Он повернулся и зашагал к выходу. Магнус двинулся за ним.
– Пусть нефилимы сами присматривают за своими детишками, – сказал Рагнор, всегда любивший полюбоваться хаосом со стороны. – Пойдем-ка лучше выпьем.
– В другой раз, – пообещал Магнус.
– Ты остался таким же мягкотелым, Магнус, – покачал головой Рагнор, – тебя хлебом не корми, дай только какую-нибудь загубленную душу или мерзкую идейку.
Магнус хотел было возразить, но после того, как он пообещал в ближайшей перспективе, которая могла случиться лет через сто, пропустить по стаканчику и перекинуться в картишки, тем самым выказав свое благожелательное отношение, это было бы не уместно, и он просто вышел на улицу вслед за ничего не соображавшим Сумеречным охотником.
Джеймс тут же обернулся, словно мощеная узкая улочка была клеткой, а сам он – голодным, хищным зверем, слишком долго сидевшим взаперти.
– Смотри не увязывайся за мной, – пред упредил он. – Чтобы поддержать компанию, у меня нет настроения, а терпеть общество колдуна, корчащего из себя дуэнью, не умеющую даже поразвлечься, – и подавно.
– Искусством развлекаться я владею в совершенстве, – весело заметил Магнус, взмахнул рукой, и вдруг лампы на фонарных столбах брызнули разноцветными искрами.
На мгновение ему показалось, что, когда на лице Джеймса Эрондейла заиграла восторженная детская улыбка, свет в золотистых глазах стал мягче.
Однако в следующий момент все вернулось на свои места – глаза Джеймса переливались как две драгоценные жемчужины, в них больше не было ни радости, ни жизни. Юноша тряхнул головой, и черные локоны взметнулись в ночном воздухе, больше не освещенном волшебным огнем.
– А вот ты развлекаться не желаешь, да, Джеймс Эрондейл? – спросил Магнус. – Тебе хочется отправиться прямо к дьяволу.
– А может, отправиться к дьяволу для меня и есть развлечение? – В янтарных глазах вспыхнул адский огонь, обещающий немыслимые страдания. – Эй, послушай, тебе не приходила в голову мысль, что мне никто не нужен?
Едва договорив, Джеймс исчез, будто его и не было.
Магию Магнус определял безошибочно. В ту же секунду он услышал решительные шаги по булыжной мостовой, повернулся и увидел полицейского, обходившего вверенную ему территорию; на боку у полицейского болталась дубинка. Он обвел внимательным взглядом Магнуса, и на его лице появилось подозрительное выражение.
Колдуна полисмену не надо было опасаться.
Магнус заметил, что пуговицы на его мундире не блестят, хоть он и стоял под фонарем, и сразу понял, в чем тут дело. Любой колдун способен различать тени даже в самой плотной тьме.
Когда каску полисмена сорвала чья-то невидимая рука, тот вскрикнул от удивления и, спотыкаясь, двинулся вперед, хватая руками воздух.
Магнус ободряюще улыбнулся.
– Не расстраивайтесь, – сказал он, – в любой лавке на Бонд-стрит полно головных уборов получше.
Полисмен посмотрел на него и рухнул без чувств. Магнус подумал было задержаться, чтобы помочь, но отказаться ради этого от попытки разгадать более заманчивую тайну, было бы просто нелепо. Сумеречный охотник умеет превращаться в тень? Магнус ринулся за приплясывавшей в воздухе полицейской каской.
Они бежали наперегонки, пересекая, одну за другой, улицы, до тех пор, пока путь им не преградила Темза. Магнус не столько увидел темные воды, сколько услышал тревожный плеск.
А вот что он действительно увидел, так это белые пальцы, державшие полицейскую каску. Затем медленно проявился подбородок Джеймса Эрондейла, возникли очертания его головы, и вскоре тень вновь обрела черты плоти.
Выходит, юноша унаследовал таланты не только отца, но и матери. Тесса была дочерью демона, и отливавшие золотом глаза парня, скорее всего, свидетельствовали о примеси адской крови.
Джеймс подмигнул Магнусу и с силой швырнул каску. Вращаясь в воздухе, она запорхала странной птицей и упала в воду.
– Сумеречный охотник, владеющий магическими приемами, – заметил Магнус. – Да, что-то новое. К тому же этот нефилим нападает на мирян, в то время как защищать их – его прямая обязанность. Конклав будет в восторге.
