— Ярослав, опять ты за своё. Оставь кладку в покое, а то придут Они и накажут!
Какое-то время никто не отвечал. Потом послышался виноватый вздох с присвистом — как любил делать сам Яська — и, наконец, родились ответные слова:
— Я Жижика хотел выпустить, а то он совсем есть перестал. А ещё хвост отвалился…
— Какого ещё Жижика? — донеслось от стены, где находилась девочка с косой.
— Тритона он поймал. А у того прошлой ночью хвост отпал! — Это, скорее всего, Огонёк. — То ли ящерицей, то ли лягушкой оказался!
— Сам ты лягушка! — фыркнул Ярослав. — Лягушки квакают, а этот молчал всё время.
— Значит точно ящерица! — заключил Огонёк.
— Замолкните, а! — приказала девочка с косой, и тут же добавила назидательным тоном: — Лучше делом займитесь, а то только носитесь дни напролёт, как незнамо кто! И кто из вас после всего этого вырастет?..
На Яську снова накинулся сквозняк: умело пролез за шиворот, растёкся по телу, принялся грызть рёбра. Однако недолго. Вновь вспыхнул свет — кто-то зажег свечу. Яська не стал оборачиваться, глянул туда, где, как ему казалось, должен был находиться маленький Ярослав. Тот был там, у стены, с заложенной кирпичом отдушиной.
— Чего, убёгло чудо-юдо твоё? — Огонёк болтал ногами, сидя на столе, и показывал язык девочке с косой.
— Обормот! — отозвалась та. — Хватит ногами дрыгать, навернёшься как прошлый раз! Думаешь, приятно было на твой синий зад смотреть?
Огонёк тут же потускнел, видать проняли за живое.
Ярослав, ничего не понимая, смотрел на Яську.
— Ты?..
— Ты? — ответил вопросом на вопрос Яська.
Какое-то время они просто смотрели друг на друга, не веря в происходящее. Слов попросту не было. Потом Ярослав прошептал:
— А чего ты пропал-то тогда?
Яська глупо пожал плечами. Потом уверенно сказал:
— Засомневался, что всё взаправду. Вот и пропал.
Ярослав понимающе кивнул.
— Мне и самому, порой, так кажется. Просто диву даёшься, насколько люди могут быть злыми и жестокими!
— Они уже не люди, — прошептал Яська, поднимаясь из вонючей жижи. — Люди себя так не ведут.
Ярослав молча закусил нижнюю губу. Машинально помог Яське отряхнуться от приставучей грязи.
Откуда не возьмись, прискакала девочка с косичками. Тыкнула пальцем сначала в Яську, потом в Ярослава.
— Чумазики, чумазики! Ммм… — Мелькнул остренький язычок.
Ярослав показал кулак: мол, брякни ещё чего-нибудь из своего репертуара — непременно схлопочешь!
Девочка тут же умчалась — как ветерок: раз и нету!
Яська непроизвольно улыбнулся.
— Как её зовут?
Ярослав повёл плечом, словно о чём-то задумавшись.
— Оксана… Ксанка… Тоже, наградил бог сестрой!
— Она твоя сестрёнка? — не поверил Яська.
— Ну да. А чего, не похожа?
Яська снова улыбнулся.
— Вот, смотри… — обиженно прогнусавил Ярослав, протягивая Яське левую кисть с растопыренными пальцами. — Видишь родинку между пальцами? Так вот, у Ксанки тоже такая есть, только на правой руке. Можешь проверить. А ещё у нас волосы от темени по спирали в разные стороны растут — у Ксанки по часовой стрелке, а у меня — против! И чувствуем мы одно и то же, тока по-разному — ведь она девчонка! А всё: потому что вместе родились. В один день, в смысле. Вот.
Яська почувствовал неприятный зуд во всём теле.
— Соседи всё шутили: мол, должен был один ребёнок быть, а вышло два. Как будто, в самый последний момент, кто-то взял, да и передумал.
— Но почему?
— Что почему?
Яська развёл руками.
— Почему передумал, и кто?
Ярослав недовольно засопел.
— Говорю же, кто-то. Почём мне знать, как дети рождаются? А может, ты знаешь?..
Яська хоть и догадывался, но разевать рот всё же не рискнул — ещё за невежу, какого, сойдёт. Ярослав, вон, в карман за словом не лезет.
— То-то и оно. А почему… Может, чтобы веселее жилось! Одному скучно будет, когда повзрослеешь: родители — на работе, бабушка «скрипеть» только может, соседям — и вовсе нет до тебя дела. Так и со скуки помереть можно! А когда есть сестрёнка, это всё меняет!
«Да уж… — подумал Яська, представляя царящий во всех направлениях бедлам. — Тут, если кому и весело, так это родителям!»
В слух он сказал:
— Наверное, ты в чём-то прав. Хотя, мне кажется, что тут всё немного иначе обстоит.
— И как же?
Яська замялся. Он не заметил, когда именно это пришло. Наверное, надуло в голову недавним сквозняком.
— Не знаю, как точнее объяснить… Возможно, если родится один-единственный ребёнок, то он окажется невероятно сильным. Настолько, что сумеет бросить вызов.
— Кому? Этим что ли?.. — И Ярослав мотнул головой в сторону закрытой двери.
— Да нет же! Ты дослушай сперва.
Ярослав надулся, будто грелка с кипятком, но так ничего и не возразил.
Яська собрался с духом и выпалил:
— Твои фашисты вовсе не от рождения такие. Ими просто что-то движет. Вот здесь, ниже сердца, где ямочка. Чуешь?
Ярослав медленно ощупал собственную грудь. Кивнул:
— Чую. И что?
— Так вот, зло селится именно тут.
— Какое ещё зло?
— Инопланетное. Они каким-то образом пробираются в наши тела и подчиняют себе волю. Точнее душу. Именно так на свет и появляются звери, внутри которых не осталось ничего человеческого!
Ярослав дёрнулся всем телом.
— Бред какой-то. У нас тут всё намного проще, — он осёкся, испуганно глянул на напрягшегося Яську. — Так причём тут брат и сестра?
— Да необязательно, брат и сестра! Брат и брат или две девочки — суть дела не в этом! Основной смысл заключён в двойняшках! Понимаешь? Они вместе появляются на свет, растут рука об руку, взаимозаменяют друг друга. Это ведь всё равно, что один человек с собственным «я» и подсознанием. Разве с тобой так никогда не было: уже решил поступить так, а кто-то незримый советует совершенно иное, или хотя бы просто повременить! И очень часто, он оказывается прав!
Ярослав глянул на Яську, как на психа.
— Нет, со мной так никогда не было. Я знаю, чего хочу и не за что не поступлю иначе, если на все сто уверен в своей правоте. Прости, но мне кажется, ты что-то путаешь.
— Ну конечно… — разочарованно выдохнул Яська. — Ведь твоя сестрёнка живая.
— А Росинка разве не живая? — резко спросил Ярослав.
Яська вздрогнул, тут же собрался с мыслями.
— Живая. Просто нас разделили… Ещё в детстве. Она теперь по другую сторону или грань. Ты прав, я уже и сам не понимаю, чего такое несу.
Ярослав по-дружески положил правую руку на плечо Яське. Потормошил: мол, ну же, не раскисай! Чего девчонки подумают?
