— Тогда почему ты спрашиваешь?
— Я просто хотел узнать, слышал ли ты о либеральной группе, которая называется «Свобода теперь».
— Если мне не изменяет память, нет.
— Это комитет политических действий.
— Мне это ничего не говорит.
— Ты достаточно активен в либеральных кругах, не так ли? Ты бы слышал о «Свободе теперь», если бы они вели какую-то работу, проповедовали свои идеи, стремились реализовать их?
— Пожалуй.
— Эрнст Эндрю Купер.
— Один из трех убитых в Студио-Сити, — кивнул Лютер.
— Да. Раньше никогда о нем не слышал?
— Нет.
— Вроде бы большая шишка в либеральных кругах.
— Где?
— Здесь, в Лос-Анджелесе.
— Нет, конечно. Раньше никогда о нем не слышал.
— Ты уверен?
— Разумеется, уверен. Почему ты меня допрашиваешь, как детектив отдела расследования убийств?
— Я и есть детектив отдела расследования убийств.
— Ты — детектив, это точно. — Лютер заулыбался. — Все люди, с которыми ты работаешь, так говорят. Некоторые, правда, используют другие слова, но подразумевают то самое — детектив [11].
— Лютер, по-моему, ты просто зациклился на этом слове, что с тобой такое? Тебе одиноко, может, тебе нужен новый бойфренд?
Патологоанатом рассмеялся. Смеялся он всегда очень заразительно, и улыбка у него была такая обаятельная, что собеседник не мог не улыбнуться в ответ. Дэн не раз спрашивал себя, а почему такой добродушный, жизнелюбивый, оптимистичный, энергичный, веселый человек, как Лютер Уильямс, решил отведенное работе время проводить с трупами?
* * *
Кабинет доктора Ирматруды Гелькеншеттль, заведующей кафедрой психологии ЛАКУ, занимал угловое помещение, и из многочисленных окон открывался вид на кампус. Часы показывали без четверти пять, короткий зимний день подходил к концу. Багрянец заката напоминал еще раскаленные угли костра. Тени вытягивались с каждой минутой. Студенты спешили разбежаться по общежитиям и опередить пробирающий до костей холод, который несла с собой приближающаяся ночь.
Дэн расположился в современном датском кресле, тогда как доктор Гелькеншеттль обошла стол и села на стул с высокой спинкой.
Невысокая коренастая женщина пятидесяти с небольшим лет, с коротко стриженными, обильно тронутыми сединой волосами, красавицей никогда не была, но ее доброе лицо притягивало взгляд. Носила она синие джинсы и белую мужскую рубашку с накладными карманами, эполетами и закатанными по локоть рукавами. Часы у нее тоже были мужские, простой, но надежный «Таймекс» на браслете. Она излучала компетентность, уверенность в себе, интеллигентность.
Хотя Дэн встретился с ней впервые, у него создалось ощущение, что он давно уже ее знает. Очень уж она напоминала ему тетю Кей, сестру матери, офицера американской армии. Доктор Гелькеншеттль, несомненно, выбирала одежду по критериям удобства, долговечности и стоимости. Она не осуждала тех, кто стремился идти в ногу с модой. Просто ей в голову не приходила мысль о том, что при обновлении гардероба необходимо принимать во внимание моду. Он даже знал, почему она отдавала предпочтение мужским часам. Точно так же поступала и тетя Кей, потому что у мужских часов больше циферблат, и проще рассмотреть, который час.
Поначалу ее внешность его ошарашила. Он и представить себе не мог, что вот так может выглядеть глава кафедры психологии. Но потом он заметил, что одна из полок книжного шкафа, который стоял за ее столом, заполнена более чем двадцатью томами с ее фамилией на корешке.
— Доктор Гелькеншеттль…
Она подняла руку, прерывая его.
— Эту фамилию произнести невозможно. Доктором Гелькеншеттль называют меня только студенты, коллеги, которых я презираю, и мой автомеханик, этих ребят нужно держать в узде, а не то они сдерут с тебя годовое жалованье за обычное техобслуживание, и незнакомцы. Мы — незнакомцы, или почти что незнакомцы, но мы также профессионалы, поэтому давайте обойдемся без формальностей. Зовите меня Мардж.
