– Друзья его, надо полагать.
– Кто они?
– Черт их знает. Балбесы. Распутники.
– Он называл какие-нибудь имена?
– Если б называл, я бы постарался забыть.
– Подруги?
Черед фыркнул.
– Я пытаюсь выяснить, с кем он общался.
– Они б его убить не смогли.
Ты удивишься.
Уже пролистав две трети папки, Джейкоб остановился и вернулся назад.
Чуть не проглядел.
Он думал о другом. О том, что говорят эти рисунки об отношении художника к женщинам.
О глиняной голове своего отца, вылепленной матерью.
Хронологическая чехарда тоже сыграла свою роль – рисунок был датирован декабрем 1986 года.
Джейкоб старался не измышлять связи. Надо сохранять ясность мысли и делать свою работу.
То-то и оно. Работу.
А вот и награда.
Джейкоб медленно перевернул лист. Вот еще. И еще. То, что он принял за помарку, повторялось на пяти листах – шрам на подбородке.
В пяти ракурсах.
Один и тот же человек.
Мистер Череп.
Сквозь шум в ушах донесся голос Череда:
– Он из той компании.
– Какой?
– Балбесов. Гостил у нас на Рождество. Идея Хелен.
– Кто он?
– Однокашник. Убей бог, если я помню имя.
– Можно взять эти рисунки? – спросил Джейкоб.
– Так вы его ищете? – вылупился Черед.
– Не знаю. Но хорошо бы узнать.
Черед выхватил несколько рисунков и сунул их Джейкобу:
– Остальное положите туда, где взяли. – Он шагнул к выходу. – Десять минут. Потом сгиньте, а то вызову полицию и вас арестуют за незаконное вторжение.
Джейкоб аккуратно свернул рисунки в трубку и перехватил резинкой, найденной на столе. Убрав папки и коробку под кровать, выглянул в коридор.
Черед возился на первом этаже. Джейкоб торопливо обшарил комод – не найдется ли старых носков или трусов, пригодных для ДНК-анализа.
Пусто.
Внизу грохнул выстрел, посыпалась штукатурка.
Музыка на уход.
В Оксфорд Джейкоб вернулся поздно, ужинать пришлось картошкой с рыбой из ларька. На улицах кодлы болельщиков горланили футбольные гимны и дружелюбно кидались бутылками в студентов.
Гостиница «Черный лебедь» не располагала отдельными номерами. Заселяясь в трехместный, Джейкоб постарался не разбудить сожителей – двух туристов, почивавших в обнимку с нейлоновыми рюкзаками, полномочными заместителями возлюбленных.
Свою сумку он затолкал под кровать, вынув оттуда паспорт и портреты мистера Черепа.
В холле вонючие кресла-мешки сгрудились вокруг брошенного «Эрудита». Немецкий неохиппи наигрывал «Мазок серого»[51] на гитаре из ломбарда, а его подруга, зажав коленями зеркальце, пыталась перезаплести африканские косички цвета электрик.
В знак божественного благоволения конторка портье соседствовала с баром, ломившимся от выпивки.
Вооружившись седьмой пинтой за день, интернет-паролем и картой города, прихваченной из проволочной стойки, Джейкоб засел в компьютерную кабинку.
Местных архитекторов оказалось не так много. Четверо из них – женщины. У мужчин лишь двое обладали относительно царственными именами: Чарльз Макилдауни и Джон Расселл Нэнс. Сначала Джейкоб кликнул по резюме Нэнса, допуская, что Джона часто путают с Джеймсом. Но оказалось, что в университете историю архитектуры читал Макилдауни, бакалавр архитектуры (Манчестер), доктор философии (Оксфорд), член Королевского института британских архитекторов. На карте Джейкоб отметил его контору.
Песня закончилась.
Джейкоб поаплодировал.
Хиппи вяло улыбнулся и вскинул пальцы буквой «V».
Разметив на карте свой маршрут, Джейкоб отодвинул мыший коврик и развернул рисунки.
Мистер Череп в расцвете лет. Коллега. Попутчик.
Встреча с Реджи Черецом.
Выявляется общность интересов.
Правда? Иди ты?
Ладно, ладно, только…
Скажи-ка…
Взять бабу силой.
Передок?
Корма?
Что милее?
Корма?
Надо же.
Удачно.
Поскольку я, знаешь ли, любитель передка.
Череп и Черец!
Комический дуэт, гаже не придумаешь. Заставка сериала: кувыркаясь в бешеной пляске, «и» и «ц» меняются местами.
Время сходится. Реджи, родившийся в 1966 году, учебу закончил в 87-м или 88-м.
Что привело двух англичан в Лос-Анджелес?
Они уже объехали весь свет и повидали всяких девушек?
Мечтали, чтобы каждая оказалась калифорнийской девчонкой?[52]
Или так: мистер Череп не англичанин. Приезжий студент по программе обмена.
Угощение цимесом, так на так. Укрепим нашу особую дружбу.
Реджи приглашают продолжить сотрудничество в Штатах.
Тебе глянется тамошняя погода.
Реджи выпрашивает у щедрой матушки подарок на выпускной.
Там потрясающая программа…
Объединенные усилия двух маленьких зол – каждое одобряет и подзуживает другое – превращают его в отменного злодея.
Леннон и Маккартни порока.
Чем объяснить длительные пробелы? Ничто не указывает, прямо или косвенно, на причастность этой пары к преступлениям с 1988 по 2005 год – до момента, когда Дани Форрестер истекла кровью в своей дорогущей квартире.
Но ведь мир широк. Что успел натворить Черец-младший, расширяя горизонты?
А Нью-Йорк, Майами, Новый Орлеан?
Долго они этим занимались?
Психопаты, как и художники, натуры страстные.
Их сотрудничество редко бывает пожизненным и глобальным.
Может, Черед и Череп начали как партнеры, а затем каждый занялся собственным проектом?
И отдельные проекты расцвели в полноценные сольные карьеры?
Но раз в год – прыжок через Атлантику, дабы вместе тряхнуть стариной?
Черец и Череп: совместное турне по США!
Лас-Вегас-Стрип… Бурбон-стрит…
А вскоре и в квартире первого этажа рядом с вами!
Джейкоб поежился: страшно подумать, какая начнется волокита, если запросить копию паспорта Реджи.
Прекрасно, есть факты, пусть немного. Джейкоб гасил возбуждение, равно опасаясь перепадов настроения и возможных ошибок.
Изгоним Черепа из черепа, ага?
Даже если точно идентифицировать «Ч и Ч» как Упыря, остается открытым вопрос, кто их убил. Они никак не могли обезглавить друг друга: год и шесть тысяч миль разделяли эти события.
Версия «психопат против психопата» себя исчерпала.
Вариант мстителя выглядит все предпочтительнее.
Но: как он (она) узнал(а)?
Как он (она) их нашел (нашла)?
Чей голос на пленке?
Каким боком здесь Особый отдел?
2.13 ночи. Хиппи задали храпака. Джейкоб поднялся в свой номер. Впервые за долгое время ему снились цветные сны.
