Светка прислушалась, и этот шуршащий звук ей явно не понравился. Девочка понимала, что её организм работает на пределе и что в подобных ситуациях померещиться может и таракан на мотоцикле, однако, всё равно, медленные шаги звучали не по-человечески. Обычные люди так не ходят, если конечно они не научились ходить на руках...
Светка вздрогнула и подтянула коленки к дрожащему подбородку. Шлёп, шлёп, шлёп – девочка ясно представляла, как расслабляется запястье, обвисают пальцы, затем конечность осторожно погружается в холодную воду, утягивая с собой часть воздуха, потом опирается о дно и, в момент отрыва ладони, жидкость стремительно заполняет свободное пространство под фалангами, а газовый пузырь невольно всплывает на поверхность, издавая тот самый ШЛЁП...
Девочка поёжилась и обхватила ледяными пальцами собственные запястья. Она уже понимала, что к ней приближался не человек, а очередное существо из ночного кошмара, в объятиях которого она пребывает до сих пор. Наяву такого просто не может быть. В реальном мире она просто бы нахлебалась холодной воды и давно уже, тихо и мирно лежала на самом дне, даже не думая о кровожадных монстрах! Совершенно ни о чём не думая и ничего не слыша... даже этих ужасающих шлепков, несущих из темноты страшно подумать что...
«Наяву я была бы сейчас далеко отсюда. Дома, с мамой. А она бы никогда не допустила подобного...» Светка шмыгнула носом и почувствовала в горле недоброе першение. Так обычно бывает пред тем, как основательно заболеть, что, несомненно, произойдет, учитывая ледяную ванну и неприятные метаморфозы внутри всего тела. Девочка почувствовала, как снова отходит в сторону от всего происходящего и что было сил, ущипнула себя за ладонь, стараясь сохранить здравый рассудок. Боль пришла только раза с пятого и особо не помогла.
Шлепки замерли у самого берега, и Светка, подняв глаза, увидела нечто, совершенно не вяжущееся с тем здравым смыслом, что она пыталась возродить в стремительно уносящемся прочь сознании. В девочку упёрлись два синих глаза, за которыми она поначалу не замечала всего остального. А посмотреть действительно было на что.
Светка почувствовала, как к горлу подкатил вязкий комок и нагло попросился выйти. Она попыталась опустить его на место, но у организма на сей счёт были свои планы, и тело ребёнка исказила очередная судорога. Из носа хлынуло, из глаз хлынуло, из приоткрытого рта тоже хлынуло, а дыхание и вовсе спёрло.
-Что такое? – глаза качнулись и окончательно вышли из сумрака. – Я так плохо выгляжу? Ну прости, прислал, как говориться, самое дорогое.
Девочка вытерла рукавом лицо и болезненно скривила губы, невольно прочертив по шрамам на щеках. Она медленно перевернулась на спину и попыталась отползти дальше от берега, опасаясь, что дядька Йэне снова прикоснётся к её запястьям своими длинными рука-ногами.
-Мамочка, пожалуйста, разбуди меня, - шептала ополоумевшая Светка, не отрывая широко раскрытых глаз от скособочившегося старика, медленно, но верно шлёпающего к берегу. – Я хочу в школу. Я сделала все уроки. У Маринки новая заколка. Она обещала дать поносить. А у меня контрольная. Точка, точка, запятая...
Существо замерло и жутко улыбнулось, обнажив беззубые дёсны.
-Вот и рожица кривая, - раздалось из его глотки и девочку буквально обдало запахом гнили, дыхнувшим такое ощущение прямиком из братской могилы.
-Откуда ты знаешь как надо? – прошептала Светка, совершенно не понимая, что делает и только ещё шире распахнула ресницы. – Опять подслушивал?
Дядька Йэне ухмыльнулся и неловко ступил на берег. На нём совершенно не было одежды, а синюшная кожа еле заметно вздрагивала, мелкими такими волнами, совсем как на спине у коровы, пытающейся отделаться от назойливых слепней. Ниже пояса свешивались уродливые культи, стянутые серебристой бечёвкой, которыми старик еле заметно шевелил, наподобие домашнего бульдога с обрубленным хвостом: одновременно вкрадчиво и надменно. Опирался дядька Йэне на необычайно длинные руки, отходящие от раздутых плечевых суставов уродливыми сплетениями подрагивающих мышц, напрочь лишённых кожи. Сильно увеличенные в размерах кисти были обёрнуты в некое подобие целлофана, словно руки хирурга в перчатки, и нетерпеливо переступали по холодной скальной поверхности, выбивая изогнутыми когтями жуткую дробь.
Светка помотала головой, словно гоня прочь из своего сознания нескладную фигуру, однако ничего не вышло и жуткое подобие лесника сделало ещё один шаг навстречу трясущемуся ребёнку. За его широкими плечами виднелся уродливый горб, отчего девочке поначалу показалось, будто ноги старика были привязаны за спиной, а опирался он вовсе не на руки, а на наспех сколоченные из чего попало ходули. Но чем ближе подходило существо, тем неправдоподобнее выглядело всё происходящее.
-А чего, - усмехнулся дядька Йэне и скривил тонкие губы. Его начисто лишённое растительности лицо попыталось улыбнуться, однако вложило в это движение слишком много эмоций, отчего рваные уши полезли на макушку. – Это единственное, что мне в вас нравится.
-Что нравится? – в ужасе пролепетала Светка, которой вдруг показалось, что речь непременно о ней и сейчас её плоти явно не поздоровится. – Зачем ты меня из воды вытащил!
-Как это зачем? – не понял старик и улыбнулся ещё шире. – Разве жизнь не смысл вашего человеческого существования? Я думал, что вы бываете благодарны, когда получаете шанс ещё последить на этом свете.
Девочка закрыла уши ледяными ладонями и затрясла головой.
-Отстань, отстань, отстань! – взвыла она, чувствуя, как теряет голос. – Я не понимаю тебя! Найди себе взрослых и пугай их, сколько влезет! А я домой хочу, к маме! Отстань от меня!
Старик как-то сразу погрустнел, хотя, скорее всего, просто попытался снова принять серьёзное выражение. Треснувшие от напряжения губы, возвращаясь в исходное положение, прочертили по чёрным дёснам, отчего с подбородка существа закапала густая жидкость.
Светка дёрнулась назад, но буквально тут же упёрлась головой в каменную поверхность и снова замерла. Она поняла, что это конец и даже не удосужилась обернуться.
-Взрослых у меня и так зазвались, - медленно прошамкал дядька Йэне и, вытянув губы дудочкой, подождал, пока с них стечёт маслянистая влага. – Проблема в том, что с ними как-то всё скучно. Уж больно быстро они меня угнетают своими разговорами о смысле бытия. Вы, люди правы только в одном: домашнюю живность следует уничтожать, как только она вырастает и вместо того, чтобы поиграть с протянутым пальцем, пытается его откусить.
