Каса.
Айлан вздрогнула, сидя на теплой траве под ласкающими солнечными лучами. Она не услышала, как он подошел. Ведьма смогла только покачать головой, постепенно выныривая из темноты. Быстро это сделать не получалось. Ощущение, что она с головой ушла в зыбучий песок, а теперь пытается выбраться. Он тянул ее назад, но она сильнее. Она хозяйка этой тьмы. Тьма не будет управлять ею.
– Я бы хотел поговорить, – продолжал Касимус.
Айлан сдержанно кивнула, показывая, что слушает, и в это время возвращалась к реальности.
– Насчет случившегося между нами… – он запнулся, подбирая слова, – я не хочу, чтобы ты думала, будто это ты сделала что-то не так…
– Я так и не думала, – ответила Айлан, все еще немного заторможенная после своего «путешествия».
– Отлично. Просто…
– Я знаю, – перебила его Айлан, вставая с земли и стараясь не пошатнуться. Тьма ее отпустила. Но тело ощущало себя так, словно она физически выбиралась из тягучей как кисель массы. – Я знаю, есть что-то, что тяготит тебя. И пока ты не разрешишь эту проблему, ничего не может быть.
Касимус вздохнул и запустил пальцы в рыжие волосы, зачесывая их назад, а затем внезапно обхватил Айлан за талию и притянул к себе.
– Ты мне очень, очень нравишься. Даже больше, чем я когда-либо мог представить, что мне кто-то будет нравиться. Но сейчас… я не могу. Я не могу себе позволить ничего такого. Я тебе все расскажу… но позже. Хорошо?
Ведьма заметила: когда Кас был чем-то взволнован, то начинал говорить быстро. Совсем как мадорцы. Наверняка это не просто совпадение.
Айлан позволила себе посмотреть на него подольше, запоминая острые скулы, серые глаза, ярко-рыжие волосы. Она слегка улыбнулась ему и кивнула. Он выпустил ее из своих объятий, и ветер тут же коснулся того места, где секунду назад лежала его рука, оставляя неприятное чувство холода.
– Помнится, я обещал тебя научить нескольким приемам самообороны, приступим? – Касимус дерзко ей улыбнулся и протянул кинжал рукояткой вперед.
Айлан коснулась холодного металла, обхватывая пальцами. Рукоятка еще хранила его тепло. Кожей она ощутила какие-то неровности и шероховатости. Ведьма снова взглянула на Каса и внезапно застыла.
Ее пронзила молния, когда она увидела эту улыбку, глаза… Айлан все поняла. Озарение вспышкой пронеслось сквозь темный коридор, который она называла сознанием. Есть такие тайны, разгадку которых тебе не узнать и за всю жизнь. Ты можешь биться над ответом, думая, что все бессмысленно, и не понимая, что каждый шаг приближает тебя к решению. Ответ на все ее вопросы был постоянно рядом, а она ничего не замечала. Пальцы непроизвольно разжались, и кинжал упал вниз, вонзаясь острием в землю. Но ведьма даже не заметила, продолжая потрясенно таращиться на мужчину перед ней, словно видела его впервые. Кас нахмурился, а Айлан начала пятиться, не веря своим глазам. Этого не может быть. Не может.
Джейрис не помнила, как оказалась во дворце. Всю дорогу она провела в забытье. Иногда она просыпалась, ее чем-то поили, водили в туалет, а затем она засыпала снова.
Джейрис не знала, как дела у Анхеля, но надеялась: все беды позади.
Лишь однажды до окончательного пробуждения она почувствовала: что-то не так. Находясь на границе между сном и явью, Джейрис ощутила, что не одна. Было очень холодно. Она с силой вытолкнула себя из тяжелого сна и открыла глаза. Три тени склонились над ней и тихо шипели. Грудь сковало словно железным обручем, она судорожно задышала. Тени тянулись к ней, но не решались прикоснуться. Девушка-дракон попытался отмахнуться, но не получалось пошевелить и пальцем. Она пробовала что-то сказать, но язык отказывался слушаться. Тени продолжали шипеть и кружить над ней, пока изможденный организм не заставил опять погрузиться в беспамятство.
Окончательно Джейрис пришла в себя только во дворце. Миллион мыслей крутились в голове, но она их отодвинула. Тяжело было отделить сон и явь. Но для начала нужно понять, все ли хорошо. Джейрис села на кровати и осмотрелась. Ее прежние покои. Здесь все было по-старому, как будто она никуда и не уезжала. Раскиданные по столу книги, к которым даже после ее побега слуги не осмелились прикоснуться, зная, как дочь огня реагирует на это, любимая рубашка, забытая на спинке стула, старые записи со знаками на тумбочке.
Она оглядела себя, на ней была надета только ночная рубашка и больше ничего. Надо порыться в шкафу. Джейрис встала, но ноги тут же подогнулись, и она опустилась обратно. Ей срочно нужно увидеть Анхеля. Что же делать.
Вошла служанка и, заметив, что девушка проснулась, поклонилась и немедленно вышла. Это еще что. Джейрис хотела ее окликнуть, но из горла вырвался только хрип. Сколько она проспала? Когда последний раз разговаривала?
Джейрис предприняла очередную попытку подняться. На этот раз получилось, но пришлось ухватиться за спинку кровати. Джей медленно подошла к зеркалу и с ужасом взглянула на себя. Волосы висели кривыми обожженными спутанными прядями, одна из которых отчетливо выделялась, так как, в отличие от остальных рыжих волос, была абсолютно белой. Щеки ввалились, и ее скулы стали еще острее, под глазами огромные сине-желтые круги, кожа бледная точно у мертвеца, губы сухие и потрескавшиеся, в нескольких местах синяки и царапины. Джейрис осторожно потрогала руками седую прядь и лицо, словно сомневаясь, что все это принадлежит ей. Рубашка висела на ней так, будто она ее украла у кого-то явно большего размера, чем ее собственный.
Служанка вернулась.
– Позвольте помочь вам приготовиться, – сказала она. – Король сейчас придет.
Джейрис резко обернулась. У нее закружилась голова, и она пошатнулась. Служанка успела ее поддержать. Король… Она вспомнила, как солдаты кланялись Анхелю.
Вряд ли что-то поможет ей выглядеть лучше. Она отмахнулась.
– Уходи.
– Но… нельзя же перед королем в таком виде…
– Я сказала, уходи, – буркнула Джейрис, садясь обратно на кровать.
Служанка поклонилась и вышла. Джейрис осталась одна. Она чувствовала себя сильно уставшей и голодной, хотелось есть и снова лечь спать, но сначала нужно все узнать.
Анхель не заставил себя долго ждать. Он вихрем ворвался в комнату. На нем был великолепный черный камзол, расшитый серебром, глаза поблескивали под темными кудрями. По сравнению с ним Джейрис выглядела как дворовая побитая собака
Но казалось, Анхель едва это заметил. Он тут же сел рядом с ней на кровать и обнял. Это было неожиданно. Хоть и в их взаимоотношениях наступили значительные перемены.
– Ну наконец-то, – пробормотал он, – я уж думал, ты никогда не очнешься.
Она медленно