– Вы, конечно, слышали, мы – лишь пыль и тени, – изрек Джеймс. – Заметьте, здесь нет ни слова о том, что некоторые из нас могут превращаться в тень, когда им вздумается. По-моему, никто не мог предсказать, что дело примет такой оборот. Хотя, если по правде, мне уже говорили, что я непредсказуем.
– Могу я спросить, кто и почему поспорил с тобой, что тебе не удастся сорвать с полисмена каску?
– Дурацкий вопрос. Не спрашивай меня об этом пари, Бейн. – Джеймс небрежно потянулся к поясу и гибким движением выхватил пистолет. – Не беспокойся, это так, чтобы не тревожиться.
– А может, ты просто симпатичный парняга, уверенный, что на тебя наложили проклятие, и в силу этого вынужденный вести себя несносно, чтобы уберечь близких от злого рока? – без особой надежды спросил Магнус. – Я слыхал, такое порой случается.
Джеймса его вопрос, видимо, позабавил. Он улыбнулся и отбросил назад вьющиеся локоны, тут же слившиеся с ночью, сияние его кожи и глаз стало каким-то отдаленным, как свет звезд; еще мгновение – и он снова исчез. Единственное, что от него осталось, это ощущение улыбки. Чеширский кот, подумал Магнус.
– Мой отец был проклят, – донесся из тьмы голос Джеймса. – А как насчет меня? Может, и я тоже?
* * *
Лондонский Институт остался в точности таким же, каким его помнил Магнус, – внушительное здание, башня которого четкой белой линией выделялась на фоне пасмурного неба. Институты обычно строились так, чтобы устоять не только перед натиском демонов, но и перед натиском времени. Когда дверь открылась, взору Магнуса снова предстали два пролета массивной каменной лестницы.
На пороге застыла женщина, вся в рыжих кудряшках, лицо ее было сонным и злым. Магнус был уверен, что должен ее помнить, но все же не вспомнил.
– Что тебе нужно, колдун? – негостеприимно спросила она.
Магнус кивнул на свою ношу.
– Я хочу, чтобы ты сказала Уиллу Эрондейлу, что я принес домой его отпрыска, – в раздражении произнес он.
Глаза женщины расширились. Она присвистнула и тут же исчезла. Несколько мгновений спустя Магнус увидел, как по лестнице спускается белая фигурка.
Тесса… Она почти не изменилась. У нее было то же юное лицо, как и двадцать пять лет назад. С момента их последней встречи, подумал Магнус, она постарела на три, самое большее на четыре года. Длинные волосы свешивались на плечо тугой каштановой косой, в одной руке она держала колдовской огонь, а в другой – сиял небольшой фонарик.
– Берем уроки магии, да, Тесса? – спросил колдун.
– Магнус! – Строгое лицо осветилось радушной улыбкой, обдав душу Бейна волной приятного тепла. – Но ведь говорили, что… О, нет. Где ты нашел Джейми?
Она подошла к Магнусу и нежным жестом коснулась головы сына.
И все-таки она стала другой, снова подумал Магнус. В ней проснулся инстинкт материнства, она безмерно любит мальчика, которого родила. Ни одна другая колдунья не произвела на свет плоть своей плоти, кровь своей крови. Этот опыт был доступен только Тессе.
Раздались тяжелые шаги, и Магнус бросил взгляд на лестницу.
Воспоминания об Уилле, Уилле-юноше, были так свежи, что колдун испытал почти что шок, увидев его повзрослевшим, раздавшимся в плечах. Но смеющиеся синие глаза остались такими же. Он был так же красив, как и раньше, а может, еще красивее, ведь теперь в его жизни было неизмеримо больше счастья. Лицо лучилось улыбкой. В этот момент Магнус понял, что когда-то Уилл сказал правду – они действительно были друзьями.
Уилл обрадовался, но его взгляд тут же упал на сына.
– Магнус, что случилось? – встревоженно спросил он. – Что с Джеймсом?
– Что случилось? Так-так, дай-ка я вспомню. Ага, он украл велосипед и раскатывал на нем, выпустив из рук руль, по Трафальгарской площади. Затем попытался забраться на памятник Нельсону и начистить великому адмиралу физиономию. Потом я на какое-то время потерял его из виду, а когда нашел опять, то он разгуливал по Гайд-парку, точнее, брел в воде по озеру Серпантини и кричал, широко разведя руки: «Утки, обнимите меня, я ваш король!»