— Это ваше второе имя?
— К сожалению, нет. Но Ирматруда ничуть не лучше Гелькеншеттль, а мое второе имя — Хейди. Как по-вашему, Хейди мне подходит?
Он улыбнулся:
— Полагаю, что нет.
— Вы чертовски правы. Мои родители были очень милые люди, они любили меня, но вот с подбором имен дали маху.
— Меня зовут Дэн.
— Гораздо лучше. Просто. Разумно. Каждый может выговорить Дэн. Так вы хотите поговорить о Дилане Маккэффри и Вилли Хоффрице. Трудно поверить, что они мертвы.
— Если б вы увидели тела, то поверили бы сразу. Сначала расскажите мне о Дилане. Какого вы о нем были мнения?
— Я не занимала этот кабинет, когда здесь работал Дилан. Меня назначили заведующей кафедрой лишь четыре года тому назад.
— Но вы уже преподавали в университете, вели собственные исследования. Работали с ним на одной кафедре.
— Да. Я не знала его очень хорошо, но в одном сомнений у меня не было: я не хотела узнать его лучше.
— Как я понимаю, он полностью отдавался работе. Его жена, она психиатр, говорит, что он уходил в работу с головой, называла его одержимым.
— Он был чокнутым, — высказала свое мнение Мардж.
* * *
Два сотрудника «Паладина» отошли от подозрительного фургона телефонной компании и направились к парадной двери дома Лауры. Эрл Бентон впустил их в дом.
Высокого и низкого. Высокий был еще и тощим, с лицом серого цвета. У низкого по переносице и по обеим щекам рассыпались веснушки. Они не захотели присесть, отказались от кофе. Низкорослого Эрл называл Флэш [12], и Лаура так и не поняла, имя это или прозвище.
Говорил только Флэш, высокий стоял рядом с бесстрастным лицом.
— Они разозлились из-за того, что мы их вычислили.
— Если б они этого не хотели, могли действовать тоньше, — ответил Эрл.
— Так я им и сказал, — кивнул Флэш.
— Кто они?
— Они показали нам удостоверения агентов ФБР.
— Ты записал фамилии?
— Фамилии, имена и номера удостоверений.
— Удостоверения показались тебе настоящими?
— Да, — кивнул Флэш.
— А сами мужчины? Похожи на агентов ФБР?
— Да. Одеты строго. Сдержанные, говорят мягко, вежливо, пусть и злятся, но наглые и самодовольные. Ты же знаешь, какие они.
— Знаю, — согласился Эрл.
— Мы направляемся в контору, — продолжил Флэш, — проверим, есть ли в Бюро такие агенты.
— Фамилии ты найдешь, даже если в фургоне совсем другие люди, — заметил Эрл. — Ты должен заполучить фотографии настоящих агентов и посмотреть, выглядят ли они как эти парни.
— Этим мы и собирались заняться, — заверил его Флэш.
— Возвращайтесь сюда как можно быстрее, — напутствовал парочку Эрл, и они направились к двери.
— Подождите, — остановила их Лаура. Все трое посмотрели на нее.
— Что они вам сказали? По какой причине они следят за моим домом?
— Бюро не рассказывает о своих операциях, если, конечно, не хочет рассказать, — объяснил Лауре Эрл.
— А эти парни не хотели, — добавил Флэш. — Скорее они бы расцеловали нас и пригласили потанцевать, чем рассказали бы о том, что им поручено.
Высокий согласно кивнул.
— Если бы они приехали для того, чтобы защитить Мелани и меня, они бы нам сказали, не так ли? Следовательно, они хотят отнять ее у меня.
— Необязательно, — возразил Флэш. Эрл сунул пистолет в плечевую кобуру.
— Лаура, для Бюро ситуация, возможно, такая же неопределенная, как и для нас. Например, представьте себе, что ваш муж работал над важным пентагоновским проектом, когда исчез вместе с Мелани. Допустим, с тех пор ФБР разыскивало его. Теперь он появляется, мертвый, при необычных обстоятельствах. Может, последние шесть лет его финансировало совсем не наше государство, и в этом случае у ФБР может возникнуть вопрос, а где он брал деньги.
