. И ее крик, и заключенная в нем боль страшной волной прокатился по собравшимся василискам, они все подняли головы и издали нестерпимо высокий свист, от которого скорчились демоны и срезонировали стены колодца. Камни посыпались со всех сторон, мелкие, крошащиеся, а затем, не выдержав, тысячами осколков стали разлетаться сферы. Они взрывались то тут, то там, выпуская на свободу клубы разноцветного дыма. А Лили все кричала и кричала, пока у нее совсем не осталось воздуха в легких, и она без сил упала на тело Небироса.
Грерия еще какое-то время хлопала глазами в свистящей тишине, которая лишила ее слуха, потом звуки понемногу начали пробиваться к ней. Рядом, скрутившись и прикрывая крыльями и руками голову, валялся Петра. Демоны судьбы приходили в себя понемногу, ошарашено глядя по сторонам и хлопая крыльями. Джаред, казалось, замер на месте, как сидел, превратившись в статую.
- Что с тобой? - Лили очнулась в тепле и свете, на руках у Ника, словно ничего плохого не происходило вокруг только что. И ей так хотелось верить, что все было лишь дурным сном.
- Где я? - вопросом на вопрос ответила она, рассматривая светящиеся стены.
- Со мной, - ответил он, и в его голосе не было ни злости, ни раздражения. За его спиной виднелись серые крылья, а местами из них торчали белые перья. Лили не верила своим глазам. На нее по-прежнему смотрело лицо Ника, его разноцветные глаза, но что-то неуловимо изменилось в нем самом. Лили пошевелилась, и боль прорезала ее память.
- Небирос погиб, - прошептала она.
Ник нахмурился, словно пытался вспомнить, о чем она говорит.
- Ты помнишь меня, свое царство? - спросила Лили, и он грустно улыбнулся в ответ.
- Я помню все, но также помню, что тебя тут не должно быть, и ты - не больше чем иллюзия во сне, насланном на меня светом.
- Значит, ты не поверишь моим словам, - обреченно вздохнула Лили, сама не совсем уверенная, не сон ли она.
