– Да, так и есть. Ведь изначально это было твоей целью. Получить власть и изменить мир. А на пути к цели вампира…
– Нет разницы в средствах, – заканчивает Вагнер, а я снова затягиваюсь, – я бы не сделал этого, schatz.
– Я знаю, – тихо шепчу я, стряхивая пепел себе под ноги, – и он тоже это понял. Что твоя цель изменилась.
Во рту горчит от табака, а легкие раздирает кашель, но я каким-то усилием сдерживаю себя. Не хочу нарушать образовавшуюся тишину. Разглядывая светлеющую линию горизонта, я вдруг ловлю себя на мысли, что наконец-то действительно начался новый день.
– На этом и закончим, schatz, – вампир поднимается на ноги и, не глядя на меня, спускается с дороги туда, куда в тень деревьев он переместил тело Даши, – я передам ее военным, они знают, что делать.
Он не говорит, что всегда будет где-то рядом, но я понимаю это. Знаю по тому, как поступил Самсон. Это висит в воздухе и само бьется в разум.
А я не говорю, что настолько эгоистична, что не против, что за мной будет присматривать некто гораздо сильнее обычного человека.
Мы не прощаемся.
Но на этот раз я уверена, что больше не дам ему повода появиться.
Эпилог
Год спустя
Колесо обозрения на самом деле больше любят взрослые, чем дети. Разглядеть все вокруг, посмотреть на город, найти знакомые здания и погрузиться в то, что недоступно ребенку – созерцание. Детей больше интересуют аттракционы. Во всяком случае, именно так думала Сима, задумчиво перебирая пальцами по новенькой трости, что на самом деле была подарена сыном баб Клаве. Та умудрилась по зиме подвернуть лодыжку, но всячески отрицала, что теперь ей стало сложнее передвигаться.
А Сима приняла подарок с радостью. По совету врача разгружать поврежденные мышцы было гораздо полезнее, чем чрезмерные неоправданно нагружать при хромоте. С недавних пор Сима очень внимательно наблюдала за своим здоровьем. Да и деревенские не давали расслабиться, держали в тонусе. Так уж вышло, что, чтобы помочь Мише оставить детей, им пришлось провернуть целую махинацию с женитьбой того на Маринке, которая сама едва перевалила за детский возраст, продать квартиру Миши, якобы Симе, а детей и Мишу перепрописать в квартиру Маринки. В тонкости Сима не вникала, но юрист, присланный сыном баб Клавы, сказал, что из-за не очень хорошей истории Мишки детей могут отобрать. Долги опять же выползли.
Так что по сути Сима просто выплатила за Мишу его долги, предварительно напомнив, что будет, если тот вернется к старому. Мишка же в тот момент больше напоминал святого и безгрешного, нежели бывшего алкоголика. Так что Симе ничего не оставалось, кроме как помочь – в долг. Благо было чем, да и сумма на самом деле не такая большая.
Продав квартиру дяди в Москве, Сима окончательно перебралась в деревню, лишь изредка навещая столицу. Если быть до конца честным, делать она это планировала раз в год, в один строго определенный день, чтобы покататься на колесе обозрения и поесть сладкую вату.
– Кузнечик, – вскрикнул Петька, подпрыгивая на месте и часто махая ладонями, – смотри!
Палец ребенка, вымазанный в сладкой вате, прилип к стеклу, а следом уже и всем лицом Петька практически протирал грязную прозрачную поверхность. Нина тут же засуетилась, подползая к брату и уставившись туда, куда показывал брат.
Сима с любопытством проследила за взглядом детей и рассмеялась. Нет, ну а что еще с них взять? Во все глаза, распахнув их от восторга, дети разглядывали… радугу. Да, не весь тот пейзаж, что можно увидеть в большом городе, не здания, а ту радугу, что через день по лету можно наблюдать в деревне. Но почему-то в этот момент Симе было тепло и радостно.
– Очень красиво, – сказала Сима, ловким движением выуживая из сумочки влажные салфетки, – только руки вытираем, хрюшки.
Подхватив пачку, дети тут же принялись очищать не только пальчики, но и мордашки, а Сима уже поднялась с места, приготовившись к выходу.
За этот день она не знала, кого благодарить. До сих пор Сима не понимала, почему дети остались живы. Что такое было в Самсоне, что он не тронул их? Ни первый раз, ни второй.
Но, если честно, Сима старалась уже никогда об этом не думать.
Подхватив Петьку за руку и убедившись, что тот крепко держит Нину, Сима подтолкнула ребят вперед, сама выбираясь из кабины следом. Вечернее солнце почти не кусало щеки, но Сима поправила волосы и посильнее натянула кепку. Опираясь на трость, она шла вперед, внимательно разглядывая шумевшую ребятню.
Они провели в парке всего час, но Сима уже изрядно устала. Будь она одна, давно бы уже поехала в отель, чтобы, отдохнув, выехать домой, но сегодня ребята не давали этого сделать. Кто же будет отнимать веселье у этих озорников? Точно не Кузнечик, которого они так любят.
Поэтому, купив бутылочку минералки, Сима осторожно опустилась на лавочку и, жадно глотая воду с пузырьками газа, перевела дух. Момент, когда трость поехала вперед, увлеченная детьми Сима не заметила. А вот когда около ее ног практически растянулся мужчина, Сима охнула, невольно подпрыгивая с места.
– Простите, – наклонившись к мужчине, Сима растерялась, не понимая, как ему помочь, – я засмотрелась на детей, трость поехала. У меня есть влажные салфетки, – неловко улыбнувшись, Сима снова осмотрела взглядом толпу, находя детей, – Нина! Петя! Идите сюда. Пора сворачиваться, я уже людей калечу.
– Сима? – голос показался смутно знакомым и Сима снова посмотрела на потирающего ушибленное колено мужчину.
Да и лицо тоже. Как реагировать на появление старого знакомого, Сима не понимала, поэтому просто молча протянула пачку салфеток и бутылку минералки.
– Приятно видеть тебя такой, – улыбнулся мужчина, а Сима поднялась на ноги, отряхивая колени, – дети, я так понимаю, не твои.
– Не мои, – пожала плечами Сима, хватая за руку подбежавшего Петьку, – приятно было увидеться.
– А кто это? – хором спросили дети, а Симе лишь оставалось давить из себя улыбку.
Как бы так объяснить детям, кто такой психотерапевт.
– Я врач, а зовут меня, как кота из мультика, – подмигнул Леопольд, а Сима закатила глаза, вытирая щеку Нины от чего-то сладкого.
Будто дети могут вспомнить всех котов из мультиков и сопоставить с открытой улыбкой и мурчащими словами.
– Леопольд. Я старый друг Симы. Вот хочу предложить ей где-нибудь поужинать. Проголодались?
Конечно же, дети тут же хором завопили:
– Да!
А Симе только и оставалось, что кивнуть, про себя надеясь, что сегодняшний ужин не продлится долго.
